Они перешли на другую сторону. Люсиль приблизилась к машине, открыла дверцу и воскликнула:
– Боже, это моя! И ключи зажигания торчат.
– Вы всегда оставляете ключи?
– В гараже – да. Запираю дверь и оставляю ключи в машине. Но когда оставляю ее на улице, всегда забираю.
– Сегодня вы ездили на своей машине?
– Нет.
– А на чем приезжали ко мне?
– На машине Артура.
– Что теперь сделаете? Возьмете ключи и оставите здесь? Или…
– Хочу поставить туда, где она должна быть. В гараж.
Она уселась за руль и, со злостью повернув ключ, включила стартер. Он громко щелкнул: двигатель заработал, через минуту выстрелил, заворчал, снова заработал и снова выстрелил.
– Может быть, чересчур обогащенная смесь? – спросил Мейсон.
– Нет, нормальная, – ответила она.
– Пойду отворю двери гаража, – сказал Мейсон. – С двигателем что-то неладно.
– Мне тоже так кажется. Не знаю, что случилось. Может, кто-то сыграл со мной шутку… Или… но… Артур разбирается в машинах. Должен был сделать новую электропроводку, а что еще – не знаю. Все было в порядке, только электропроводка…
– Наверное, что-то разладилось, – сказал Мейсон. – Поезжайте в сторону переулка и поверните к гаражу, а я открою двери. Думаю, этот кусочек проехать сможете. Потом посмотрим, что с двигателем.
Он пересек улицу и свернул в переулок. Слышал рокот, треск и выстрелы двигателя, когда Люсиль старалась вырулить к гаражу. Потом фары осветили двери. Мейсон широко открыл правую половинку и попытался нащупать засов, удерживающий левую. Внезапно он остолбенел.
Свет фар выхватил из темноты неподвижные ноги. Остальную часть лежащего тела скрывала тень двери.
Неожиданно двигатель заглох. Люсиль Бартон распахнула левую дверцу машины и, быстро выскользнув из-за руля, подбежала к Мейсону.
– Что это? – спросила она. – Кто там?
– То ли заснувший пьяница, то ли труп, – ответил Мейсон. – Проверим!
Он нашел засов, отодвинул его, начал открывать левую половинку двери и остановился. Фары высветили лужу крови вокруг головы лежавшего.
– Он мертв, – сказал Мейсон.
Она шагнула к двери и, взглянув, отшатнулась. Мейсон услышал глубокий вдох.
– Ну? – спросил он.
– Что это значит? – отозвалась она. – Что за махинации? В какие плутни вы хотите меня втянуть?
Мейсон подошел поближе, чтобы разглядеть лицо убитого, и сказал:
– Вопрос переадресовываю вам, Люсиль. В какие плутни вы хотите меня втянуть?
– Я начинаю понимать, – сказала она. – Все это… это… это выпытывание о револьвере, о машине и гараже, и… и… только поэтому вы хотели войти в гараж?
Мейсон нахмурился и промолчал. Перед ним было тело Хартвелла Питкина, первого мужа Люсиль. Люсиль пригляделась и узнала мертвеца.
– Боже мой! – крикнула она и схватила руку Мейсона, чтоб не упасть.
– Люсиль, – сказал Мейсон, – надо сообщить в полицию.
Она смотрела испуганно и настороженно.
– Кроме того, – продолжал Мейсон, – когда станете рассказывать свою историю, постарайтесь придумать что-нибудь поубедительнее той, что наплели мне.
– Что вы имеете в виду?
– Рассмотрим ситуацию глазами полицейского, – сказал Мейсон. – Лежащий тут мертвый мужчина был помехой тому, что вы надеялись получить от жизни. У вас был шанс выйти замуж за Росса Холлистера. Но вы не могли сделать это, пока жив Питкин. Его смерть была вам нужна, чтобы достигнуть цели и выйти за Холлистера. К чему запираться?
– Хотите сказать, что это я… что я за это отвечаю?
– Нет, не хочу, – запротестовал Мейсон, – но полиция подумает именно так.
– Ох, мистер Мейсон! – Она опять судорожно ухватилась за его руку. – Почему это должно было случиться именно со мной?
– С вами пока еще ничего не случилось, – ответил Мейсон. – Случилось с Питкином. Оставьте машину и позвоните в полицию. Выключите фары и ничего не трогайте. Ну, пошли сообщать полиции.
Он взял ее за руку и отвел от тела. Потом проводил по переулку к двери дома.
– У вас есть ключ от квартиры? – спросил он.
– Да.
Она вставила ключ в замок, повернула и вошла в холл.
– У вас есть десять центов? – спросил Мейсон. – Здесь, в холле, телефон.
– Нет. Кажется, что…
– Я дам. Позвоните в полицию и скажите, что нашли в своем гараже убитого мужчину.
– Вы останетесь со мной?
– Нет, не могу.
– Я должна буду сказать, что вы были со мной, когда его нашли?
– Да. Когда мы его нашли. А теперь звоните.
Она сделала несколько шагов к телефонной будке, поколебалась, обернулась и, увидев, что Мейсон смотрит на нее, неохотно пошла звонить.
Мейсон посмотрел, как она опустила монету и начала набирать номер, потом вышел и почти побежал к своей машине.
Подъехав к аптеке, остановился, вошел внутрь и позвонил в свое бюро.
– Алло! – услышал он голос Деллы.
– Аргайл еще ждет?
– Ушел звонить и не вернулся.
– Давно?
– Минут пять назад.
– Когда ты пришла в бюро, видела его «Бьюик» и шофера?
– Да.
– Когда это было?
– Примерно час назад, около пяти.
– Почему ты решила, что это машина Аргайла?
Она рассмеялась:
– Я заметила номер. Это дело заставило меня замечать номера автомашин. Я все время на них смотрю.
– И Аргайл вышел только пять минут назад?
– Да. Сразу же после моего прихода сошел вниз, но так и не вернулся.
– Как долго его не было?
– Не больше пяти минут. Почему вы спрашиваете?
– Не могу сказать по телефону. Когда Аргайл придет, избавься от него. Скажи – я сегодня не вернусь.
– Нo вы хотели его видеть.
– Хотел, а теперь не хочу. Не могу рассказать подробно. Жди меня в бюро.
– Хорошо. Что еще сделать?
– Ничего. Это все. До свидания.
Делла встретила Мейсона словами:
– Ради бога, шеф, зачем так торопиться? Что…
– Где Аргайл? Ты его спровадила?
– Нет. Ушел звонить и не вернулся. Почему вы так возбуждены?
Мейсон начал рассказывать:
– Шофера Аргайла зовут Хартвелл Питкин. Это первый муж Люсиль Бартон. Она была его женой семь-восемь лет назад. Убежала от него с каким-то мужчиной. Потом развелась. Все говорит о том, что, как только Аргайл отослал шофера, когда я искал Аргайла дома, Питкин поехал к Люсиль. Мы нашли его труп в гараже Люсиль. Кто-то застрелил. Пуля пробила голову. По-видимому, умер там, где мы его нашли.
– Вы хотите… вы собираетесь защищать эту Люсиль Бартон?
Мейсон улыбнулся:
– Ни за что на свете.
– Это хорошо. – В ее голосе чувствовалось облегчение.
– Первый раз в жизни, Делла, разговаривая с полицией, я выложу все начистоту. Люсиль Бартон не моя клиентка. Я ей посоветовал сказать полиции всю правду. Я-то, конечно, скажу только правду.
– И о ключах? И о ваших поисках?
– Обо всем, – ответил Мейсон. – Достань письма, которые мы получили в ответ на объявление в газете. Ключи от квартиры и секретера положи вместе с письмами. Мы расскажем полиции о сегодняшнем визите, о регистрационном номере в блокнотике, обо всем. Понимаешь, Делла, я мог здорово влипнуть и теперь хочу держаться подальше от всего этого.
– Как скоро полиция сможет сюда явиться?
– Зависит от разных причин.
– От чего?
– От того, как долго они будут расспрашивать Люсиль Бартон. Возьми все вещественные доказательства, и пойдем куда-нибудь перекусить. Потом вернемся и подождем полицию. Прежде чем выйдем, скажу два слова Полу.
– Что именно?
– Сейчас узнаешь. – Мейсон набрал номер Дрейка и, когда тот поднял трубку, сказал: – Есть срочная работа, Пол. Хочу, чтобы ты разузнал о револьвере «смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра, номер S65088. Узнай, когда был продан, кто купил и вообще все, что сможешь. Разузнай также о шофере Аргайла. Его зовут Хартвелл Питкин.
– Почему тебя интересует этот револьвер?
Мейсон улыбнулся в трубку:
– Потому, дорогой, что кто-то попробовал втянуть Перри Мейсона в нечистую игру.
– А ты не хочешь, чтобы втянули?
– Не только не хочу, но и не позволю втянуть. Желаю сам выбирать дела, а не так, чтобы они сваливались на меня. Как только соберешь сведения, передай мне. Мы с Деллой идем обедать. После возвращения, наверное, будет встреча с полицией.
– Можешь рассказать мне? – спросил Дрейк.
– Нет. Для тебя лучше быть совершенно чистым. – Он повесил трубку и обратился к Делле: – Теперь пойдем что-нибудь пожуем. По крайней мере, не будем общаться с полицией на пустой желудок.
– И, что еще важнее, на этот раз наша совесть будет чиста, – добавила Делла.
– О, конечно, – сказал Мейсон. – Совесть у нас всегда чиста. Только иногда мотивы не ясны и приходится кое-что скрывать.
– Да. И порядочно, – заметила Делла. – Куда пойдем?
– Куда-нибудь в ресторан, подальше от бюро. Чтобы полиция не вытащила во время обеда и не пришлось оставить все на тарелке.
