— Итак, я слушаю.
— Мистер инспектор, — медленно начал Ричардс, — я должен признаться, что за небольшое вознаграждение… Мне были нужны деньги, чтобы купить нормальный радиоприемник, и я согласился на время похитить ключ от гробницы…
— Для кого?
— Для мисс Порции. Она попросила меня.
— А зачем?
— Она сделала с ключа оттиск, потом вернула ключ мне… а я положил его на место…
— Но зачем ей был нужен ключ?
— Этого я не знаю. Но тогда мне в голову пришла мысль, что она может скоро стать моей госпожой. Значит, я должен слушаться ее…
— Ну, хорошо. А что было дальше?
— Когда мистера Вэла Керью, моего хозяина, убили, то я очень испугался. И подумал, что надо рассказать про ключи… Я спросил совета у друга хозяина, у мистера Кранца… Но тот ответил, что не надо беспокоиться и не стоит больше никому рассказывать, потому что все это совсем не связано с убийством. Ведь убийце ключ был вовсе не нужен. Он вошел в дверь гробницы, которую уже открыл мистер Вэл Керью.
— Почему же ты все-таки решил сейчас об этом рассказать?
— Арестован мистер Гай, мой новый хозяин. Боюсь, что это может принести ему вред, а я не хочу этого. Я его люблю, я его еще маленького учил ходить… И сейчас лучше понесу наказание сам. И вот, я принес деньги… Отдайте их, пожалуйста, мисс Порции.
— Что ты можешь еще сказать об этом? — продолжил Кремер допрос Ричардса после некоторой паузы.
— Я думаю, что мистеру Вэлу не понравилось, если бы он узнал, что его сын посажен в тюрьму, обвиненный в убийстве отца…
— Да нет же, болван!.. Я тебя не спрашиваю, что ты ДУМАЕШЬ, я спрашиваю, что ты ЗНАЕШЬ?
— Больше ничего, мистер.
— Ну, ладно, идите к моему сержанту, пусть он оформит на вас протокол в качестве свидетеля, — официально заявил Кремер и даже назвал индейца на «вы», что он делал не часто. — И не уходите. Можете еще пригодиться мне… как свидетель.
Ричардс ушел, а Кремер приказал дежурному:
— Пусть немедленно сюда доставят Порцию Тридт и Лео Кранца. Да поживей!..
— Мисс Порция Тридт? — спросил полицейский, присланный Кремером, войдя в ее квартиру.
— Да, это я. Что вам угодно?
— Мистер Кремер срочно вас вызывает.
— Зачем?
— Он хочет срочно поговорить с вами.
— А… ну, ладно… Я сейчас… только оденусь.
С этими словами Порция прошла в другую комнату. Там она набрала номер телефона окружного прокурора, с которым была едва знакома, но, по ее мнению, достаточно, чтобы считать его одним из своих поклонников, которых вербовала весьма энергично.
— Господин прокурор, — начала она самым обворожительным тоном, — вы узнаете, кто с вами говорит?
— О, мисс Порция, разве вас можно не узнать! Особенно мне, вашему верному рыцарю…
— То-то, а я думала, что меня уже забыли, — кокетливо продолжала Порция, — а вы не могли бы доказать, что вы действительно мой рыцарь?
— О, конечно, с радостью! И что бы вы хотели?
— Дело в том, что меня снова мучает и вызывает ваш несносный Кремер. А он такой грубый, и у него там так накурено, что у меня начинает болеть голова…
— О, я постараюсь что-нибудь сделать для вас. По крайней мере, твердо обещаю, что он будет очень вежлив с вами… Я сейчас же позвоню ему.
— А может, можно совсем к нему не ездить?
— К сожалению… боюсь, что нет… все же это дело об убийстве! Но я сделаю все, что в моих силах.
— Спасибо, — всхлипнула она в трубку, — а все же бросать свою даму на съедение этому крокодилу Кремеру, это не по-рыцарски!
Она бросила трубку и поехала к инспектору.
Кремер, которому уже звонил окружной прокурор и достаточно надоел своими просьбами быть полюбезнее с мисс Порцией, принял ее официально, холодно, но вежливо. Он отклонил предложение окружного прокурора ограничиться предупреждением Порции за ее «небольшое», как тот выразился, лжесвидетельство, а потом отпустить ее.
И вот сейчас Кремер сидел, взбешенный тем, что она столько раз лгала ему и этим сильно затруднила и затянула расследование, в то время как его начальники пытаются облегчить ее участь и давят на него.
Дошло до того, что окружной прокурор, мэр города и комиссар полиции, также хорошие знакомые Порции, пришли к нему в кабинет и расселись в креслах, пожелав, чтобы он вел допрос Порции в их присутствии.
Поэтому Кремер обратился к Порции, начав со слов:
— Меня обвиняют высшие гражданские и полицейские представители властей города в предвзятой недоброжелательности по отношению к вам. Они даже пожелали здесь присутствовать…
Он еще раз вызывающе посмотрел на всех, кто находился в его кабинете.
— И все-таки, — продолжал Кремер достаточно вежливо, но очень жестко, — несмотря на все эти обстоятельства, я официально заявляю, что если вы, мисс Тридт, не ответите ПРАВДИВО, — он подчеркнул это слово особенно, — на все мои вопросы и допустите хотя бы одну новую ложь, то я вас арестую. И причем немедленно!
Он сделал паузу и насмешливо посмотрел на мэра, комиссара и прокурора. Но те пока предпочитали не вмешиваться.
— Итак, отвечайте: зачем вам потребовалось сделать дубликат ключа от гробницы?
Порция сильно побледнела и в растерянности посмотрела на своих покровителей, глазами моля о помощи.
Однако те, естественно, не рискнули вмешиваться, ибо дело принимало серьезный оборот.
— Но с чего вы это взяли? — перешла Порция в контратаку, собрав все свои силы.
— Ах, так! Вы опять за свое! Новая ложь! — слова Кремера хлестали, как удары бича, но голос он не повышал. — Ладно, сейчас я прикажу, чтобы ввели Ричардса, благо он сидит в соседней комнате. Так что, позвать его?
Порция молчала.
— Ладно… Тогда я арестую вас на сутки, начиная с этой ночи, а за это время найду того слесаря, который сделал вам дубликат ключей от гробницы…
— Мистер Кремер, — прервал его, не выдержав, мэр, — но зачем арестовывать мисс Порцию? Ведь она же не убьет, надеюсь, этого слесаря?
— Ну что ж, — ответил Кремер, не меняя интонации. — Вы имеете право на это надеяться, а я имею право ее арестовать!
— Мисс Порция, — вновь вмешался мэр, но теперь уже обращаясь к допрашиваемой, — я думаю, что вам надо признаться. Мистер Кремер и так долго был терпелив по отношению к вам. Дело слишком серьезно, и вы лишь ухудшаете свое положение молчанием. Правда с ключами все равно и так легко выяснится.
— Хорошо, — опустив глаза, пролепетала Порция, — я признаюсь, что заказала ключи… Но… я ни разу не пользовалась ими!
И она вздохнула с облегчением, очень довольная тем, что нашла такой выход.
Но провести Кремера было не так-то просто.
— А все же, зачем вы их заказали? Ведь не для того, чтобы не пользоваться ими, — насмешливо добавил он, легко разгадав ее ход…
— Цель моя не связана с убийством, и я не хочу об этом говорить.
— Откуда вы знаете, что связано с убийством, а что нет? — сразу же включился Кремер. — Вы что, присутствовали при убийстве?
— Ведь дверь все равно уже была открыта, когда вошел убийца, — попыталась парировать Порция.
— Этого никто не знает, — не сдавался Кремер, вновь переходя в контратаку. — А откуда вы это знаете?
— Я не знаю, — испуганно поспешила заявить Порция.
— А может быть, как раз наоборот? Убийца заранее открыл дверь и спрятался в гробнице, подкарауливая там Вэла Керью.
— Ну… нет, я не знаю…
— Вам лучше сознаться, мисс Тридт! Предупреждаю, что дело будет рассматриваться не в Нью-Йорке, а в округе, где произошло убийство. А там ваши высокие покровители не имеют такого влияния. И еще! Если не признаетесь немедленно, то вы автоматически становитесь подозреваемой в убийстве! А это — электрический стул или газовая камера!
Порция в полной растерянности посмотрела на своих покровителей, и мэр вновь посоветовал ей во всем признаться.
— Мисс Тридт, — сказал он, — ведь если вы расскажете все о ключе и выяснится, что это не имеет отношения к убийству, то, возможно, вас не будут больше вызывать даже в качестве свидетельницы на процессе, а это не очень приятно…
Не в силах более бороться. Порция сдалась.
— Ключ был мне нужен, чтобы войти в гробницу… Да, и я вошла в нее, но не в день убийства, а НАКАНУНЕ! Именно накануне, в шестнадцать часов… когда я знала, что Вудро спит и не помешает мне… Я вошла в гробницу, где никого не было… — После паузы она, наконец, решилась рассказать все до конца. — Там я заткнула бумагой отверстие в стене, чтобы солнце не могло упасть на лицо Цианины, когда на следующий день… я знала об этом… Вэл собирался прийти к покойнице за советом, жениться ли ему на мне…
— И чем вы заткнули эту дырку?
— Я воспользовалась для этого своей желтой косметической бумагой.
— А когда вам пришла эта идея?
— За два дня до смерти Вэла, когда он водил меня в гробницу, где все показывал мне и рассказывал…
— Но как вы смогли бы обмануть Вэла, — сделал очередной выпад Кремер, — если на улице было яркое солнце, и он это прекрасно знал?
