Ознакомительная версия.
Дойдя до двойного поворота, откуда хорошо просматривалась дорога, Пембери сел у изгороди рядом с узким проходом. Изгородь надежно скрывала от взглядов прохожих — весьма, впрочем, немногочисленных, — не ограничивая обзора ему самому.
Прошло четверть часа, и Пембери забеспокоился. Неужели он ошибся и Эллис ходит в Торп не каждый день, а только иногда? Это, конечно, не катастрофа, но все же довольно досадно. Однако его размышления были прерваны появлением человеческой фигуры, бодро шагающей по дороге. Он тотчас же ее узнал. Это был Эллис. Но навстречу ему тоже кто-то шел. Похоже, это был фермер. Пембери уже приготовился сменить дислокацию, но скоро понял, что фермер пройдет мимо него первым, и стал терпеливо ждать. Фермер прошествовал мимо, а Эллис в этот момент скрылся за поворотом. Пембери просунул в проход трость, стряхнул с нее кошелек и подтолкнул его к середине дороги. Потом отполз от прохода в сторону приближавшегося пешехода и замер. Послышались размеренные шаги ничего не подозревавшего Эллиса, и, когда он прошел, Пембери отвел закрывавшую дорогу ветку и посмотрел вслед удалявшейся фигуре. Увидит ли Эллис кошелек? Он ведь не слишком заметен на земле.
Внезапно шаги затихли. Выглянув на дорогу, Пембери увидел, как полицейский нагнулся, поднял кошелек и, проверив его содержимое, сунул в карман брюк. Пембери с облегчением вздохнул и, когда Эллис исчез за поворотом, поднялся с земли и, потянувшись, быстро зашагал прочь.
Когда он проходил мимо скирд соломы, в голову ему пришла новая идея. Быстро посмотрев по сторонам, он подошел к одной из них, глубоко воткнул в нее трость и, взяв валявшуюся рядом палку, стал заталкивать трость внутрь, пока ее рукоятка полностью не скрылась в соломе. Теперь у него оставался один пустой чемоданчик — все остальные покупки лежали в саквояже, который пребывал в камере хранения. Пембери открыл чемоданчик и втянул носом воздух. Запаха он не почувствовал, но тем не менее решил при первой же возможности избавиться и от этого приобретения.
Когда он вышел на дорогу, мимо проехала повозка, груженная мешками. Задний борт у нее был откинут. Догнав повозку, Пембери незаметно сунул в нее свой чемоданчик и отправился на станцию за саквояжем.
Вернувшись домой, он сразу же прошел в спальню и, позвонив экономке, велел подавать обед. Потом снял с себя одежду, включая рубашку, галстук и носки, и положил все в кофр, где хранились его летние вещи, пересыпанные от моли нафталином. Достав из саквояжа пакетик с марганцовкой, Пембери направился в ванную комнату, где высыпал кристаллы в ванну и пустил воду. Вскоре ванна наполнилась розовым раствором, и Пембери погрузился в него полностью, не забыв намочить волосы. Спустив воду, он ополоснулся чистой водой и, насухо вытершись полотенцем, вернулся в спальню, где оделся во все чистое. Плотно пообедав, он растянулся на диване, чтобы немного отдохнуть. В половине седьмого Пембери был уже на станции и ждал поезда рядом с платформой, куда не попадал свет единственного фонаря. Он видел, как из поезда вышли пассажиры, один из которых зашагал по дороге в Торп. Это был Пратт, с самодовольным и веселым видом торопившийся к месту встречи. Ботинки его торжествующе скрипели на ходу.
Пембери последовал за ним, сохраняя безопасную дистанцию и ориентируясь по звуку его шагов. Убедившись, что Пратт направляется к аллее, Пембери поспешил туда же, но уже через луга.
Очутившись в темноте аллеи, он первым делом пробрался к грабу и, запустив руку в его крону, убедился, что щипцы с ножом на месте. Потрогав их железные кольца, он успокоился и медленно пошел по аллее. Второй нож, уже раскрытый, лежал в левом внутреннем кармане плаща, и Пембери время от времени касался его рукоятки.
Наконец ворота зловеще проскрежетали, и послышался ритмичный скрип ботинок. Пембери, не торопясь, двигался навстречу, пока из темноты не вынырнула расплывчатая фигура.
— Это вы, Пратт?
— Собственной персоной, — весело ответил тот. — Ну что, приволок деньжонки, старина?
Оскорбительная фамильярность нисколько не покоробила Пембери, а лишь укрепила его решимость.
— Конечно, но нам надо четко обо всем договориться.
— Послушай, дорогой, у меня нет времени на трепотню. Вот-вот появится генерал, он с другом едет сюда из Бингфилда. Давай бабки, а языки будем чесать в другой раз.
— Все это прекрасно, но вы должны понять…
Пембери вдруг замолчал и остановился. Они
уже поравнялись с грабом, и он поднял голову, вглядываясь в крону.
— Что там такое? — заинтересовался Пратт. — На что ты уставился?
Он тоже задержался, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте.
И тут Пембери выхватил нож и со всей силой всадил его в широкую спину бывшего тюремщика, точно под левую лопатку. Дико вскрикнув, Пратт повернулся и обхватил руками нападавшего. Сил ему было не занимать, и через минуту он уже держал Пембери за горло. Но тот, прижавшись к нему всем телом, продолжал наносить удары с яростью скорпиона, и скоро Пратт захрипел и забулькал горлом. Наконец он рухнул на землю, накрыв Пембери своим тяжелым телом. Борьба была окончена. Издав последний булькающий звук, Пратт ослабил хватку и через мгновение затих. Столкнув его с себя, Пембери поднялся с земли, весь дрожа и тяжело дыша. Времени у него было в обрез. Он не предполагал, что будет столько шума. Подойдя к грабу, он потянулся рукой к веткам. Пальцы нащупали кольца щипцов, держащих нож, он перенес его к трупу, бросив на землю в нескольких футах от тела. Потом вернулся к дереву и снова просунул щипцы в крону. Вдруг на аллее раздался женский голос:
— Это вы, мистер Пратт?
Вздрогнув, Пембери на цыпочках подошел к телу. Надо любой ценой забрать второй нож. Труп лежал на спине, в которой все еще торчал нож, всаженный по самую рукоятку. С трудом приподняв тело, Пембери попытался вытащить лезвие. А голос между тем слышался все ближе.
Наконец он выдернул нож и сунул его во внутренний карман плаща. Труп опять завалился на спину, и Пембери, задыхаясь, выпрямился.
— Мистер Пратт! Вы здесь?
Голос раздался так близко, что Пембери испуганно вздрогнул. Быстро обернувшись, он увидел между деревьями свет. Потом услышал громкий скрип ворот, и по гравию застучали копыта лошади.
Пембери удивленно застыл. Он никак не ожидал, что есть лошадь. Теперь намерение ретироваться в Торп через луга вряд ли осуществимо. Если же его застанут здесь, все пропало — руки и одежда у Пембери в крови, не говоря о ноже во внутреннем кармане.
Но замешательство длилось недолго. Он вдруг вспомнил про дуб и, подбежав к нему, вскарабкался на ствол, стараясь не запачкать его кровью. Нижняя ветвь была не меньше трех футов в диаметре, и когда он лег на нее, плотно завернувшись в плащ, то снизу стал совершенно незаметен.
Не успел он устроиться на ветке, как на аллее показалась женщина с фонарем в руке. И в тот же момент с противоположной стороны на дорожку упал яркий луч света. Всадника сопровождал велосипедист.
Заметив женщину, всадник громко спросил:
— Что случилось, миссис Партон?
В это время фонарь велосипеда осветил распростертое тело. Мужчины одновременно вскрикнули, женщина завизжала. Всадник соскочил с лошади и подбежал к трупу.
— Да это Пратт! — воскликнул он и, увидев лужу крови, добавил: — Похоже, здесь произошло преступление, Хэнфорд.
Тот пошарил фонарем вокруг тела.
— Что это там за вами, О’Горман? — вдруг спросил он. — Да это же нож!
Он хотел его поднять, но О’Горман предостерегающе вскинул руку.
— Не прикасайтесь к нему! — воскликнул он. — Мы дадим понюхать его собакам. Они уж точно разыщут негодяя, кто бы это ни был. Считайте, что он у нас в руках.
Торжествующе взглянув на нож, генерал повернулся к своему другу:
— Поезжайте в полицейский участок, до него всего три четверти мили, так что через пять минут будете там. Пришлите или привезите сюда полицейского, а я тем временем прочешу луга. Если не поймаю этого типа, мы дадим собакам нож, и они вмиг нападут на след.
— Будет сделано, — коротко ответил Хэнфорд и, сев на велосипед, исчез в темноте.
— Миссис Партон, — обратился к женщине О’Горман, — проследите, чтобы в мое отсутствие этот нож никто не трогал.
— Мистер Пратт мертв? — всхлипнула миссис Партон.
— Черт! Я об этом как-то не подумал. Посмотрите сами, но ни в коем случае не трогайте нож, иначе спутаете все запахи.
Вскочив в седло, генерал поскакал в сторону Торпа. Слушая топот копыт, Пембери радовался, что не попытался сбежать: О’Горман устремился в том направлении, которое он выбрал для отступления, и был бы без труда настигнут в полях.
Как только генерал удалился, миссис Партон, испуганно оглядываясь, подошла к трупу и осветила фонарем мертвое лицо, но тут же, вздрогнув, отшатнулась — на аллее послышались шаги.
Ознакомительная версия.
