Сержант взглянул на него почти с сожалением.
– Никогда не думал, сэр, что вы можете пойти против улик.
– Проблема в том, что у меня есть не все улики. Я собрал много информации, но упустил какую-то очень важную деталь. В любом случае я мало что могу сделать, пока эксперты не сообщат о результатах дактилоскопии.
– Если окажется, что отпечатки пальцев на стене принадлежат Джозефу, это будет очень веская косвенная улика, – произнес сержант. – Но мне кажется, мы все равно не прижмем его, пока не выясним, как он попал в комнату Натаниэля. К тому же у нас есть платок Ройдона.
Но платок драматурга Хемингуэя не интересовал. Пока он ждал телефонного звонка из участка, Валери разыскала его в столовой и спросила, можно ли ей вернуться домой. Инспектор заверил, что она может покинуть Лексэм в любой момент, и обрадованная Валери побежала искать мать, чтобы начать собирать вещи и уехать завтра же утром. Между тем эта достойная женщина уже прижала в уголке Стивена и вела маневры в поисках выгодной позиции. Влетев в гостиную, Валери услышала, как миссис Дин прощебетала:
– Уверена, вы поймете тревогу матери, Стивен! Для меня нет ничего дороже, чем счастье дочери! Обстоятельства сложились так, что я просто не могла согласиться на ее помолвку: это было против моей совести! Но я знаю, вы благородный человек и простите мне мой материнский страх.
Стивен слушал ее с выражением лица, не предвещавшим ничего доброго. Но прежде, чем он успел ответить, Валери выпалила:
– Мама, ради Бога, хватит! Я уже сказала, что не хочу замуж за Стивена. И вообще, завтра мы уезжаем: душка инспектор отпустил меня домой.
Будь они наедине, миссис Дин, несомненно, высказала бы все, что о ней думает, но даже ей было понятно, что после вчерашнего разрыва помолвку уже не возобновить. Она пробормотала, что опасается, как бы они оба потом не пожалели о сделанном выборе, недовольно поджала губы и вышла из комнаты.
Валери заявила, что никогда об этом не пожалеет, в чем уверена на сто процентов.
– Я тоже, – отозвался Стивен. – Ты очень мила, моя пташка, но с тобой я бы через месяц пустил себе пулю в лоб.
– А ты вел себя, как настоящая свинья! – воскликнула Валери. – Я не удивлюсь, если ты кончишь тем, что женишься на Матильде.
– Надо признать, ты на редкость проницательна.
– Что?! Ты хочешь сказать, что сделал ей предложение?
– Да, но болтать об этом не обязательно.
Валери вытаращила глаза.
– О Боже, так вот почему ты стал почти похож на человека! Сходишь с ума от радости, предложив ей руку и сердце?
– Нет, моя очаровательная дурочка: потому что она согласилась.
– Ты жуткий мерзавец, Стивен, – беззлобно заметила она. – Когда ты делал предложение мне, у тебя был совсем другой вид.
– Тогда я и чувствовал себя по-иному. А сейчас меня так переполняет любовь к людям, что, будь сегодня День подарков, я бы отправился в город и купил бы тете Мод еще одну «Жизнь австрийской императрицы».
– Не беспокойся, она уже сама заказала книгу в Лондоне, – сообщила его бывшая невеста.
Валери была не совсем права: Мод действительно хотела написать в книжный магазин, но не смогла вспомнить ни автора книги, ни опубликовавшее ее издательство, а заглавные страницы с нужной информацией сгорели в печке. Она обратилась за помощью к присутствующим, но никто не мог сообщить ей этих сведений, да и не особенно стремился. Джозеф с трагическими нотками в голосе объявил, что книга теперь всегда будет напоминать о печальных событиях в Лексэме, поэтому лучше ее здесь не видеть. Стивен изумил всех, пообещав прочесать Лондон в поисках книг об упомянутой императрице и отослать их тете Мод.
– Нет-нет, старина, я не позволю тебе так шутить над тетушкой! – погрозил ему пальцем Джозеф.
– Я абсолютно серьезен. Тетя, вы получите не одну, а целую дюжину биографий императрицы!
– Очень любезно с вашей стороны, Стивен, но мне не нужна дюжина биографий. Я хочу, чтобы мне вернули книгу, которую сожгли. Будет правильно, если это сделает тот, кто ее уничтожил.
– Я тут ни при чем, но у меня хорошее настроение, и я могу ее вернуть, – заметил Стивен.
– В этом нет необходимости, – произнес Джозеф. – Мы же не желаем, чтобы старина Стивен транжирил свои деньги, верно, дорогая? Если уж она так тебе нужна, я сам куплю тебе новый экземпляр. Решено – я подарю ее тебе на день рождения.
– Спасибо, Джозеф, но день рождения у меня в апреле, о чем тебе хорошо известно, а книгу я хочу читать сейчас, – возразила Мод. – Напишу в «Бодминз» и подробно опишу книгу. Надеюсь, они поймут, о чем речь.
Джозеф похлопал ее по руке.
– Но, душенька моя, ты же знаешь, что это очень старая книга. Ее издали много лет назад, и сейчас ты вряд ли найдешь ее в обычных магазинах. Давай я лучше поищу ее у букинистов. Потерпи немного, рано или поздно ты ее получишь. А в «Бодминз» я бы писать не стал: там наверняка ее нет.
Мод собиралась что-то возразить, но Стивен, которому уже надоела дискуссия, поспешил выйти из гостиной и наткнулся в коридоре на Хемингуэя. Тот только что закончил говорить по телефону. Лицо инспектора сияло торжеством: это сразу бросилось Стивену в глаза.
– У вас на редкость счастливый вид, инспектор. Обнаружили важную улику?
– Ваша проблема в том, что вы хотите слишком много знать, сэр, – жестко произнес Хемингуэй. – Если вы ищите мисс Клэр, то пару минут назад она поднялась наверх.
– Оставьте эти шутки, инспектор! У меня скверный характер, и я не выношу насмешек. Нет, я не ищу мисс Клэр. Я бегу от австрийской императрицы.
Хемингуэй улыбнулся.
– Неужели она снова потерялась?
– Нет, но ее остатки малопригодны для моей тетушки, и поскольку она не помнит, кто написал книгу, дело зашло в тупик. По этому поводу разгорелась жаркая дискуссия, которая очень скоро сдует из дома всех гостей. Думаю, будь вы действительно хорошим детективом, мы бы уже знали, кто предал сожжению «Жизнь императрицы».
– То же самое мне говорила миссис Джерард, – кивнул тот. – Жаль, но ничем не могу ей помочь! Почему бы ей не спросить в библиотеке, кто написал книгу? Они должны знать.
– Инспектор, вы умнейший человек! Никому в голову не пришла эта простая мысль. Я больше не хочу слышать ни слова о чертовой императрице, но передам ваш совет тете: во-первых, потому что совсем растаял и размяк, а во-вторых, Джозеф хочет слышать о ней еще меньше меня. По крайней мере он изо всех сил отговаривал тетю от покупки новой книги.
Хемингуэй смерил его цепким взглядом.
– Никогда не упустите возможность насолить дяде, сэр?
– Никогда, – подтвердил Стивен.
– Можно спросить почему?
– Взаимная антипатия.
– Взаимная? – Инспектор поднял брови.
– Разве я сказал «взаимная»? Видимо, оговорился.
Хемингуэй кивнул, словно его удовлетворило его объяснение. Стивен двинулся в гостиную, но в этот момент дверь отворилась, и в коридоре появилась Мод. Ее маленькие губы были крепко сжаты, а глаза холодно смотрели на Стивена.
– Я как раз шел к вам, тетя, – сообщил он. – Инспектор Хемингуэй посоветовал обратиться в библиотеку, чтобы узнать автора вашей книги.
Лицо Мод немного смягчилось, и она почти с одобрением взглянула на инспектора.
– Действительно, очень здравая идея, – признала она. – Но я по-прежнему считаю, что книгу должен вернуть тот, кто ее уничтожил. Отвратительный поступок. Не думала, что кто-то в Лексэме способен на такое. Даже вы, Стивен.
– Тетушка, ради Бога, избавьтесь от этой навязчивой идеи, – устало возразил Стивен. – Зачем мне жечь вашу книгу?
– Джозеф сказал, что вы…
– Ах, Джозеф сказал! – воскликнул он, гневно сдвинув брови. – Ну конечно! Не удивлюсь, если он спалил книгу только для того, чтобы оклеветать меня!
Мод не смутило это обвинение. Она сдержанно произнесла:
– Не понимаю, как вам могла прийти в голову подобная мысль.
Стивен усмехнулся и направился в сторону бильярдной.
Инспектор проводил его задумчивым взглядом. Мод направилась к лестнице, и Хемингуэй, повернувшись к ней, сочувственно проговорил:
– Жаль, что молодой мистер Джерард недолюбливает вашего мужа. Ведь дядя его так любит!
Но Мод не дала втянуть себя в беседу. На замечание инспектора она лишь вяло обронила:
– Да.
Хемингуэй не стал ее задерживать и отправился на поиски сержанта Уэра.
– Отпечатки пальцев принадлежат Джозефу, – сообщил он.
Сержант присвистнул.
– Серьезный факт, – сказал он. – Чертовски серьезный. Но если вам не удастся разрушить его алиби…
– Забудь об этом! – отрезал Хемингуэй. – Я хочу знать, что я пропустил?
Сержант почесал в затылке.
– Я почти всю ночь ломал над этим голову, – признался он. – Но будь я проклят, если понимаю, что вы пропустили.
– Еще бы! Если бы ты понял, то я – тем более, только намного раньше, – раздраженно проворчал Хемингуэй. – У меня такое ощущение, что недостающее звено торчит у меня под носом, а это кого угодно может свести с ума. Проблема в том, что меня постоянно отвлекают! Эта чехарда с помолвками, миссис Джерард с ее чертовой императрицей и бог знает что еще. Мне нужно немного мира и покоя, тогда я смогу спокойно все обдумать.
