— Кто ее бросил?
— Не знаю. Здесь находилось десять человек, которые могли это сделать, не считая трех или четырех слуг.
Я знаю только то, что сказал мне Текумсе Фокс…
— Фокс! Как, черт возьми, он здесь оказался?
— Он был тут, когда все произошло.
— Где он?
— Вон там. В комнате, которую здесь называют библиотекой. Я их всех там собрал и переписал имена и адреса. — Лейтенант протянул листок. — Это все, что я успел сделать. Кроме этого, я нашел стакан, из которого пил Данхэм, перед тем как упал. Я отдал его сержанту Крейгу.
Деймон пробежал глазами список имен, сначала сверху вниз, потом снизу вверх, хмыкнул и повернулся к сержанту:
— Ладно, беритесь за дело. Поторопитесь. Осмотрите карманы. Как только сфотографируете, отправляйте тело на вскрытие. Выясните, в каком виде был яд. Порошок или жидкость? Ищите запах цианида и помните, что порошок не имеет запаха, пока его не увлажнят. Там, внизу, считают, что им удалось кое-что собрать пипеткой. Доставьте это в лабораторию вместе с осколками бутылки и стаканом, из которого пил умерший. Поставьте двоих у дверей. Доктор, я попросил бы сделать вскрытие как можно скорее.
— Сегодня же воскресенье! — возопил доктор.
— Да, у меня тоже воскресенье. Ладно, лейтенант, где тут библиотека? И ради бога, перестаньте сиять, словно этого парня отравили специально для того, чтобы дать вам возможность попасть в газеты.
— Сюда, инспектор, — сказал лейтенант, сохраняя достоинство.
На пороге библиотеки инспектор остановился, огляделся, издал вздох и снова огляделся. На него смотрели пятнадцать пар глаз. Даже при том немногом, что ему удалось выяснить, интуитивно он понимал, что за одной из этих пар глаз чей-то мозг судорожно ищет способы защиты от смертельной опасности. Поведение преступников перед лицом смертельной угрозы, которую олицетворял он, внушило ему высокое мнение об умственных способностях и нервной системе мужчин и женщин; он не переставал поражаться тому, что сознание вины таится тихо и незаметно в маленьком узилище человеческого черепа…
— Миссис Помфрет, — подозвал хозяйку лейтенант Уэйд.
Деймон сделал шаг навстречу.
— Я инспектор Деймон, — угрюмо представился он, чувствуя себя не лучшим образом. Он давно привык к проявлениям горя и без особого волнения наблюдал за ними, но глаза этой женщины смутили его. Они были сухие, взгляд — прямой, пронизывающий, бесстрастный.
Она говорила спокойно, тщательно взвешивая слова, словно заранее распределила на них запас воздуха.
— Полицейские ничего не сделали. Утверждали, что должны дождаться вас. Мой сын погиб. Единственный сын! Мой единственный ребенок! Что вы собираетесь предпринять?
— Да… — запнулся Деймон. — Я знаю, что вы чувствуете, миссис Помфрет…
— Вы не знаете, что я чувствую. — Она сомкнула губы.
У нее задрожал подбородок. Она повернулась и показала рукой: — Эти люди были у меня в доме, я пригласила их, и один из них убил моего сына. — Ее глаза уперлись в Адольфа Коха: — Вы?
Хиби Хит — «вы?», Гарде Тьюсар — «вы?», Феликсу Беку…
Деймон загородил их собой.
— Послушайте, миссис Помфрет, — без обиняков сказал он. — Вы спрашиваете, что я намерен предпринять. Сначала я должен выяснить, что и как произошло.
Я не могу просто щелкнуть пальцами, чтобы правда явилась как черт из табакерки. Пока я знаю лишь, что ваш сын что-то выпил и умер. Это будет…
— Он крикнул, — подбородок миссис Помфрет снова задрожал, — крикнул мне. Он шел ко мне с таким лицом… потом зашатался и упал, встал на колени и снова упал…
Она замолчала.
— Я могу расспросить еще кого-нибудь, — предложил Деймон. — Я не хотел бы…
— Нет, я хочу рассказать сама. Мы все были здесь, кроме моего мужа и этого человека, — она показала, — это Текумсе Фокс, — представила она. — Это мой муж… Это Дора Моубрей. — Она представила всех, четко и ясно называя имена, кроме четырех людей в униформе — двух полицейских и двух слуг. — Мы все находились в этой комнате, потом оставили здесь моего мужа и мистера Фокса и пошли в желтую комнату. Это по другую сторону большого зала.
— Я только что оттуда.
— Тогда вы… вы видели его…
— Да, я его видел. Понимаете, миссис Помфрет, придется… тело необходимо взять на исследование.
— Забрать? Отсюда?
— Да. Я уже отдал приказ…
— Я не хочу этого!
— Конечно, не хотите. Но вы спросили меня, что я намерен предпринять, а это как раз одно из того, что мы намерены сделать и что будет сделано. Как бы болезненно… Подождите! Миссис Помфрет!
Она пошла к двери. Один из детективов, который зашел вместе с Деймоном, стоял там, спиной загородив ручку; она жестом приказала ему отойти, но он не двинулся.
Инспектор продолжал:
— Вам нельзя заходить туда, миссис Помфрет!
Она повернулась, и он снова увидел ее глаза.
— Я хочу быть рядом, когда тело моего сына будут забирать, — сказала она.
Деймон сдался.
— Хорошо, — сказал он детективу у двери, — проводи ее и скажи Крейгу.
Человек кивнул и открыл дверь. Когда она закрылась за ними, Деймон повернулся и оглядел поле боя. Если даже не считать двух полицейских, детектива, двух слуг, действующих лиц было слишком много… Нахмурившись, он посмотрел на Текумсе Фокса и поинтересовался:
— Значит, вас там не было, когда это случилось?
Фокс, сидевший с краю стола, отрицательно покачал головой.
— Я был здесь вместе с мистером Помфретом. Когда я зашел в зал, Данхэм был мертв.
Инспектор перевел глаза на молодого человека, тот стоял возле стула Фокса, сунув руки в карманы.
— Вас зовут Теодор Гилл?
— Верно. — Тед кивнул.
— Где вы были?
Тед облизал губы и сглотнул.
— Я был там. Пил виски с содовой и разговаривал с мисс Моубрей и мистером Беком.
— Где был Данхэм?
— Не знаю. Я хочу сказать, не помню. Он разговаривал со своей матерью, но, я полагаю, он отошел, чтобы налить себе еще выпить. Я обратил на него внимание лишь тогда, когда он стал давиться и закричал, он был в алькове, где стояли напитки. Качаясь, он сделал несколько шагов и рухнул, попытался встать на колени и снова упал — точно так, как сказала миссис Помфрет.
Первым к нему подбежал мистер Зорилла.
— Я был возле бара. — Бас Диего Зориллы раздался в другом конце комнаты, и Деймон повернулся туда. — Я брал виски с содовой для себя и мисс Хит, тут подошел Перри и наполнил свой стакан. Я был рядом с ним, когда он его пил.
— Он наливал себе из той же бутылки, что и вы?
— Нет, я брал шотландское. Он пил только бурбон.
— А содовую он наливал из той же бутылки?
— Он никогда не смешивал виски с содовой. Пил чистое виски и сразу до дна. Правда, потом запивал, обычно водой.
— Миссис Помфрет была с вами в алькове?
— Не сразу. Когда я пошел за напитками, она уже была там и собиралась сделать себе виски с содовой, я предложил поухаживать за ней, и она вернулась на свое место.
— Что вы делали в тот момент, когда Данхэм выпил свой стакан?
— Я взял два стакана, но потом снова хотел поставить их на стол, чтобы закрыть окно. Кто-то открыл окно в алькове, штору сильно трепало, и миссис Помфрет попросила закрыть его. Я так и не закрыл его. Пока я ставил стаканы на стол, я заметил странное выражение на лице Перри, когда он опрокинул виски себе в рот. Он еще издал какой-то странный звук. Мне показалось, что и трех секунд не прошло, как он закричал, лицо его перекосилось, и он зашатался. Если на него так подействовало виски, невероятно, чтобы это произошло так быстро.
— Почему вы сказали «если на него так подействовало виски»? Перед этим он еще пил виски?
Диего покачал головой:
— Не знаю. Точно помню, что до этого он разговаривал со своей матерью, они сидели на диване в конце комнаты.
— Стакан, в который он наливал виски, был чистый?
Раньше его не использовали?
— Не знаю. Думаю, что чистый. Их полным-полно стоит на сервировочном столике.
— И вы уже были там, делали себе виски с содовой, когда подошел он?
— Да.
— Вы стояли рядом с ним, обернувшись к нему лицом, глядя на него?
— Глядя на него? Зачем мне было на него смотреть?
— Хорошо, вы просто стояли рядом. Если бы он положил что-нибудь в свой стакан из пузырька, коробочки или пакетика, вы это заметили бы? Верно?
— Да, заметил бы, — глаза Диего вспыхнули, а губы чуть дернулись, — и, видит Бог, я хотел бы сказать, что заметил. Но я не заметил.
— Почему вы хотели бы сказать, что заметили?
— Надо думать, это ясно. Хотя я не чувствовал к Перри Данхэму особого расположения и быть свидетелем его самоубийства — небольшая радость, но все же это было бы лучше, чем то, что, похоже, произошло на самом деле. — Диего медленно обвел глазами присутствующих.
— Ведь это кто-то из нас. Включая меня. — Он посмотрел инспектору в глаза. — Я не смотрел на него, как вы выразились, но если только он не воспользовался каким-то фокусом, он не добавлял в свой стакан ничего, кроме того, что было в бутылке.
