— Очевидно, дочь стояла рядом, когда мать звонила, — пояснил шериф. — Я слышал, как она что-то сердито выговаривала матери.
— Представляю, как она была недовольна, — усмехнулся Селби. — Знаешь, Рекс, я подозреваю, что девушка пострадала от того самого выстрела, который разбудил соседей. А мужчина с рукой, обмотанной окровавленным полотенцем, был подставным лицом, и организовал этот трюк пресловутый старина Карр.
— Как бы я хотел уличить его в этом, — вздохнул Брэндон.
— Я не меньше твоего хотел бы того же, но этот проходимец от юстиции наверняка обставил все так, что не подкопаешься. Конечно, учитывая новое развитие событий, а также то, что Джиму Мелвину теперь не отвертеться, мы можем попытаться прищемить хвост Карру. Но, скорее всего, старый лис успел замести следы.
— Как жаль, что нельзя раздвоиться или даже расстроиться, — усмехнулся Брэндон. — Хотелось бы мне очутиться сразу в нескольких местах, особенно в столовой дома Карра. Ну да ладно. Нам известно, что девушка была убита ножом для разделки мяса. Мы должны самым тщательным образом осмотреть место преступления, чтобы не упустить из виду ни одной улики.
— Ты оповестил коронера?
— Да, сам с ним говорил. Он обещал срочно выехать.
В Лас-Алидасе хороший местный фотограф, который работал с нами по ряду дел. Я договорился с ним, и он сделает снимки, как только я его вызову… Смотри, Дуг, за нами пристроилась машина.
Селби, взглянув в зеркало заднего вида, сообщил:
— Вроде бы пресса, Рекс. Похоже, за рулем Сильвия Мартин. Не знаешь, как это она пронюхала так быстро?
Брэндон, смущенно отведя глаза в сторону, пробормотал:
— Любопытно…
Мощная полицейская машина мчалась, оставляя за собой милю за милей, и вскоре они уже были в Лас-Алидасе. Шериф, резко повернув в жилой район, покатил по тихой улице, обсаженной огромными перечными деревьями. Он остановил машину у большого старой постройки дома и, увидев за оградой Джима Мелвина, сказал:
— Приехали. — И, усмехнувшись, добавил: — Быстро они его разыскали… Привет, Мелвин. Что у вас стряслось?
— Я давно вас жду, — озабоченно ответил Мелвин. — Произошел инцидент, серьезность которого зависит от того, преувеличите вы ее или нет. — И зло добавил: — Полагаю, в данных обстоятельствах она окажется весьма большой.
— Не пугайтесь раньше времени, — сухо обронил Брэндон. — Так что же случилось?
— Этой ночью в моем доме женщина покончила жизнь самоубийством, всадив в себя нож… Перед этим она долгое время находилась в состоянии депрессии.
— Возможно, она была убита?
— Это исключено. В доме не было никого, кто способен на это.
— Вы той ночью находились в доме, не так ли?
— Я предполагал, что вы станете раздувать этот инцидент, — потемнев лицом, ответил Мелвин. — Но не думайте, что вам удастся обвинить меня…
— Не кипятитесь, — оборвал его Брэндон. — Так вы были в доме?
— Да. Я спал. В доме также были моя жена и теща.
— Кто такая эта женщина, которую убили?
— Она гостила у нас. Только ее не убили, она покончила жизнь самоубийством.
— Как ее звали?
— Ева Даусон.
— Долго она гостила у вас?
— Около десяти дней.
— С тех пор, как вы уехали из Мэдисон-Сити?
— Да.
— Вы были друзьями?
— Ну да… конечно.
— И давно вы ее знаете?
— Я думаю, вам лучше осмотреть комнату, — ушел от ответа Мелвин. — Мы все оставили так, как было…
— Как давно вы ее знаете? — настойчиво повторил Брэндон.
— Не очень давно.
— А конкретно?
— Я… я не могу сказать точно.
— Больше одного дня?
— Возможно, — нехотя ответил Мелвин.
— Не пытайтесь скрыть правду. Это вам боком выйдет. Что ж, пойдем взглянем.
Они втроем вошли в дом.
— Сюда, пожалуйста, — направляясь к лестнице, пригласил Мелвин.
— Минуточку. Прежде чем мы поднимемся наверх, — остановил его Брэндон, — расскажите немного поподробнее об этой вашей гостье. Каким образом она оказалась в вашем доме?
— Она… с ней произошел несчастный случай.
— Какого рода несчастный случай?
— Деталей я не знаю. Кажется, она попала в автомобильную аварию.
— Как это произошло?
— Не знаю.
Человек, с которым вы в дружбе, попал в аварию, а вы не знаете, как это случилось?
— Я не спрашивал, а она не рассказывала.
Брэндон схватил Мел вина за лацканы пиджака и, прижав к стене, угрожающе прошипел:
— Я вам, молодой человек, вот что скажу. Произошло убийство, и мы будем его расследовать. Расследовать самым тщательным образом. Если у вас есть что сказать, лучше сделать это сейчас.
— Я… я, по правде говоря… не знаю, как было дело, — заикаясь пробормотал Мелвин. — Меня попросили принять эту женщину…
— Кто?
— Один мой друг.
— Его имя?
— Я предпочел бы не называть его имени.
— А я бы настоятельно советовал вам назвать его.
— Это была просьба личного характера. К самоубийству она не имеет никакого отношения.
— Откуда вы знаете, что не имеет?
— Я в этом уверен.
— Кто убил Еву Даусон?
— Я повторяю, она покончила с собой.
— Допустим, что это не так. Тогда кто убил ее?
— Я не знаю.
— Тогда откуда вам известно, что та «просьба личного характера» не имеет отношения к смерти вашей гостьи?
— Я… я полагаю, что не имеет.
— К вашему сведению, — язвительно заметил шериф, — строить предположения — моя прерогатива.
Ваше дело — отвечать на вопросы. Так кто просил вас приютить эту женщину?
— Один из моих друзей.
— Будете изъясняться недомолвками — к вечеру окажетесь в камере предварительного заключения, — пригрозил Брэндон. — Кто попросил вас спрятать эту женщину у себя в доме?
Мелвин, пряча глаза, молчал.
— Ну что ж, я попытаюсь угадать. Может быть, это был адвокат по имени Альфонс Бейкер Карр?
Мелвин выдал себя, вздрогнув.
— Я угадал?
— Я сказал все, что был намерен сказать.
— Итак, мой мальчик, — отступив от Мелвина на шаг, подытожил шериф, — вам был дан шанс. Вы его упустили. Отныне мы не будем с вами церемониться.
Поблажек с нашей стороны не ждите. Понятно?
— Я их и не ждал, — насупился Мелвин. — Как только я занял определенную позицию по вопросу об отзыве некоего должностного лица, меня предупредили, что ваше ведомство станет сводить со мной счеты, и предостерегли, чтобы я следил за каждым своим шагом.
— Черт возьми! — вспылил Брэндон. — Вы сообщаете о факте насильственной смерти. Я задаю обычные в ходе расследования вопросы, а мне отказываются отвечать. Это означает одно — я имею право привлечь вас к уголовной ответственности.
— Это полностью лишит меня шансов реализовать сделку, над которой я работаю здесь, в Лас-Алидасе! — возмущенно воскликнул Мелвин.
— Примите мои соболезнования, — съязвил шериф.
— Ну что ж, радуйтесь, — с ожесточением пробормотал Мелвин.
— Что касается моего ведомства, — вступил в разговор Селби, — вам, Мелвин, гарантировано точно такое же отношение, как к любому другому гражданину. Однако я настоятельно советую вам решиться рассказать, каким образом эта женщина попала в ваш дом, если вы не хотите предстать перед Большим жюри. А сейчас проведите нас в комнату, где находится труп.
Не успели представители власти подняться до середины лестницы, ведущей в спальные комнаты, как раздался пронзительный звонок в парадную дверь. Когда Паула Мелвин открыла ее, до них донесся голос Сильвии Мартин, он звучал повелительно:
— У меня срочное сообщение для шерифа. Будьте любезны, немедленно проведите меня к нему.
— Минутку, — ошеломленная стремительным натиском незнакомки пролепетала Паула Мелвин. — Он наверху.
За спиной мужчин послышался дробный стук каблуков, и Брэндон подмигнул Дугу Селби.
— Привет! — догнав их, проговорила запыхавшаяся журналистка.
— Что за срочное сообщение? — строгим тоном спросил шериф.
Сильвия одарила его ослепительной улыбкой и тихо сказала:
— Срочное сообщение заключается в том, что «Кларион» хочет заполучить самую свежую информацию.
Брэндон по-отцовски симпатизировал энергичной молодой журналистке, к тому же работавшей в газете, которой он был признателен за поддержку во время политических кампаний, когда противники в пылу борьбы обливали его грязью. И то и другое обстоятельства делали шерифа снисходительным к маленьким хитростям этой находчивой особы.
— Слушайте, Сильвия, — добродушно проворчал он, — дойдете только до двери спальной. Можете заглянуть, но не входите в нее. Обещаете?
— Обещаю.
Они вчетвером поднялись наверх, и Брэндон открыл дверь.
Их взгляду предстала та же картина, которую увидела утром миссис Кейн: остатки завтрака, разлетевшиеся по полу, и безжизненное тело поперек кровати.
— Господи, какая она была красивая, — услышал Селби шепот Сильвии.
