— Итак, — продолжил Элдон, — это было хладнокровное преднамеренное убийство, я знаю, о чем говорю. У кобылы, о которой идет речь, подковы номер один, а рана нанесена подковой номер два. Причем чтобы ударить стоящую девушку по лбу, кобыла должна была бы слишком высоко задрать ноги. Конечно, такое возможно, но, скорее всего, она просто взбрыкнула, когда ее что-то испугало, а тогда удар не пришелся бы по лбу. Судя по ране, вся сила удара пришлась на верхнюю часть подковы, а если лошадь взбрыкивает, то основная сила приходится на ее нижнюю часть. Медфорд захихикал:
— Вся ваша беда, что это доказывает слишком многое, а именно, что не лошадь ее лягнула.
— Вы абсолютно правы, Медфорд, — подтвердил шериф. — Схватываете на лету. А если хотите взглянуть, чем убили девушку, то, пожалуйста, смотрите.
Элдон кивнул своему помощнику. Квинлен вынес вперед железный лом с приваренной к нему подковой.
Все присяжные повскакивали с мест и столпились вокруг убийственной железяки.
— Откуда это у вас? — изумленно спросил Медфорд.
— Не торопитесь, — ответил Элдон. — Я сейчас все объясню. А вы, джентльмены, не прикасайтесь к ней, потому что там кровь и волосы, которые понадобятся как вещественные доказательства. На этой дубине нет отпечатков пальцев, мы проверили. Кто-то протер ее куском замши или чем-то похожим. А теперь, парни, садитесь. Я расскажу вам, что произошло на самом деле.
Присяжные заняли свои места. Гневно нахмурившись, окружной прокурор подошел рассмотреть злополучную подкову.
— Намереваясь убить девушку подковой, да так, чтобы это выглядело несчастным случаем, — продолжил Элдон, — вы должны быть уверены, что все узнают о ее намерении войти в конюшню. Итак, когда Эстелла Николс написала подруге, что собирается ночевать в конюшнях, она подписала себе смертный приговор. Мне кажется, некто, знавший о письме, привел Эстеллу в конюшню и, выбрав подходящий момент, ударил ее по голове. Понимаете, у него была всего одна попытка, чтобы удар выглядел достоверным, похожим на то, как лягает лошадь. В руках этот человек держал дневник, а для мощного удара нужны две руки, поэтому он выдрал нужную ему страницу, а дневник зашвырнул в кормушку, собираясь забрать его позднее, после нанесения убийственного удара. Но он забыл про кобылу. Животное так сильно беспокоилось, что этот человек побоялся войти в стойло. В принципе, особой нужды подбирать дневник и не было, поскольку единственную интересовавшую его страницу, которую следовало уничтожить, он уже вырвал.
— Вы утверждаете, что убийца мужчина? — спросил старшина.
— Конечно, — ответил шериф. — Посмотрите на сварку. Не пойдете же вы к кузнецу с просьбой подковать лом, если собираетесь использовать его для убийства. Вам придется сделать эту работу самому. Конечно, после войны некоторые женщины понимают в кузнечном деле, но, мне кажется, эту дубину сделали мужские руки. И, судя по кое-каким фактам, этот человек знает деревню, но недостаточно хорошо. Не понимает разницы в размерах лошадиных подков. Не различает ячменное и овсяное сено. Вспомните, о чем Эстелла писала мисс Адриан. У вас есть фотокопия этого письма. Несмотря на то что подругу как будто загипнотизировали, она надеется, что Мэй прислушается к тому, что расскажет ей Эстелла, но чего нельзя доверить бумаге. Сопоставьте все это, и вы поймете, что речь идет о мужчине.
Присутствующие дружно закивали.
— Пойдем дальше. Если это — мужчина, то ясно, что Мэй Адриан покрывает его, потому что, по моей теории, этот человек держал в руках письмо Эстеллы, в котором говорилось, что она собирается приехать к ней, а по пути спать в конюшне, если придется. Именно тогда он решил, что девушку лучше всего убить именно в конюшне, тогда происшествие сочтут несчастным случаем.
Вы сами можете прийти к тому же выводу, что и я. Если Эстелла действительно по пути и спала в конюшнях, то только не в этой, которая расположена так близко от конечной цели ее путешествия. Девушка могла всего за пару часов, голосуя, добраться до города, прийти к друзьям, помыться и выспаться в чистой постели. Более того, никто не нашел принадлежавших убитой вещей, кроме той одежды, которая была на ней. Но если она путешествовала автостопом, то хоть что-нибудь у нее должно было быть с собой. Я считаю, что она повидалась с Мэй Адриан еще до появления в Роквиле, а убийца забрал ее и привез в конюшню Кэльхоунов. Потом он, вероятно, вернулся к Мэй и сказал: «Знаешь, Мэй, случилась ужасное. Мы с Эстеллой были в конюшне, и тут ее лягнула лошадь. Если кто-нибудь узнает, что я был вместе с ней, это опорочит мою репутацию. Произошел несчастный случай, так что если ты промолчишь, то все обойдется без последствий».
Заранее приготовленный лом не оставляет сомнений, что убийство было преднамеренным. На всякий случай убийца подготовил еще один план. Этот человек надеялся повесить свое преступление на Фрэнка Гарвена. Почему? Потому что знал: Фрэнк этим вечером будет в Роквиле, и вдобавок в своем письме Эстелла интересовалась адресом этого молодого человека.
Тут появляется еще одна зацепка. Этот человек хорошо знал Мэй Адриан и Фрэнка Гарвена, да к тому же был в курсе, что Сид Роуен с женой собираются вечером в кино. Ему было известно, что у Фрэнка окажется алиби на весь вечер, и повесить на него убийство он мог только в том случае, если устроит все так, чтобы показалось, будто кобыла не тронула сено, так как в стойле лежало мертвое тело. Поэтому после убийства он подложил еще сена, но выдал себя, взяв ячмень вместо овса. Тут-то он и оставил самую яркую улику, потому что животное, будучи голодным, съело свое сено — то овсяное, которое набросал в кормушки Сид Роуен. А убийца не видел разницы между овсом и ячменем, чем еще раз подтвердил, что имело место хладнокровное убийство.
Этот человек был вполне удовлетворен. В девяносто девяти случаях из ста смерть сочли бы трагической случайностью. А если бы что-то пошло не так, как он планировал, то ему оставалось лишь подложить орудие убийства в автомобиль, в котором Гарвен находился в ту ночь… но непременно надо было еще сделать так, чтобы эту дубину нашли в определенное время. И это самое важное.
Убийца поступил весьма просто. Он ослабил ниппель задней шины на машине Турлока, чтобы воздух понемногу выходил из нее. А теперь, если вы, джентльмены, заинтересованы узнать продолжение истории, давайте вызовем свидетельницу Мэй Адриан и зададим ей пару вопросов.
Дружным хором присяжные изъявили свое согласие.
Медфорд хотел что-то сказать, но, внимательно посмотрев на их лица, промолчал.
Вошедшую Мэй привели к присяге.
Старшина присяжных предложил шерифу задавать свои вопросы.
Элдон ободряюще улыбнулся взволнованной девушке.
— Мэй, — произнес он доброжелательным протяжным говорком, — вы должны ответить нам на несколько вопросов. Не хотелось бы вмешиваться в ваши личные дела, но нам надо узнать правду.
Девушка кивнула.
— Вы сказали, что собираетесь сделать нечто такое, что не одобрила бы Эстелла. Не означало ли это, что вы собираетесь выйти замуж?
— Ну, не совсем так. Я встречалась с одним человеком и хотела доверить ему полученные по наследству деньги, чтобы он вложил их в дело.
— Скажите, а можно ли назвать этого человека рукодельным? Я имею в виду, умеет ли он мастерить всякие штучки из стали и прочее?
Мэй оживилась:
— Ой, он и вправду это умеет. Делает мне чеканные медные подносики, а однажды приварил подставку к декоративному подсвечнику.
— Как его зовут? — прямо спросил шериф.
— Он не хочет, чтобы я кому-либо называла его имя, и я не стану этого делать.
— Он был знаком с Эстеллой Николс?
— Я… полагаю, что… Да, был.
— Она его хорошо знала, не так ли?
— Да.
— Вы показали этому человеку письмо подруги и рассказали, что она скоро приедет?
— Да.
— А теперь, мисс Адриан, скажите правду, — приободрил девушку Элдон. — Его зовут Генри Парнел, не так ли?
Мэй сжала губы.
— Продолжайте, — в голосе говорящего прозвучали суровые нотки. — Вы можете выйти отсюда незапятнанной, а можете и нажить неприятности, если не ответите на вопросы Большого жюри. Парнел с Эстеллой отправились навестить Кэльхоунов, там лошадь лягнула девушку и убила ее, а ваш приятель не хотел, чтобы Кэльхоуны узнали, что он с ней заходил в их конюшню. Поэтому вы согласились помочь ему и промолчали, ведь Эстелла все равно уже была мертва.
Тут девушка не выдержала и разрыдалась.
— А позже, когда дело приняло неприятный оборот, Парнел посоветовал вам опознать тело и передать властям письмо, в котором написано, что пострадавшая собиралась спать в конюшнях. Тогда происшедшее будет выглядеть так, будто она зашла переночевать в конюшню Кэльхоунов. Это правда, Мэй?
Девушка, продолжая всхлипывать, кивнула.
— Вот и молодец, — похвалил ее шериф. — А теперь идите в другую комнату и немного успокойтесь. Мы еще вернемся к нашему разговору.
