– При той суматохе, которая царит здесь у вас сегодня, – произнес Уиллс, – удивительно, что мистер Шамбрэн вспомнил про меня.
– Мистер Шамбрэн никогда ничего не забывает, – отозвался Додд. – Показал мне вас в вестибюле как раз после ленча. Вы смотрели новости по телевидению?
– Да. Ужасное дело. Даже удивительно, что полиция разрешила сообщить об этом публике.
Джерри Додд покачал головой:
– У нее не было выбора. Один из ближайших приятелей мистера Муна как раз и есть тот, кто делает колонку «Сторм-Сентер», – Уиллард Сторм. Знаете такую?
– Читаю. Бывает очень круто написано.
– Самый последний подонок, – охотно сообщил Джерри Додд. – Мун ему все сообщает. Так что у окружного прокурора и полиции не было выбора, кроме как сделать свое заявление.
– А как Мун отнесся к этому? – поинтересовался Джон, закуривая.
– Недостаточно серьезно. На его месте я не стал бы смеяться над этим. Может, кто-нибудь еще тоже взял такой же куш в десять грандов. Должен вам сказать, я хотел бы, чтобы вот так охотились за мной.
– Думаю, прием по случаю дня рождения, о котором мне говорил мистер Шамбрэн, будет отменен?
– Да нет, прием состоится, – ответил Додд. – Никто не собирается нападать публично на Великого Человека. А если он хочет изображать из себя мишень, так это будут его похороны, а не наши. Ну, мистер Уиллс, я готов сделать для вас все, что смогу.
– Благодарю вас. У меня огромное желание выпить сухого мартини. В каком баре…
– В «Трапеции». Один лестничный пролет наверх. Или можете подняться на лифте. – Додд рассмеялся. – Избегайте хорошеньких девочек. Если она одна, то наверняка проститутка. А если разодета в пух и прах, страдает от излишнего веса, то это наша постоялица. – Светлые глаза затянулись дымкой.
– Та девушка, Прим, тоже была проституткой. Они там справляют по ней поминки.
– Удивительно, что в таком месте, как это, терпят девушек по вызову.
– Вы еще не знаете, что это за место, мистер Уиллс! Но пусть это вас не волнует. Если постояльцы хотят и готовы платить за это, то нам нужно, чтобы они были. Существует только одно правило, которому должны подчиняться все живущие в отеле.
– Какое же?
– Нельзя ничего бросать на ковер в вестибюле, – пояснил, улыбаясь, Додд. – Ну, увидимся еще, мистер Уиллс!
Мартини в «Трапеции» был восхитительный. Бармен, темноволосый круглолицый парень, улыбнулся, когда Джон собрался ему заплатить.
– Только подпишите вот здесь. Все за счет фирмы.
– Не понял.
– Распоряжение мистера Шамбрэна. Для вас все бесплатно. Он сказал, что вы друг Тони Вэйла. Отличный парень! Был еще здесь, когда я только что пришел. Помог мне встать на ноги. Вы занимаетесь гостиничным бизнесом, мистер Уиллс?
– Плавучие отели, – ответил Джон, продолжая разыгрывать свою роль. – Кругосветные круизы.
– С некоторых пор они мне перестали нравиться.
– Почему?
– Это все равно что смотреть на Бродвее пьесу с двумя действующими лицами. Никогда не знаешь, что там тебе покажут. Но простите, сейчас будет заказ. Я Эдди, мистер Уиллс. Если что будет нужно, только скажите.
Пьер Шамбрэн сделал Джону приятный сюрприз. Выходит, он без всяких сомнений поверил в историю, которую он ему рассказал.
Джон поставил на столик наполовину выпитый бокал мартини и закурил новую сигарету. Бар «Трапеция» делал хороший бизнес. Два метрдотеля ходили между столиками и принимали заказы. Все было прилично и делалось будто бы неторопливо, но Джон заметил, что заказы выполнялись очень быстро. Многие из посетителей были уже одеты по-вечернему. «Трапеция» была промежуточной остановкой перед тем, как пойти куда-то на частный прием или в обеденные залы отеля. Джон не раз видел, как ведут себя быстро разбогатевшие люди. Здесь все было совершенно по-другому – в «Трапеции» все держались удивительно естественно. Женщины были прекрасно одеты, с дорогими украшениями и гораздо большим разнообразием цвета волос, чем Джон когда-либо видел и чем изобрел сам Господь Бог. Но эти люди не выставляли себя напоказ жаждущей зрелищ публике. Даже легко Узнаваемая кинозвезда, сидящая за угловым столиком, казалось, чувствовала себя раскованно. В «Бомонде» она не опасалась любителей автографов и восторженных подростков. В баре было совсем немного молодых людей.
Когда Джон проходил, люди за столиками на миг отрывались от своих разговоров, бросали взгляд на него и тут же отводили глаза, но при этом выражение их лиц совершенно не менялось. Возможно, они хладнокровно изучали его, даже находили застенчивым, но угадать это по их лицам было невозможно. Среди этих людей было множество таких, кто мог бы легко выкинуть двадцать тысяч долларов за то, чтобы убить человека.
В момент, когда Джон отвернулся к своему бокалу мартини, на стул рядом с ним села женщина, явно одетая не для вечера, – на ней была куртка и мягкая шляпа, поля которой закрывали ее глаза. Капельки воды на одежде говорили о том, что она только что с улицы, где идет снег.
– Эдди! – неожиданно громко произнесла женщина и оглянулась вокруг, будто сама этому удивилась.
– Привет, мисс Стюарт! – отозвался Эдди.
– Мне хотелось бы, – четко сказала она, немного понизив голос, – очень сухой двойной мартини с водкой.
Джон заметил, что девушка в крайне возбужденном состоянии.
– Конечно, мисс Стюарт. – Эдди глянул на Джона, чуть заметно ему подмигнув, и начал сноровисто готовить коктейль, орудуя бутылками, бокалом и льдом, словно фокусник. В считанные секунды все было готово, и он уже помешивал напиток длинной серебряной ложкой.
– Никаких штучек, Эдди! – резко заявила девушка.
– А в чем дело?
– Я сказала, никаких штучек! Здесь меньше, чем одна нормальная порция.
– А может, вам лучше пить по одной порции? Сначала одну, а потом другую, мисс Стюарт? – мягко спросил Эдди.
– Я сказала – двойную, значит, имела в виду двойную! – Она сердито махнула рукой, отчего со стойки слетела сумочка, содержимое которой рассыпалось по полу.
Джон нагнулся автоматически, чтобы собрать ее вещи. По взгляду девушки было понятно, что она ему благодарна. Мисс
Стюарт чуть сморщила носик, что сделало ее похожей на огорченную маленькую девочку. Вещи, которые Джон подобрал, были самыми обычными: ключ с биркой от номера отеля, губная помада, маленький кошелек. Он положил кошелек и другие предметы на стойку.
– Благодарю вас, – произнесла девушка.
– К вашим услугам, мисс Стюарт.
Она посмотрела на него, но не узнала.
– Вы кто? Я вас раньше здесь не видела.
– Джон Уиллс.
Ну конечно, она не могла быть одной из тех проституток, о которых говорил Джерри Додд.
– Марго Стюарт, – назвалась она. – Вы репортер? Детектив?
– Почему вы решили, что я детектив? – удивился Джон, улыбаясь.
– Этот отель просто забит ими, – пояснила она. – Если вы молодой миллионер, то вам лучше уехать из города или, по крайней мере, из «Бомонда». Вы можете себе позволить истратить десять тысяч долларов на то, чтобы убить человека, Джон Уиллс?
Он почувствовал, как у него по спине пробежали мурашки.
– Я бы сделал это сам.
Эдди поставил на стойку новую порцию мартини и наклонился вперед:
– Мисс Стюарт – секретарь мистера Обри Муна, мистер Уиллс. Я догадываюсь, что сегодня каждый, кто имел дело с мистером Муном, получил шок.
Мисс Стюарт все еще не отрывала мутного взгляда от Джона.
– Вы когда-нибудь имели дело с мистером Муном, Джон Уиллс?
– Я только часть его читающей публики, – ответил Джон и с особой осторожностью положил сигарету. – У вас был трудный день.
– Вы просто не знаете мистера Муна и не понимаете, что у него не может быть особой разницы между днями, – заявила Марго Стюарт и потянулась за бокалом.
Она выпила сразу половину бокала двойной водки и тут же поперхнулась, будто не переносила ее вкуса.
– А что, люди боятся, что их могут убить в любой день? – спросил Джон, ухитрившись улыбнуться.
– Да, в любой день недели, – серьезно ответила она, а потом неожиданно добавила: – Особенно в уединении, которого требует разбитое сердце.
– А у вашего босса есть хоть какое-то представление о том, кто мог попытаться нанять мисс Прим?
Она посмотрела на него из-под полей шляпы:
– Вы репортер?
– Мистер Уиллс занимается круизным бизнесом, – пояснил Эдди, который все слушал, ничуть не стесняясь этого.
– А сколько мне будет стоить объехать вокруг света, Джон Уиллс, а потом все время ездить и ездить снова? – спросила девушка.
– Примерно столько же, во сколько обходится ваша жизнь здесь, – ответил Джон. – Я имею в виду, что мы всю жизнь только и делаем, что крутимся, крутимся и крутимся.
Девушка оглянулась:
– Эдди! А мы должны сказать о нем Джеку Паару! Он просто комик.
– Но вы не смеетесь, – возразил Джон, делая знак Эдди, чтобы тот наполнил его бокал.
