И снова наступила тишина. Опершись локтями на стол. Хэдли массировал себе виски. И вдруг из угла комнаты раздался странный рокочущий и задумчивый голос доктора Фелла:
– Это была очень важная встреча, генерал Мейсон?
Вопрос прозвучал очень наивно. Все обернулись в его сторону. Круглое румяное лицо доктора Фелла было опущено, его пышные седые волосы свисали на один бок, а задумчивые глаза были устремлены на цилиндр, который он поглощенно изучал.
Генерал удивленно сказал:
– Я вас не понимаю, сэр.
– Случайно, это не было какое-то общество, – все так же рассеянно пробормотал доктор, – собрание правления директоров, встреча с…
– Именно так. – Взгляд Мейсона стал еще более жестким, хотя он казался растерянным и озадаченным. – Это была встреча членов Общества антикваров. Мы собираемся за ленчем в первый понедельник каждого месяца. Я не люблю эту толпу дряхлых старцев, которые буквально рассыпаются на ходу. Я остаюсь членом организации только для того, чтобы в сомнительных случаях использовать их эрудицию. Поэтому мне приходится посещать встречи. Но я стараюсь там не задерживаться. Сэр Леонард Хэлдайн, хранитель нашей Палаты драгоценностей, подвез меня туда днем на своей машине. Он солдат, с ним приятно поговорить, к тому же он относится к этой братии так же, как и я… Но минутку. Почему вас это интересует?
– Хмрф! Да. – Доктор в раздумье кивнул. – Полагаю, факт, что вы являетесь членом этого общества, достаточно известен?
– Об этом знают все мои друзья, если вы это имеете в виду. И кажется, это их крайне забавляет.
Задумчиво глядя на Фелла, Хэдли медленно кивнул:
– Я начинаю понимать, куда вы клоните… Скажите, генерал, вы и мистер Далри единственные в Тауэре, с кем молодой Дрисколл был хорошо знаком?
– Д-да, пожалуй. Думаю, он встречался с сэром Леонардом и имел шапочное знакомство со многими охранниками, но…
– Но вы были единственными людьми, к которым он мог зайти повидаться, не так ли?
– Вероятно.
Далри подался вперед, словно хотел что-то сказать, но потом откинулся на спинку кресла и стал медленно похлопывать ладонью по подлокотнику.
– Понятно, сэр. Значит, вы хотите сказать, что убийца был уверен, что мы оба – генерал Мейсон и я – отсутствуем?
Доктор раздраженно заговорил, постукивая металлическим наконечником трости об пол:
– Разумеется. Будь вы здесь, Дрисколл наверняка был бы с вами. Если бы в ваше отсутствие здесь оставался генерал, он встретился бы с генералом. И убийце не представилась бы возможность в тумане заманить его в подходящее место и там с ним расправиться.
Далри встревожился:
– И тем не менее я готов поклясться, что, когда мне звонили второй раз, это был голос Фила! Господи! Простите меня, сэр. – Он судорожно сглотнул, но когда доктор Фелл только невозмутимо улыбнулся, продолжил с большей уверенностью: – Ведь я отлично знаю его голос! А если то, что вы сказали, – верно, то это не мог быть голос Фила… И кроме того, откуда этот человек, кто бы он ни был, мог знать, что мы с Филом договорились встретиться здесь в час дня? И что это за вздор, будто он «боится за свою голову»?
– Эти факты, – сдержанно произнес доктор Фелл, – могут дать нам очень интересные нити. Поразмыслите над ними. Кстати, как говорил молодой Дрисколл?
– Как он говорил? Ну… – Далри подумал. – Могу только сказать, что это был совершенно бессвязный разговор. Он ужасно торопился, говорил сбивчиво. А когда он волновался, голос у него становился более высоким.
Прикрыв глаза и склонив голову набок, доктор Фелл медленно кивал. Он поднял глаза, услышав стук в дверь. В комнате появился начальник стражи. Происшествие никак на нем не отразилось, он был так же невозмутим и опрятен, как после обычного регулярного обхода, – аккуратная фигура в средневековой синей с красным форме, тщательно расчесанные длинные усы.
– Прибыл полицейский врач, сэр, – доложил он, – и еще несколько человек из Скотленд-Ярда. Будут какие-нибудь приказания?
Хэдли хотел было встать, но передумал.
– Нет. Скажите им, чтобы занялись обычной процедурой, они поймут. Мне нужно около десятка фотографий тела с разных ракурсов. Здесь есть помещение, куда можно перенести тело для осмотра?
– Кровавая башня, мистер Рэдберн, – подал голос генерал Мейсон. – Воспользуйтесь комнатой Принцев, она подойдет. А Паркер здесь?
– Нет, на улице, сэр. Какие будут указания относительно посетителей? Они уже теряют терпение и…
– Скоро приду, – ответил Хэдли. – Не пришлете ли сюда Паркера? – Когда начальник стражи ушел, он обратился к Далри: – У вас записаны имена посетителей?
– Да. Я даже слегка превысил свои полномочия. – Далри достал из бумажника несколько вырванных из блокнота листков. – Я отнесся к этому делу очень серьезно. Я попросил их записать свои имена, адреса, профессию и тех, кто может подтвердить их личность. А иностранцев попросил дополнительно указать, на какой срок они прибыли в Соединенное Королевство, на каком теплоходе и куда намереваются поехать дальше… Большинство из них, похоже, туристы, и они встревожились, увидев красную ленточку, натянутую вокруг места происшествия. Думаю, они вполне безобидны, и все добровольно записали мне свои данные… Правда, кроме миссис Биттон. И еще одной женщины.
Он передал пачку листков Хэдли. Старший инспектор вскинулся:
– Какой еще другой женщины? Кто она?
– Я не обратил внимания, что она о себе написала, но запомнил ее имя из-за странного поведения. Такая дама с суровым лицом. Понимаете, я держался очень официально, чтобы они побоялись написать о себе неправду. И эта женщина выглядела какой-то настороженной. Она сказала: «Молодой человек, вы ведь не нотариус, верно?» И я так удивился, что посмотрел на нее. Тогда она сказала: «Вы не имеете права, молодой человек, требовать от нас таких сведений. Мы не в суде, и нас не приводили к присяге. Моя фамилия Ларкин, и я порядочная женщина и вдова. И это все, что вам нужно знать». Я сказал, что она может поступать как ей заблагорассудится, но, если она окажется в тюрьме, это уже не мое дело. Она презрительно фыркнула и злобно на меня посмотрела, но все же что-то записала.
Хэдли зашуршал листками.
– Ларкин, – повторил он. – Гмм. Нужно будет проверить. Когда закидываешь сеть, порой в нее попадается мелкая рыбешка, о которой вовсе и не думаешь… Ларкин, Ларкин – вот она! «Миссис Аманда Жоржетта Ларкин». Слово «миссис» взято в скобки, она хочет быть правильно понятой. Твердый почерк. Адрес… Вот тебе раз! – Нахмурившись, Хэдли положил бумаги. – Ну и ну! Адрес-то: «Тэвисток-Чамберс», 34, Тэвисток-сквер. Значит, она живет в том же здании, что и молодой Дрисколл! Похоже, здесь прямо-таки съезд жильцов этого дома. Нужно будет поговорить с ней, а пока…
Сэр Уильям смущенно потер подбородок:
– Послушайте, Хэдли, вот какое дело… Вы не думаете, что лучше отделить от этой толпы посетителей миссис Биттон? Она моя невестка, понимаете, и в конце концов…
– Очень жаль, – сдержанно отозвался Хэдли. – Да где же, наконец, Паркер?
Паркер оказался невероятно терпеливым человеком. Оказалось, он стоял без пальто и с непокрытой головой за дверью в промозглом тумане и ждал, пока его вызовут. Видимо услышав восклицание Хэдли, он постучал, вошел внутрь и остановился в ожидании вопросов.
Широкоплечий загорелый человек с седеющими волосами, остриженными коротко, по военному образцу, как большинство капралов его срока службы, предпочитал отпускать усы и ничуть не напоминал камердинера. Его подбородок подпирал высокий белый воротник, как будто Паркер снимался для фотопортрета, что придавало ему странное выражение, как будто он разговаривал через голову собеседника.
– Да, сэр, – по-военному коротко произнес Паркер хриплым голосом.
– Вы служите у генерала Мейсона… – Хэдли хотел сказать – камердинером, что не подходило для уволенного в запас командора, но быстро нашелся и заменил его на ординарца. – Вы ординарец генерала Мейсона?
Паркер выглядел польщенным.
– Да, сэр.
– Мистер Далри уже рассказал нам о двух телефонных звонках мистера Дрисколла… Оба раза, как я понял, трубку снимали вы?
Паркер был готов отвечать. Он говорил слегка хриплым голосом, но великолепно им владел и был склонен к цветистым выражениям. Ему представился редкий случай показать себя, и он с удовольствием им воспользовался.
– Да, сэр. В обоих случаях у меня было основание подойти к телефону, сэр.
– Значит, вы разговаривали с мистером Дрисколлом?
– Так точно, сэр. Наши разговоры не были продолжительными, но наводили на размышления.
– Э… Вот именно. И вы можете поклясться, что оба раза это был голос мистера Дрисколла?
Паркер задумался.
– Когда вы говорите, сэр, могу ли я поклясться, это серьезный вопрос, сэр. Насколько я могу судить на основании предыдущих с ним разговоров, сэр, это был он – оба раза.
