— Он в долгу перед Крамером, — напомнил Питер.
— Захочет ли он платить за прошлые услуги? — Джанет прикрыла глаза. Она медленно покачала головой из стороны в сторону. — Если кто-то из головорезов Люччи появится на его территории, Орселли убьет его. Люччи не будет мстить, если его человек действительно перешел разделительную линию. Если кто-то из людей Орселли поддастся алчности и попробует поживиться на территории Люччи, его прикончат. Орселли не ответит ударом на удар. Таковы правила игры. Разведка Орселли отлично знает, что замышляют ребята Люччи, но он ровно ничего не будет делать, пока те не вторгнутся на его территорию. С каждой сменой поколений одна банда гангстеров пытается подмять под себя другие, и тогда река становится красной от крови.
— Вы хотите сказать, что Орселли не будет помогать, пусть даже он все знает? — спросил Питер.
— Уверена, что он все знает, но вряд ли поможет, — сказал Джанет. — Разве что сможет извлечь из этой помощи какую-то пользу для себя. Но не для того, чтобы сделать одолжение мистеру Крамеру. Он не может себе этого позволить.
— Нам остается только ждать и надеяться.
— Ожидание может затянуться, — сказала Джанет. — Владения Орселли тянутся вдоль побережья Джерси. Крамеру придется отправиться туда, чтобы найти его.
— Почему вы думаете, что Орселли будет именно в Джерси?
— Потому, друг мой, что он хочет обеспечить себе алиби. Как только возникает какая-нибудь крупная заварушка — а это двойное похищение можно считать крупнейшей из них, Стайлс, — короли в окружении десятков свидетелей отходят на безопасные дальние позиции. Вашего мистера Крамера примут. Примут и ФБР, и полицию, если они потратят кучу времени на поиски. Они-то знают, что никаких заложников в Джерси не найдут и что алиби у Орселли совершенно железное.
— А если предположить, что Орселли замешан в одном из похищений?
— Он все равно будет в Джерси. В любом случае у него будет железное алиби. Короли лично не занимаются грязной работой.
— Вы настроены не очень оптимистично.
— Это мир, в котором мне приходится работать. И я его знаю.
Питер подошел к столу в центре комнаты и стал набивать табаком трубку, которая лежала на нем. Ожидание было невыносимым. Ждала вся страна. Он был благодарен Джанет за ее присутствие. Общение с ней приносило облегчение. Приминая табак в чашечке трубки, он смотрел на нее, думая, что Тиму очень повезло с ней, а молодой человек, который отверг ее, — сущий идиот. Она совершенно необычная девушка, подумал он; она плоть от плоти нового мира, к которому он никак не может приспособиться.
Зазвонил телефон.
Отводная трубка в гостиной лежала на столе перед ним, как раз рядом с жестянкой с табаком. Он поднял ее:
— Говорит Питер Стайлс.
— Это Бач, — услышал он ровный голос. — На контакт никто не выходил?
— Нет.
Питер услышал длинный выдох.
— Мы нашли Селлерса, — сказал инспектор.
— Где?
— На трассе Хатчинсон-Ривер-Парквей, — сказал Бач. Голос у него был усталым. — Мусорщики, убиравшие дорогу, нашли тело в кювете.
— Тело? — У Питера спазмой свело желудок. Джанет спрыгнула с кресла и подошла к нему. Он прикрыл микрофон ладонью. — Не Тим. Сэм Селлерс. — Она схватила его за запястье, впившись ногтями в кожу.
— Он был застрелен, — сказал Бач. — В левый висок. По данным медэксперта, он был мертв не менее десяти часов. Значит, самое позднее, в два часа… в два часа этим утром. Задолго до того, как они связались с нами. Он уже был мертв, когда они вели разговор с нами… с вами. Полицейские штата считают, что тело выбросили из проезжавшей машины. Оно запуталось в кустах. Поэтому его и нашла только команда мусорщиков, когда нанизывала на свои штыри мусор по обочинам. Мы еще не оповещали прессу об этой истории.
— Ну и?..
— Ваш приятель в каске может решиться на возмездие и начать убивать в свою очередь.
— Господи!
— Пока неясно, сколько времени нам удастся все держать в тайне, — сказал Бач. — Все репортеры страны, стоит появиться какому-то шевелению, кидаются на поиск чего-то жареного. Пока известно только, что на трассе найдено какое-то «неопознанное» тело. И кое-кто из писак просто умирает от желания выдать эту новость. «Синдикат Кейна» пока объявил только одно — они выплатят кучу денег за какую-нибудь информацию. Наверное, кто-то уже заинтересовался, чего ради столько высоких чиновников толпятся у пригородного полицейского участка. Утечки не миновать.
— То есть люди, которые выходили с нами на связь, — жулики?
— Кто знает? — сказал Бач. — Они выдали информацию, которая соответствует действительности. Кроме того, они понимают, что рано или поздно мы найдем Селлерса… если они правильно оценивают происходящее. Они не могут не понимать, что, когда мы найдем его, шансов на сделку практически не останется.
— И что же нам теперь делать?
— Вот что я хочу вам внушить, — сказал Бач. — Если они выйдут на вас напрямую, вы должны потребовать точных доказательств того, что Вардон жив. Предъявления его часов или документов — уже недостаточно. Вы должны увидеть его, поговорить с ним.
— Я должен как можно скорее найти Лауру, Бобби и Тима Салливана, — ответил Питер.
— Хотел бы надеяться, что вам повезет, — сказал Бач.
Питер положил трубку. Джанет продолжала цепляться за его руку. Он сообщил ей новости.
— Значит, времени у нас больше нет, — сказала она. У Джанет был удивительно практичный склад ума. — Вроде я должна испытывать сожаление по поводу смерти Селлерса, но для меня он всегда был дешевым самовлюбленным подонком. Когда ты зарабатываешь себе на жизнь, унижая людей, думаю, ты должен понимать, что и сам можешь попасть кому-то на зуб.
Это могло бы быть, подумал Питер, хорошей эпитафией для Селлерса.
— Что касается времени, ты права, — сказал он. — Едва только история Селлерса облетит страну, она взорвется от ярости. И Бог знает, чего можно ждать от людей, которые захватили Лауру… и Тима. — Он посмотрел на часы. Близился полдень. Первые двенадцать часов из срока, отпущенного похитителями, пролетели, не дав ни малейшего проблеска надежды. Лаура и Бобби находились в чьих-то руках уже десять часов; Тим — около восьми.
— Может, я и не очень сообразительна, — сказала Джанет, — но вот чего я не понимаю. Этим людям нужны деньги и свобода для тех, кого они считают политическими заключенными. Кажется, так их называют в наше время? Они не могли предполагать, что через пару часов все их требования будут приняты. Основой для переговоров должны стать жизни Вардона и Селлерса. Почему они пошли на риск их срыва, убив Селлерса?
— Что-то вышло из-под контроля, — предположил Питер. — Может, Селлерс попытался удрать?
— На ходу из машины?
— Мы не знаем, что произошло в машине, — сказал Питер. — Или в любом другом месте. Тело доставили в район Парквей и выкинули из машины.
— Но зачем убивать человека, за которого они запросили миллион баксов?
— Он попытался удрать. Он сопротивлялся. Психанул и кого-то ударил.
— Ну по крайней мере мы-то нормальные люди, — вздохнула Джанет. — А эти клоуны хотят разорвать на куски наших друзей, которые тоже являются нормальными людьми. Так что мы будем делать, Стайлс, — сидеть и оплакивать их?
Питер был благодарен ей. После разговора с Бачем он оцепенел. С той минуты, когда он с раскалывающейся головой пришел в себя в квартире Лауры, а Лаура и Бобби исчезли, он не знал ни минуты покоя — исчезновение Тима, поиски в порту… Все двери, в которые он пытался войти, захлопывались у него перед носом. Когда похитители избрали его посредником, их выбор обрек его на неподвижность. Час за часом он был вынужден ждать телефонного звонка, который так и не последовал. Все его способности — репортера, исследователя фактов — оставались невостребованными. Неужто им в самом деле остается лишь сидеть и скорбеть?
Джанет, прищурившись за янтарными стеклами очков, наблюдала за ним. Он читал в ее взгляде просьбу о помощи; она пыталась подвигнуть его на действия, которые были ей не под силу. Но как действовать?
— Как у тебя с интуицией?
— Что ты сказал?
— С женской интуицией. Ибо, рассуждая рационально, Джанет, я никак не могу придумать, что мы можем сделать. Уоллес Крамер в состоянии оказать помощь, но, если ты права, ждать ее придется довольно долго. Если тебе даже постелью не удалось купить твоего парня из порта, заставить его помочь тебе, как мы добьемся помощи от обитателей этого мира? Тем более, что в поисках Вардона и Селлерса задействованы самые опытные полицейские мозги страны.
— Никогда не испытывала уважения к экспертам, — заявила Джанет.
— Детские разговоры.
— Не стоит меня недооценивать. Я не утверждаю, что при аппендиците готова лечь под нож местного мясника. Предпочту опытного хирурга. Я говорю, что опытный хирург по характеру болей сразу же поставит диагноз — резать. А вот врач старой школы не будет торопиться, он сначала выяснит, не съела ли я некачественную рыбу. Точно так же действуют и люди, занятые этой историей, Стайлс. Люди, у каждого из которых есть свои собственные мотивировки.
