— Кеннет! Ты с ума сошел!
— Молчи, Долли! — Брук уставился на Вулфа, — Конечно, это отнюдь не привело бы меня в восторг (да и кого бы привело!), но так могло произойти. Однако они не поженились. Не так ли?
— Нет, не поженились.
— Следовательно, если он все же убил ее… это отвратительно. Отвратительно и подло. Я повторяюсь, но вы понимаете мое состояние. Но убийство — свершившийся факт. Если убийца не Данбар Уиппл, а кто-то другой. Уиппл скоро будет забыт. Даже мама забудет о нем… хотя нет, не забудет, но все будет выглядеть как-то иначе. Поэтому мы и хотим… Я хочу знать, какие у вас основания утверждать, что Данбар Уиппл невиновен.
— Нет, Кеннет, ты и вправду сошел с ума! — вмешалась жена Брука; она уже давно порывалась что-то сказать. — Сюзанна никогда бы не вышла замуж за черного!
— Перестань, Долли! Или ты забыла, что говорила сама месяц назад?
— Просто болтала.
— Не вижу разницы. — Брук снова повернулся к Вулфу. — Да, я хочу знать. И не только знать, но и хочу помочь вам. Говорят, вы берете с клиентов большие гонорары, а Уиппл и его сын, полагаю, не такие уж миллионеры. Если вы сообщите мне все известные вам факты, я, возможно, сумел бы вам помочь.
— Так же, как и я, — подхватил Воун. — Вряд ли Сюзанна… Боже, как только подумаю… — Он многозначительно умолк.
— Да, вы могли бы мне помочь, — ответил Вулф. — Только не деньгами. Вам известно все, что известно мне в данный момент. Я пока не могу сообщить вам, на чем основывается моя уверенность в невиновности Данбара Уиппла, но вместе с тем у меня нет даже предположений относительно подлинного убийцы. Вот здесь-то вы и могли бы помочь мне, вы же были близки к ней. Если она убита не Уипплом и не грабителем, так кем же тогда? Кто выгадал от ее смерти? Кому была выгодна ее смерть — морально, материально? Вот вопрос, который всегда возникает в процессе расследования. Я вижу, вы хотите ответить отрицательно. Но подумайте. Подумайте, кто выиграл от того, что не стало Сюзанны Брук?
— Никто, — заявил Кеннет Брук.
— И все же кто-то убил ее, причем убийца знал о второй квартире вашей сестры. Если вы действительно хотите помочь мне найти преступника, поройтесь в своих воспоминаниях. У меня таких воспоминаний нет, я начинаю с пустого места и начинаю только сейчас. Мистер Брук, где вы были в тот вечер между восемью и девятью часами?
Брук удивленно уставился на Вулфа.
— Я не шучу. Случалось и раньше, что братья убивали сестер. Так где вы были?
— Бог мой! — воскликнул Брук, по-прежнему не сводя глаз с Вулфа.
— Вы потрясены. Но точно так же вы вели бы себя, если бы действительно убили. Итак, где вы были?
— У себя в лаборатории.
— С восьми до девяти?
— С семи и почти до полуночи. Я находился в лаборатории, когда позвонила жена и сказала, что Сюзанна убита.
— Вы были один?
— Нет, с тремя сотрудниками.
— В таком случае, вам легче было перенести удар. — Вулф повернулся к Воуну. — А вы, мистер Воун?
— Я категорически возражаю против допроса, — процедил Воун.
— Понимаю ваше возмущение. Каждый на вашем месте испытывал бы то же самое… Так где же вы были?
— У себя в Гарвардском клубе. Ужинал, а потом наблюдал за игрой в бридж.
— С восьми до девяти?
— Да. И до, и после.
— Тогда ваше возмущение вполне объяснимо. Миссис Брук?
— Я тоже протестую против подобных допросов! — начиная краснеть, ответила миссис Брук. — Это же абсурд.
— Никакого абсурда, если вы хотите мне помочь. Где вы были с восьми до девяти?
— Дома! Весь вечер была дома.
— Одна?
— С сыном.
— Сколько ему лет?
— Восемь.
— А кто еще был дома? Прислуга?
— Нет, у нее был выходной день. — Миссис Брук резко повернулась и вскочила. Ее сумочка упала на пол, и Воун нагнулся, чтобы поднять ее. — Это возмутительно! — вскипела миссис Брук. — Кеннет, почему ты позволяешь это? Если он не хочет ничего говорить нам зачем же мы пришли сюда? Проводи меня домой.
И она направилась к выходу.
Брук посмотрел сначала на Вулфа, потом на меня и на Воуна с явной надеждой, что кто-нибудь из нас попытается разрядить обстановку, но мы промолчали. Его жена тем временем уже подходила к двери. Брук поднялся.
— Номера моего домашнего и служебного телефонов есть в телефонном справочнике, — обратился он к Вулфу. — Я совершенно серьезно предлагаю вам свою помощь. Пошли, Питер.
Воун, видимо, собирался что-то сказать, но заколебался, и пока он стоял в нерешительности, я успел выйти в вестибюль. Миссис Брук стояла у вешалки. Я хотел помочь ей одеться, но остановился, словно наткнувшись на ее уничтожающий взгляд.
— Кеннет, подай мне пальто, — подчеркнуто громко сказала она, когда подошли Брук и Воун.
Закрывая за ними дверь, я решил в самое ближайшее время обязательно повидать ее восьмилетнего сынишку и узнать у него, в какое время он лег спать вечером в понедельник второго марта. Ни одна женщина пока не может похвастаться, что она безнаказанно меня оскорбила.
Вернувшись в кабинет, я сказал Вулфу:
— Предположим, Долли Брук убила Сюзанну только за то, что та хотела выйти замуж за «черномазого». Как мы докажем?
— Я запретил тебе употреблять это слово в моем присутствии, — нахмурился Вулф.
— Я только цитирую миссис Брук и взял в кавычки слово «черномазый». Разве…
— Довольно!
Я потянулся и зевнул.
— В последнее время мне пришлось много сидеть и мало двигаться. Шесть часов торчал за пишущей машинкой, Миссис Брук, уходя, намеренно оскорбила меня. К нам они явились по ее предложению, она хотела выяснить степень нашей осведомленности. Еще месяц назад она сказала мужу, что знает или подозревает о намерении Сюзанны выйти замуж за негра. Она знала адрес квартиры Сюзанны в Гарлеме, потому что бывала там. Судя по рассуждениям миссис Брук, она должна была убить именно Сюзанну, поскольку убийство Данбара ничего не решало, — Сюзанна Брук могла бы найти другого негра. Ее алиби никакой критики не выдерживает. Она могла добавить ребенку в молоко немного люминала и оставить его одного спящим. Или пригласила мамашу Брук посидеть с ребенком, и та — умышленно или неумышленно — стала соучастницей убийства. Я что-нибудь недосказал?
— Да, три пустяковых факта. По ее словам, Сюзанна Брук была прекрасно воспитанной девушкой однако в действительности ни раньше, ни сейчас она этого не думала и не думает. Дальше. Ей известно, что Данбар Уиппл живет неподалеку от квартиры Сюзанны Брук в Гарлеме. И последнее. Перед тем как встать, чтобы уйти, она уронила сумочку… Где она живет?
Я подошел к письменному столу, взял телефонный справочник Манхэттена и нашел нужную страницу.
— На Парк-авеню, в районе Шестидесятых улиц — около Шестьдесят седьмой или Шестьдесят восьмой.
— Как бы она добиралась?
— Вероятно, на такси или на собственной машине, если она у нее есть.
— Сейчас же свяжись с Солом. Пусть немедленно выяснит, есть ли у нее машина, а если есть, ездила ли она в ней в тот вечер. Возьми блокнот.
Выполняя наши поручения Сол Пензер получал десять долларов в час, причем мы оплачивали в такие дни все его расходы. Вот почему я вежливо, но твердо пытался возразить:
— А я, по-вашему, уже стал инвалидом?
— У тебя будет другое поручение: мистер Остер и мистер Уиппл. Где твой блокнот? Для завтрашней прессы… можно ограничиться «Газетт». Одна колонка, скажем, в два дюйма. Заголовок крупным шрифтом: «ТАКСИСТ», а дальше обычным газетным шрифтом: «…который отвез из района Шестидесятых улиц на Сто двадцать восьмую улицу в понедельник вечером второго марта интересную, хорошо одетую женщину лет тридцати, получит хорошее вознаграждение, если свяжется со мной». Ниже должна следовать моя фамилия, адрес и номер телефона. Печатать три дня подряд: завтра, в понедельник и во вторник. У тебя есть замечания?
— Одно. Нужно указать: «Из района Восточных Шестидесятых улиц».
— Добавь.
— Она может увидеть заметку. Это имеет значение?
— Нет. Если она боится, то чем больше будет напугана, тем лучше. Снова возьми блокнот. Запиши, о чем спросить Остера и Уиппла. Нам не нужно, чтобы тут у нас собралась целая армия. Только те, кто…
— Я должен вначале передать объявление в газету, — перебил я и набрал соответствующий номер.
Весь уик-энд мне не везло. Встречу с Остером и Уипплом, назначенную на субботу, пришлось отменить так как Остера вызвали в Вашингтон на какое-то совещание в министерстве юстиции. Предполагалось, что он вернется лишь в воскресенье вечером. Сол Пензер — отличный детектив, но ему осталось только беспомощно развести руками, когда выяснилось, что служащий гаража, где стояли оба «герона» Кеннета Брука, дежуривший вечером в тот понедельник, уехал на уик-энд, причем никто не мог сказать, куда именно.
В субботу, в четыре часа дня, меня вызвали в прокуратуру для обсуждения некоторых деталей отчета, переданного мной в уголовную полицию. Помощник прокурора, некий Мандель, явно изнывал от желания поговорить со мной через тюремную решетку при условии, что я буду находиться внутри, а он снаружи. Этот самый Мандель так долго продержал меня в прокуратуре, что я часа на два опоздал во «Фламинго», где мы с друзьями собирались потанцевать.
