Для того чтобы было нагляднее, я набросал план правого крыла дома. Маленькая лестница ведет, как и сказал Паркер, в большую спальню (переделанную из двух смежных), к которой примыкают ванная и уборная.
Инспектор с одного взгляда убедился, что Паркер прав, и едва мы вышли, запер дверь, а ключ сунул себе в карман. Потом вполголоса отдал какое-то распоряжение полицейскому, и тот удалился.
– Надо заняться этими следами, – объяснил инспектор. – Но прежде мне необходимо поговорить с мисс Экройд. Она последняя видела своего дядю живым. Она знает, что случилось?
Реймонд отрицательно покачал головой.
– Не будем пока ей ничего говорить, так ей будет легче отвечать на мои вопросы. Скажите только, что произошла кража и я прошу ее одеться и спуститься вниз.
Реймонд отправился выполнять распоряжение.
– Мисс Экройд сейчас спустится. Я передал ей все, что вы просили, – сказал он, вернувшись.
Минуты через три появилась Флора в розовом кимоно. Она казалась встревоженной.
– Добрый вечер, мисс Экройд, – сказал инспектор. – Мы подозреваем попытку ограбления, и я нуждаюсь в вашей помощи. Это бильярдная? Пойдемте туда.
Флора спокойно опустилась на широкий диван у стены и посмотрела на инспектора.
– Я не понимаю. Что украдено? Что вы от меня хотите?
– Дело вот какого рода, мисс Экройд. Паркер говорит, что видел, как вы вышли из кабинета вашего дяди примерно без четверти десять. Это так?
– Да. Я заходила пожелать ему доброй ночи.
– И время названо точно?
– Да, кажется. Но я не вполне уверена, могло быть и чуть позднее.
– Ваш дядя был один или нет?
– Один. Доктор Шеппард уже ушел.
– Вы не заметили, было ли открыто окно?
Флора покачала головой.
– Не знаю. Шторы были спущены.
– Так-так. Ваш дядя вел себя как обычно?
– По-моему, да.
– Вы не скажете, какой именно произошел между вами разговор?
Флора помолчала, видимо, припоминая.
– Я вошла и сказала: «Спокойной ночи, дядя. Я ложусь. Как-то я устала сегодня». Он что-то буркнул в ответ, а я... я подошла и поцеловала его. Он похвалил мое платье, сказал, что оно мне к лицу, и отослал меня, сославшись на занятость. И я ушла.
– А говорил он что-нибудь о том, чтобы его не беспокоили?
– Ах да! Я забыла. Он сказал: «Передай Паркеру, что мне ничего сегодня не потребуется, пусть он меня не беспокоит». Я встретила Паркера у дверей и передала ему приказание дяди.
– Так-так, – сказал инспектор.
– Но что же было украдено?
– Мы еще не вполне уверены, – с расстановкой сказал инспектор.
В глазах Флоры появилось испуганное выражение. Она вскочила с дивана.
– В чем дело? Вы что-то от меня скрываете?
Блант бесшумно встал между ней и инспектором. Она, как бы ища поддержки, протянула к нему руки. Он взял их и погладил, успокаивая ее, как ребенка, и тихо проговорил:
– У меня плохая весть для вас, Флора. Плохая для всех нас... Ваш дядя Роджер...
– Дядя? Что?
– Это будет для вас тяжелым ударом. Бедный Роджер умер.
Флора отшатнулась от него. Ее глаза расширились от ужаса. Она прошептала:
– Но когда? Когда?
– Боюсь, что вскоре после того, как вы ушли от него, – угрюмо сказал Блант.
Флора поднесла руку к горлу, вскрикнула и потеряла сознание. Я успел подхватить бедняжку, и мы с майором отнесли ее в спальню. Потом я попросил его разбудить миссис Экройд и сообщить печальную весть. Флора скоро пришла в себя, и, поручив ее заботам матери, я поспешил вниз.
Глава 6
ТУНИССКИЙ КИНЖАЛ
Я встретил инспектора у двери кухни.
– Ну, как она, доктор? – спросил он.
– Уже пришла в себя. С ней ее мать.
– Отлично. А я допросил слуг. Все утверждают, что к черному входу никто не подходил. Не могли бы вы поточнее описать вашего незнакомца?
– Боюсь, что нет, – сказал я с сожалением. – Ведь уже стемнело, а у него был поднят воротник, шляпа нахлобучена на глаза.
– Хм, – сказал инспектор. – Похоже, хотел скрыть лицо. Вы уверены, что не видели его прежде?
Я ответил, что нет, но не очень уверенно. Я припомнил вдруг, что голос показался мне знакомым, и нерешительно сообщил об этом инспектору.
– Вы говорите, голос у него был грубый, простонародный?
Я подтвердил. Но тут мне стало казаться, что грубость была как бы преувеличенной. Может быть, он прятал не только лицо?
– Вы не откажетесь пойти со мной в кабинет, доктор? Мне надо задать вам один-два вопроса.
Я изъявил согласие.
– Теперь нас не побеспокоят, да и не подслушают тоже, – сказал он мрачно. – Объясните мне, что это за шантаж.
– Шантаж? – воскликнул я в крайней растерянности.
– Паркеру пригрезилось? Или в этом что-то есть?
– Если Паркер говорил о шантаже, – медленно промолвил я, – значит, он подслушивал у замочной скважины.
– Более чем вероятно, – кивнул Дэвис – Я наводил справки о том, чем занимался Паркер в этот вечер. Дело в том, что его поведение мне не понравилось. Он что-то знает. Когда я начал расспрашивать, он перепугался и наплел мне о каком-то шантаже.
Я мгновенно принял решение.
– Я рад, что вы об
