Ознакомительная версия.
– Надеюсь, я не совершил ошибки, попросив тебя о содействии, Шерлок. И я уверяю тебя - дело сие потребует всей серьезности, на которую ты можешь быть способен.
Я решил, что лучше вмешаться, пока разговор окончательно не выродился в перепалку двух братьев:
– Мне до сих пор неясно одно обстоятельство, джентльмены, и я был бы крайне благодарен, если бы меня просветили. - Оба повернулись ко мне. - Каждый из вас говорил о двух убийствах - но все газеты утверждают, что гибель сэра Алистера Синклера была несчастным случаем.
Майкрофт неловко откашлялся, как всегда в минуты замешательства, - типичная привычка флегматика.
– Боюсь, это я виноват, доктор. Я сейчас объясню вам, почему я обманул журналистов, и тем самым, - тут он еще раз пригвоздил брата взглядом, - наконец-то перейду к делу. Вы прочитали, что сэр Алистер уснул в высокой траве и попал под некую сельскохозяйственную машину, верно?
– Именно так, сэр.
– Боюсь, это была вынужденная ложь, - сказал Майкрофт.
– Ага! - воскликнул Холмс, улыбаясь, пересаживаясь на одно сиденье ближе ко мне и брату, чтобы грохот поезда не мешал ему слушать и быть услышанным. - Вот теперь-то мы и дошли до сути!
– Да, Шерлок. - Майкрофт, кажется, тоже готов был забыть об их минутной перебранке. - Ты совершенно правильно истолковал мое присутствие в этой дикой стране с непредсказуемым климатом: я здесь потому, что речь идет не о двух обыкновенных убийствах, а о гораздо более серьезных вещах. А это именно два убийства, доктор. Тело сэра Алистера - умершего недавно, но все-таки уже мертвого - намеренно подложили под эту сельскохозяйственную машину.
– Вот это мне особенно интересно, Майкрофт, - сказал Холмс. - Что это за машина, и почему ты ее выбрал?
Я совершенно растерялся и в замешательстве уставился на Майкрофта:
– Вы, сэр?!
– Разумеется, он, Ватсон, - нетерпеливо ответил Холмс. - Он здесь, и он сказал, что история о несчастном случае - фальсификация. Вы должны были бы сделать очевидный вывод: Майкрофт и эти его временные приспешники, или еще какие-то помощники, которых мы пока не видели, положили тело под машину, чтобы полностью сбить со следа местную полицию.
Из этой фразы следовало столько невероятных выводов сразу, что я растерянно выпалил:
– Но зачем? Разве вы не хотели, чтобы власти знали, что случилось, если его в самом деле убили? А ведь, обманув полицию, вы обманули и прессу, и публику - почему?
– Потому, доктор, что нам нужно было обмануть прессу и публику еще больше, чем полицию, - ответил Майкрофт. - Но пусть факты говорят сами за себя - такой способ, как правило, ведет к наименьшим затратам энергии. И, прошу вас, выпейте немного бренди - такие вещи нелегко рассказывать. И слушать тоже нелегко…
Майкрофт Холмс щедро хлебнул из большой фляги в кожаном футляре, затем передал ее мне. Я глотнул крепкого напитка, Холмс отказался, и брат его начал рассказ:
– Я полагаю, даже ты, Шерлок, не знаешь точно, сколько было покушений на жизнь королевы за время ее правления.
Холмс не отвечал, но взглянул в окно вагона куда-то вверх, словно упустив что-то из виду. Наблюдая за ним, я тоже внезапно понял, что мы оба действительно кое-что упустили из виду, а именно - ключевые слова из телеграммы Майкрофта; мы беспечно проглядели их, торопясь перейти ко второй половине фразы, которая показалась нам важнее. Холмс повернулся ко мне и произнес эти слова:
– «Солнце слишком палит…»
– «В небе парят те же орлы», - отозвался я, повторив ту часть фразы, кою мы уже расшифровали; но теперь, когда мы узнали, что речь идет о безопасности королевы, стало совершенно ясно: «солнце», которое «слишком палит», означает, что Ее Величество притягивает к себе этих «орлов».
Холмс повернулся к брату:
– Я знаю, что было несколько покушений.
– Точнее говоря - девять, - ответил Майкрофт.
– Так много? - вновь удивился я. - Не может быть!
– Нам повезло, что их было не больше, - ответил Майкрофт Холмс. - И королевская семья - того же мнения. Видите ли, это ряд довольно необычных преступлений. Все покушавшиеся - довольно молодые люди, я бы даже сказал - юнцы. Во всех случаях использовались пистолеты; и во всех случаях, кроме первого и последнего, в заряде был лишь порох да пыж из газетной бумаги.
Холмс при этих словах заметно напрягся, однако продолжал сидеть неподвижно.
– В печати об этом ничего не было, - тихо сказал он.
Майкрофт медленно качнул массивной головой:
– Да, Шерлок. Не было.
В первые годы моего знакомства с Холмсом такое странное спокойствие сбило бы меня с толку; но теперь я предвидел, что это - просто очередное зловещее затишье, которое скоро сменится интеллектуальным и словесным подобием разразившейся бури. Майкрофт, кажется, тоже ожидал чего-то в этом роде. Поэтому мы оба удивились, когда Шерлок сказал только:
– Я помню, какой был приговор в известных мне случаях. Полагаю, всех остальных ждало то же самое: «невиновен по причине безумия», а затем - заключение в психиатрической лечебнице или же ссылка в колонии.
Майкрофт Холмс кивнул:
– Опять-таки к неудовольствию королевской семьи, особенно - принца-консорта, когда он был еще жив. После первого инцидента Альберт добился изменения закона. Теперь прицелиться в королеву из любого смертоносного оружия - уголовно наказуемо, даже если оружие не заряжено и не причинило никакого вреда. Хотя все равно по закону это лишь правонарушение, а не преступление. Еще принц чуть не добился, чтобы первого из преступников признали вменяемым и обвинили в мятеже и покушении на высочайших особ. Однако тот не выстрелил из пистолета - не успел, потому что на него бросился некий юноша из Итона. Поэтому, несмотря на всю серьезность дела, принцу не удалось добиться ужесточения приговора. В конце концов к наказанию, помимо высылки в колонии, добавили публичную порку по усмотрению суда - в том числе и для преступников, признанных безумными. Но дело в том, что все эти молодые люди, казалось, были не в своем уме, и поэтому нельзя было заставить ни один достойный английский суд присяжных осудить их по всей строгости закона.
Запоздалая буря наконец разразилась.
– Это уже слишком! - вскричал Холмс и взмахнул рукой, словно отметая незримого судью или присяжного. - Неужели ни разу не приглашали знатока огнестрельного оружия?
– Отлично, Шерлок, - отозвался его брат. - Суть дела, коротко и ясно. Однако - увы, нет. Эксперта ни разу не вызывали, и это само по себе примечательно.
– Но это же чудовищная, неизмеримая ошибка, - сказал я, потому что «суть дела» не ускользнула и от меня: сколько раз мне приходилось лечить раны от огнестрельного оружия, заряженного лишь порохом и пыжом, когда стреляли, желая лишь напугать или позабавиться, а вместо этого ранили, иногда - тяжело. На самом деле, если с близкого расстояния выстрелить из пистолета полным зарядом пороха, горячие пороховые газы могут серьезно обжечь, да и ударная сила у них серьезная - ведь даже сжатый воздух бьет сильно. Добавьте к этому вместо пули какой-нибудь плотно утрамбованный, невинный с виду материал - пусть даже газетную бумагу; таким оружием можно нанести серьезную рану, возможно, даже смертельную, если жертва и без того слаба - если это ребенок, больной или старик. И если стреляли с достаточно близкого расстояния - а именно это и пытались проделать все неудачливые цареубийцы. От афганских мультуков до древних кремневых ружей, хранящихся в английских поместьях, - знание о множестве способов, которыми можно убить при помощи огнестрельного оружия, неизменно оставалось одной из редчайших наук.
– Многие из этих юнцов, похоже, даже не разбирались в огнестрельном оружии и не понимали, что подвергают опасности жизнь Ее Величества, - сказал Майкрофт. - Очевидно, они просто желали прославиться таким извращенным способом; но кое-кто из покушавшихся действовал по иным соображениям, прекрасно представлял себе возможные последствия и был уверен, что пресса и полиция сочтут его оружие «незаряженным». И, разумеется, все суды присяжных выносили одно и то же решение - «невиновен в силу безумия», никакой порки, принудительное лечение либо колонии. И вот тут начинается самое интересное.
– Знаешь, Майкрофт, - прервал Холмс, - я, кажется, предвижу, какую фразу ты сейчас произнесешь - так же ясно, как я видел бы этот поезд, если бы стоял на путях за несколько миль от него, на равнине. - Майкрофт, судя по его виду, собрался обидеться, но Холмс тут же улыбнулся и постарался его умаслить: - Как хорошо, брат, что в этом деле мы с тобой на одной стороне!
Братья Холмс вечно ссорились по мелочам, но в действительно важных делах никогда не скупились на заслуженные похвалы друг другу - подозреваю, как любые два гения, подвизающиеся на одном поле деятельности.
Ознакомительная версия.
