– Я побывал в вашем доме и познакомился с вашей смотрительницей. Она описала мне вашу внешность.
– И чего же вы от меня хотите?
– Я хочу поговорить с вами.
– Я не привыкла разговаривать на улице с незнакомым мужчиной, на какую бы наживку он меня ни ловил.
– Хотите, чтобы я отправился к вашей смотрительнице и попросил ее официально представить меня? Она предлагала мне свои услуги по этой части.
– Этот номер не пройдет. Она знает о вас только то, что вы сами о себе сказали. Примерно столько же знаю о вас и я.
Я сказал:
– Вот ключи от машины. Не хотите ли сесть за руль? А я сяду рядом с вами. Вы будете за рулем. Таким образом, никто не сможет похитить вас или…
Наконец она рассмеялась и сказала:
– Пожалуй, вы славный парень. Мне кажется, вы больше боитесь меня, чем я вас.
– Ладно, – сказал я ей. – Мне подумалось, что вы захотите чувствовать себя уверенно.
– Давайте ключи.
Я передал ей ключи.
– Отодвиньтесь.
Я сделал шаг в сторону, она юркнула в машину и села за руль. Я сел рядом и захлопнул дверцу. Она включила зажигание, выключила его, открыла кошелек и сунула туда ключи.
– Отлично, – сказала она. – Расскажите мне теперь все по порядку.
Я сказал:
– Меня зовут Дональд Лэм. Вот мое удостоверение.
Изучив удостоверение, она поинтересовалась:
– А кто такой Б. Кул?
– Хотите верьте, хотите нет, но буква «Б» означает имя – Берта, – сказал я.
– Какая идиллия!
– К Берте Кул такое слово не подходит.
– Слишком стара?
– Не девочка, выступает как тяжеловес, жесткая, настроена скептически.
– Как случилось, что вы с ней играете в одной команде?
– Это длинная история.
– Так что вы хотите от меня?
– Несколько дней назад мне поручили расследовать дело, связанное с человеком по имени Друрри Велс; наш клиент хотел разыскать его жену миссис Велс. Я отправился к Велсу, чтобы поговорить с ним. Он рассказал мне, что у них была ссора и его жена ушла из дома. Он предположил, что она сбежала с другим мужчиной.
– Продолжайте, – сказала она.
– Соседка Велсов ночью слышала голоса, шум ссоры, крики, наконец, звук от удара чем-то тяжелым, а затем – молчание. Через какое-то время Друрри Велс вышел из дома, неся на плече нечто большое, завернутое в ковер или одеяло. Это мог быть труп. Это могли быть несколько одеял. Он взял кирку и лопату, положил их в машину, туда же погрузил свою ношу и уехал в неизвестном направлении. Все это происходило вскоре после полуночи, и через два часа сорок пять минут он вернулся домой.
Она сидела за рулем, скосив на меня глаза, как бы стараясь составить представление обо мне, затем несколько мгновений задумчиво смотрела прямо перед собой и наконец спросила:
– Что вам еще известно?
– Теперь мы подходим к самой тяжкой части этой истории. На этой стадии расследования мой клиент отказался от услуг нашего агентства. Но я не мог бросить этого дела, потому что подозревал, что жена Велса была убита. Я позвонил своему другу из полицейского управления и рассказал ему о своих подозрениях. Он выехал на место происшествия, поговорил с той же соседкой и пришел к заключению, что совершено убийство. Велс исчез. За домом на случай, если Велс вернется, было установлено круглосуточное наблюдение. Он не вернулся. Вернулась его так называемая жена – живая, здоровая и счастливая, виляющая бедрами и глядящая на мир невинными глазами. Даже меня и моего друга полицейского офицера она вогнала в краску. Мне почему-то кажется, что это далеко не конец этой странной истории, а я хочу знать все.
– Поэтому вы и приехали сюда повидать меня?
– Не совсем так. Я приехал сюда повидать жену Велса, его законную жену. Они до сих пор не разведены. Я надеялся, что она даст мне зацепку. И получил кое-что. Она вспомнила Ивонну Клаймер, которая, оказывается, когда они жили в Бербенке, была их соседкой, и эта Ивонна Клаймер старалась закадрить Друрри Велса. На мой взгляд, это похоже на правду. Ваш дядя умер несколько дней назад и завещал своей племяннице Ивонне Клаймер земельный участок в округе Сан-Бернардино. Ее разыскали газетные репортеры, хотя она уже называлась миссис Друрри Велс, и сообщили ей, что она унаследовала землю, а также пятнадцать тысяч долларов наличными. В завещании оговаривалось, что если она умрет до получения наследства, то наследницей становитесь вы, мисс Люсиль Пэттон. В связи с этим я предположил, что вам могут быть известны некоторые важные обстоятельства.
– Что вы мне еще хотите сказать? – спросила она.
– Я нарисовал полную картину.
– Куда вы отсюда едете?
– Вернусь в Лос-Анджелес.
Она снова достала свой кошелек, вытащила из него ключ от машины, вставила его в замок зажигания и сказала, улыбаясь:
– При данных обстоятельствах, Дональд, вы должны называть меня просто Люсиль и пригласить пообедать.
Я улыбнулся ей в ответ:
– Выходит, что похищение состоится, только похищенным буду я.
– Вы хотите позвать на помощь полицию?
– Пока что нет.
– Возможно, вы захотите сделать это позже, – сказала она, повернула ключ зажигания, нажала на газ, и машина плавно отъехала от тротуара.
– Интересно, какая идея скрывается за вашим предложением? – спросил я.
– Такая идея, что я решила кое-что рассказать вам, – ответила она, – но прежде чем сделать это, я хочу узнать вас получше. А самый лучший способ, с помощью которого девушка может узнать мужчину, – это пообедать и потанцевать с ним, а также на практике увидеть, какой он пользуется техникой, обхаживая женщин.
– А если он не обхаживает их?
– Тогда надо посмотреть, что стоит за этим: безразличие, неумение или неопытность?
– А если ни то, ни другое, ни третье?
– Такая ситуация тоже учитывается.
– По какой графе: дебет или кредит?
– В зависимости от обстоятельств.
– От каких?
– От того, каков мужчина и какие чувства испытывает к нему девушка.
– Понятно, – сказал я. – Вы прощупываете меня. Куда мы едем?
– В ресторан пообедать, выпить коктейль и потанцевать.
– Может быть, вы хотите остановиться возле вашего дома, чтобы привести себя в порядок?
– Я хочу, но не сделаю этого. У нашей смотрительницы большие глаза, большие уши и длинный язык.
Я сказал:
– Если она сопоставит некоторые факты, то ей будет как дважды два ясно, что происходит.
– Едва ли. Когда я вернусь домой, она сообщит мне, что вы приходили к ней и что, по ее предположению, вы отправились встречать меня на улицу. Но прежде чем она спросит меня, видела ли я вас, я сама попрошу ее описать вашу внешность, манеру поведения и все такое прочее. Я не буду врать ей, я просто собью ее со следа просьбой описать вас и к тому же увижу вас еще и чужими глазами.
– Ну, вы настоящая женщина! – воскликнул я.
– Мы оба не лыком шиты, не правда ли?
Я откинулся на сиденье. Она управляла машиной, как профессиональный шофер. Я закрыл глаза.
– Уже устали от меня? – спросила она.
– Да нет… пытаюсь сосредоточиться.
– На чем?
– Думаю о том, как бы не подавиться на экзамене в ресторане.
Люсиль засмеялась. Смех был такой зовущий, воркующий, что я невольно взглянул на нее, а мой мозг начал быструю работу по переоценке моих представлений об этой женщине. Любезна, но стеснительной ее не назовешь, без малейшей боязни ведет со мной деловую игру, и у меня возникло неприятное чувство, что на протяжении всей нашей встречи она вела против меня спланированную кампанию, заставляла меня раскрывать карты, обнаруживать свои намерения.
Мы вошли в модный ресторан. Еще не наступило время для наплыва посетителей, но в коктейль-баре уже было немало людей. Люсиль заказала официанту «Манхэттен». Я заказал тот же коктейль.
Через четверть часа мы снова заказали по «Манхэттену». Еще через двадцать минут мы повторили заказ. После этого выпивка подействовала на нее и, сказать по правде, на меня тоже. Я видел, как заблестели ее глаза и слегка порозовели щеки, движения стали раскованней, но она не теряла самоконтроля.
Я спросил, улыбаясь:
– Вы пытаетесь напоить меня вусмерть?
– Я хочу разрушить броню вашей сдержанности.
– Она уже разрушена. Не пора ли нам закусить?
– Да хоть сейчас, если вы «за».
Выбирая закуски, она не стеснялась: бифштекс из вырезки с кровью, запеченная картошка, устрицы, салат из авокадо, кофе.
В ресторане был дансинг, и мы с Люсиль пошли танцевать. Она была прелестна, и я осмелился прижать ее к себе ближе, чем это обычно принято. Время от времени она кокетливо посматривала на меня. Я понимал, что она все еще изучает меня.
После танцев нам принесли десерт, и мы выпили еще два коктейля. Оплачивая счет, я содрогался при мысли о том, как отреагирует на такие расходы Берта Кул, если мне не удастся запудрить ей мозги.
На этом дело не кончилось. Я решил послать к чертовой матери мой страх перед расходами, и мы выпили посошок на дорожку.
Когда мы вышли из ресторана и служитель подогнал к подъезду мой автомобиль, Люсиль проворно уселась за руль. Она подтянула юбку так, что оголились колени, и демонстрировала мне свои прелестные ножки. На центральных улицах мы стремительно, как форель в бурной горной речке, лавировали в потоке машин, потом переехали через мост, проехали метров двести по грунтовой дороге, свернули направо, в затененную деревьями парковую аллею, и оказались на берегу водоема. Может быть, это была широкая река, может быть, лагуна, а может быть, водохранилище. Я так никогда и не узнал, что это было на самом деле, только видел в неясном свете луны мерцающую воду.
