— Какая чепуха, Ина!
— Это не чепуха. Сам знаешь, что не чепуха. Дэвид был бы просто счастлив. О Фил, ну отчего все мужчины такие скоты! Я отдала Дэвиду все. Все, что может отдать женщина! А он взял все это — и я ему больше не нужна! О Фил, зачем жить? Какой смысл?
— Довольно, Ина, ты сама не знаешь, что говоришь.
— О нет, я очень хорошо знаю. Я часто думаю, как было бы чудесно положить всему этому конец — найти бы только какой-нибудь легкий способ. Меня же никто не любит — нет, Фил, никто, даже ты. Мне надоело жить. Так и тянет перемахнуть через этот парапет и вниз. А? — она диковато посмотрела на доктора Чалмерса.
— Этот способ совсем не легкий, — здраво рассудил доктор.
— О, боль я бы стерпела. Это приемлемая цена. Забавно, правда, — миссис Стреттон гулко засмеялась, — стоять под виселицей и болтать о жизни и смерти?
— Под виселицей, с которой, как я понимаю, один из повешенных уже свалился, — в этом, пожалуй, что-то есть, а? — и доктор Чалмерс злобно пнул отвалившуюся голову соломенного висельника. Голова взмыла в воздух и скрылась из глаз. Не без удовольствия доктор точно таким же образом разделался и с туловищем.
— Да, в этом должен быть некий смысл, ведь правда? — подхватила миссис Стреттон с каким-то мрачным упоением. — Может, это приглашение, Фил? Наверное, сама судьба приглашает меня занять освободившееся место?
— Мне так не кажется, — сухо возразил доктор. — Ну что, пошли вниз, Ина? Тут все же холодновато. Да и Дэвид, наверное, уже ищет тебя.
— Пусть ищет. Что ему до меня? Скажи, Фил, ты правда думаешь, что это приглашение самой судьбы? По-моему, это чудный вариант! И такой простой! — и миссис Стреттон, подтащив кресло к болтающейся веревке, влезла на него и принялась прилаживать жесткую петлю себе на шею. — Где должен быть узел, Фил? Давай уж делать все по правилам. Я знаю, что узел должен быть в каком-то определенном места — где, Фил?
— За левым ухом вроде бы, — и доктор Чалмерс, которому осточертела эта комедия, свирепо пнул один из столбов виселицы.
Миссис Стреттон передвинула узел за левое ухо и чуть затянула петлю на своей шее.
— Гляди, Фил! Ничего нет проще, правда? Надо только оттолкнуться от кресла. Надо, Фил? Ведь никто возражать не станет. Ни Дэвид, ни Рональд. Думаю, что и ты тоже не станешь. Ну как — надо, Фил?
Доктор Чалмерс оперся здоровой рукой о спинку кресла.
— Хватит, Ина. Я замерз.
— Нет, но ты скажи, Фил, надо мне оттолкнуться от этого кресла или нет? Надо? Скажи, Фил, и я это сделаю. Ну что — надо?
— Надо! — внезапно произнес доктор Чалмерс и пошел прочь — вместе с креслом. Это был его первый и единственный необдуманный поступок.
* 2 *
Доктор Чалмерс не слышал ни глухого стука, ни тихого бульканья за спиной. Он даже не оглянулся, так что в конце концов сумел бы уговорить себя, что ничего не случилось. Не останавливаясь, возле двери он отшвырнул кресло в сторону, оно, разумеется, упало на бок, и, сунув руки в карманы, продолжил путь, что-то насвистывая себе под нос.
И не мог поверить, что строго говоря только что совершил убийство; однако по всем признакам дело обстояло именно так.
Уже в дверях он спохватился: надо принять необходимые меры предосторожности. Он, разумеется, вне подозрений — пока никто не увидел, как он спускается с крыши. Самоубийство очевидно, и других версий просто не возникнет. Все прекрасно знают, что тема суицида была любимым коньком Ины.
Продолжая тихонько насвистывать, доктор Чалмерс аккуратно прикрыл за собой дверь и замер, прислушиваясь. Ни голоса, ни звука. Он выглянул из-за выступа потолка — в комнате с баром никого. Пусто! Из зала по-прежнему долетала музыка.
Доктор Чалмерс бесшумно сбежал вниз на два лестничных пролета, потом повернулся и, насвистывая уже громче, снова поднялся по одному лестничному маршу, на этот раз медленно, громко топая. Поглядел на свои часы и удивился — после его возвращения прошло всего пятнадцать минут. Все произошло за четверть часа! Часа, о котором так просила Люси.
Удача не оставляла доктора Чалмерса. Едва он вступил на верхнюю лестничную площадку, как дверь зала распахнулась и Марго Стреттон прошествовала мимо него наверх.
— Привет, Фил, — окликнула она. — Я ищу Майка. Ты его нигде не видел?
— Нет, — сказал доктор Чалмерс. — Я только что вернулся.
* 1 *
Было примерно полвторого ночи, когда доктор Чалмерс снова появился в зале.
— Убил! — констатировала миссис Чалмерс еще бестактней, чем ей самой казалось. — Все равно этот танец я дотанцую! — объявила она через весь зал.
Доктор Чалмерс благосклонно кивнул, выходя и закрывая за собой дверь. Роджер, одиноко слонявшийся взад-вперед, подошел к нему.
— Выпьем, Чалмерс? — предложил он. — Судя по вашему виду, вы не прочь?
— Пожалуй, — согласился доктор. — Продрог я за эту поездку. Но, думаю, все равно придется дождаться, пока жена соберется и оденется, не то мы вообще никогда не уедем. Сами знаете, что такое женщины.
Оба дождались, пока окончится танец.
— Все, Люси, — произнес доктор добродушно, но твердо.
— О нет, Фил, — взмолилась миссис Чалмерс.
— Пойдем, пойдем, дорогая.
— Но Марго тут нет, а я должна с ней попрощаться.
— Сил нет с этими женщинами! Придет твоя Марго, когда ты оденешься.
И миссис Чалмерс, сознавая безнадежность сопротивления, уступила и пошла одеваться.
— Ну что, Шерингэм, теперь пойдем выпьем? — предложил Чалмерс.
И они устремились в соседнюю комнату, к бару.
Доктор Митчелл с супругой решили, что и им уже пора уходить, так что и эта чета временно разлучилась точно таким же образом, как и Чалмерсы.
Остальные танцующие, чувствуя, что вечеринка идет к концу, тоже потянулись к бару.
— А, вот ты где, Майк, — воскликнула Марго Стреттон. — А я тебя ищу. Может, мы тоже пойдем?
— Хорошо повеселилась, Марго? — поинтересовался ее бывший супруг.
— Великолепный вечер, Рональд, спасибо тебе огромное!
— Роскошный, — откликнулся Колин Николсон.
— Может, выпьешь на дорожку, Марго?
— Да, а то что-то похолодало, — согласилась Марго.
Майк Армстронг молчал.
— Наша Марго просто чудо, правда? — доктор Чалмерс повернулся к Роджеру. — Встала в три часа утра и до сих пор этого ни капельки не заметно! Уверен — окажись она на тонущем лайнере, ее нашли бы на спасательном круге, аккуратно припудренную, подкрашенную, завитую и одетую с иголочки.
— Спасибо, Фил, — любезно улыбнулась Марго.
— Ха, ха! — неожиданно изрек Майк Армстронг и покраснел.
— Кажется, ты что-то предлагал, Колин? — задумчиво переспросил мистер Уильямсон. — Еще выпить, а? Ты это имел в виду? Что ж, неплохая мысль. Э-э? Совсем, совсем неплохая, а?
— Это превосходная мысль, Осберт.
— Это, — поддержал мистер Уильямсон, пораженный внезапной догадкой, — это многообещающая мысль, Колин. Мне лично — виски.
— Осберт, — с большим сомнением проговорила миссис Уильямсон, — может быть, не стоит?
— Я сказал, мне — виски, — решительно повторил мистер Уильямсон. — Причем двойное. Спасибо, Колин. Ну что ж, Марго, — твое здоровье!
— Твое здоровье, Осберт!
— Осберт, ты ужасен! — сообщила ему супруга и отодвинулась с обиженным видом.
Дамы удалились в спальню на традиционную процедуру переодевания, каковая на этот раз затянулась из-за появления там Марго Стреттон в тот самый момент, когда все уже собрались выходить. Наконец все они появились вместе, в пальто и мехах, и голоса слились в прощальном хоре:
— Ну, спокойной ночи, Рональд… Такой замечательный вечер… Спокойной ночи, мистер Шерингэм… Спокойной ночи, я вам завтра позвоню… Может быть, вы с Рональдом как-нибудь с нами поужинаете, миссис Лефрой? Передайте мой поклон миссис Уильямсон… Не забудьте ту книжку для меня, мистер Николсон… Ну, Шерингэм, доброй ночи… Доброй ночи… Рональд, дорогой, все было очаровательно… Ну, спокойной ночи…
Наконец-то, наконец дома остались одни домашние.
— Итак, нас семеро, — проговорил Рональд, оглядывая поредевший круг. — По крайней мере, должно быть. Что, пойдем спать или уж не стоит? По-моему, не стоит.
В таком случае угощайтесь чем хотите и веселитесь. Мне всегда казалось, что семь — идеальное число для хорошей компании.
Компания подчинилась.
— Лично я танцевать больше не намерен, — неожиданно и веско заявил мистер Уильямсон.
— Конечно, — согласилась миссис Лефрой. — Лучше давайте погасим свет и сядем у камина, а мистер Шерингэм расскажет нам про свои убийства.
— Ой, давайте, Роджер! — подхватила Силия.
— Хорошая мысль, — поддержал их Рональд. — Разумеется, Роджер, под строжайшим секретом!
— Да право, наверное, не стоит, — запротестовал польщенный Роджер.
