– Я ей велел как следует все рассмотреть и разнюхать, – сказал Дрейк. – Тебе ехать из Тихуаны примерно столько же, сколько ей из Лос-Анджелеса. Может, даже меньше... это зависит от скорости. Правда, мой звонок тебя задержал...
– Ничего, – сказал Мейсон. – Я выезжаю прямо сейчас.
Положив трубку, он бегом кинулся в номер, поспешно побросал вещи в сумку и опрометью помчался вниз.
Панчо сидел на крыльце.
Мейсон выпалил:
– Панчо, у меня тут остается двое приятелей: мистер и миссис Гарвин из пятого и шестого номера. Когда они проснутся, передай, что я уехал по делу. Скажи, что одна особа, из наших общих знакомых, умерла. И добавь, что они должны сидеть здесь и ждать от меня известий. Никуда нельзя отлучаться! Пусть ждут меня в гостинице. Понятно?
– Si, senor[4].
– Я не успел расплатиться, – продолжал Мейсон. – Вот двадцать долларов. Позаботься, чтобы женщина, которая тут распоряжается, получила деньги за мою комнату. Хорошо?
– Si, senor.
– О’кей, – кивнул Мейсон. – Я пошел.
Забросив сумку в машину, он открыл переднюю дверцу, уселся, но едва протянул руку, чтобы включить зажигание, как из отеля вышел ухмыляющийся Панчо.
– Вот ваши ключи, мистер Мейсон, – сказал он на превосходном английском языке. – Вы оставили их в ящике у кассы, чтобы я – а я тут за дворника – мог отогнать машину, если вдруг это понадобится... Правда, моя тетя, сеньора Иносенте Мигериньо, всегда аккуратно снимает кассу, отправляясь ко сну.
Мейсон взял ключи и улыбнулся.
– А ты отлично говоришь по-английски, Панчо!
– Еще бы! За каким чертом мне иначе ходить в школу? – откликнулся мальчуган.
Мейсон затормозил, увидев впереди небольшую толпу.
К северу от дороги белели в лучах утреннего солнца окраины Оушенсайда. К западу простиралось плато, а под ним безмятежно и ослепительно голубел океан. На небе не было ни облачка.
Мейсон съехал на обочину и остановился.
Когда он подходил к месту происшествия, помощник шерифа предупредил его, что к трупу приближаться нельзя.
– Следователь еще не прибыл, так что отойдите в сторону, держитесь поодаль.
Мейсон отступил назад, но, едва полицейский удалился, тут же двинулся дальше.
Агент Пола Дрейка углядел Мейсона в толпе и, бочком подскочив к нему, прошептал:
– Я работаю на Дрейка. Это я обнаружил труп. Чем могу быть вам полезен, мистер Мейсон?
Адвокат отошел с ним подальше от толпы.
– Вы хорошо все осмотрели?
– Ну конечно! – откликнулся агент. – Ничего противозаконного я не совершал, отпечатков пальцев, разумеется, не оставил, но осмотреть все осмотрел как следует.
– И что вы скажете насчет револьвера?
Агент раскрыл записную книжку и показал:
– Вот номер оружия.
Мейсон сличил цифры со своими записями и кивнул.
– Пол Дрейк продиктовал мне их по телефону. Сколько пуль было выпущено?
– Всего одна. Это «cмит-и-вессон» тридцать восьмого калибра. Обойма почти полная, израсходована только одна пуля.
– Пороховые отметины есть? – спросил Мейсон.
– Похоже на то. Волосы опалены. Правда, я не мог разглядеть вблизи.
– Этель была в перчатках?
– Да.
– Что еще интересного?
– Есть кое-что, может пригодиться, – сказал агент. – Мотор не работал. Я включил зажигание, всего на минуту, чтобы посмотреть, сколько в баке бензина. Стрелка стояла на максимуме.
– Вы проверили бензозаправки в Оушенсайде?
– Разумеется!
– Удалось обнаружить, где она заправляла машину?
– Я узнавал на всех станциях, работающих круглые сутки, но никто ее не припомнил.
– Узнайте еще раз, – велел Мейсон. – Это очень важно. Ладно, пойду-ка я осмотрю место происшествия. Авось чего-нибудь да высмотрю.
Адвокат приблизился к машине Этель на дозволенное расстояние и медленно обогнул ее, внимательно вглядываясь в каждую мелочь.
Тело было слегка высунуто из окна. Рука в перчатке попала между спицами колеса.
Агент Дрейка следовал за Мейсоном по пятам.
– В тот момент, когда вы обнаружили машину, фары горели? – спросил адвокат.
– Нет, все было точно так, как сейчас. Наверно, она покончила с собой.
– Но какого черта, – возразил Мейсон, – ей было тогда притаскиваться сюда? Я уж не говорю о том, что, собираясь проститься с жизнью, не заправляют полный бензобак.
Мейсон еще раз обошел автомобиль и обратил внимание на то, что лобовое стекло все в пятнах. Вероятно, на полном ходу о него разбивалась ночная мошкара.
– Может, ее убили в другом месте и перевезли сюда? – предположил адвокат.
– Об этом я как-то не подумал, – нахмурился агент.
– Вы не видели мою секретаршу Деллу Стрит?
– Да я вроде бы с ней незнаком.
– Такая симпатичная девушка... Да вот же она!
С северной стороны шоссе вынырнула и затормозила машина Деллы Стрит. Офицер помахал ей, призывая проехать дальше. Делла кивнула, улыбнулась, отъехала на полметра и снова остановилась. Потом вылезла из машины и пошла назад.
– Приехав сюда, вы не заметили возле машины следов? – спросил Мейсон, глядя на идущую к ним секретаршу.
– Вроде бы нет. Во всяком случае, не возле машины. Сюда, видимо, часто приезжают влюбленные парочки. Видите дорожку, ответвляющуюся от шоссе? Туда часто заезжают машины. Похоже на место стоянки и разворота... Но следов ботинок тут не было... По крайней мере я не заметил... Только следы шин. Сейчас, конечно, здесь так натоптано... Добрая сотня зевак успела уже побывать. Ходят, глазеют, пока полиция их не прогонит.
Делла Стрит, выглядевшая особенно стройной и деловитой в безукоризненно сшитом костюме, наконец приблизилась к шефу.
– Здравствуйте!
– Привет, Делла! Извини, что поднял тебя спозаранку. Записную книжку с собой прихватила?
– Да, она у меня в кармане пиджака.
– Познакомься, это агент Пола Дрейка. Он говорил про следы... Продолжайте, пожалуйста. Делла – моя секретарша.
– Как я говорил, – возобновил свои рассуждения агент Пола, – сюда, в этот милый уголок, приезжают влюбленные парочки. Вот тут, слева, останавливалась машина, и в грязи виднелись следы – кто-то выходил прогуляться... Но пока полиция поумнела и начала оттеснять толпу, большую часть следов затоптали... Сам я, конечно, тоже натоптал тут, и неудивительно – я же проводил свое маленькое расследование. Но полиции я, конечно, сказал, что хотел выяснить, в чем дело и нет ли в машине еще кого-нибудь. Хотя никаких следов вокруг машины не было. Если даже в ней кто-то сидел, то, вылезая, он следов не оставил.
Раздался вой сирены, и на горизонте, со стороны Сан-Диего, показалась быстро приближающаяся машина с двумя красными огнями. Помощник шерифа прокричал:
– Где тот человек, что первым обнаружил труп? Эй вы, идите сюда!
Агент отошел от Мейсона и направился к полицейским.
Мейсон сказал Делле:
– Я, похоже, все, что мог, уже выяснил. А ты окинь место происшествия женским взором. Вдруг что-нибудь заметишь? Я же тем временем позвоню Полу Дрейку. Встретимся в аэропорту.
Мейсон позвонил в контору Дрейка из Оушенсайда.
– Что-нибудь выяснил про револьвер, Пол?
– Сейчас как раз над этим работаю, – сказал Дрейк. – Пока лишь удалось выяснить имя первого владельца.
– Кто он?
– Некий Фрэнк Байнум, проживающий в Риверсайде. Мои люди наводят о нем справки. Но связаться с ним до сих пор не удалось.
– Ладно, – вздохнул Мейсон. – Деллу я встретил. Теперь мы сядем в частный самолет и полетим обратно. Что-то в этой истории нечисто. Похоже, Этель всю дорогу неслась как сумасшедшая. Лобовое стекло в пятнах от разбившейся мошкары, а это обычно происходит, когда машина мчится на большой скорости, поверь мне. Все стекло заляпано.
– Ну конечно, она торопилась! – откликнулся Дрейк. – Вряд ли в столь поздний час Этель отправилась бы в дорогу, обведя вокруг пальца моего агента, просто ради того, чтобы совершить небольшую прогулку.
– Да нет, я о другом, – перебил его Мейсон. – Бензобак у нее оказался полнехонек. Возможно, Этель заправлялась в Оушенсайде, но пока никто из служащих ее машину не вспомнил. Впрочем, машину-то они вполне могли и не запомнить, а вот когда увидят труп – отреагируют иначе. Правда, я лично в это не особенно верю. Так вот, – продолжал Мейсон, – если ты объяснишь мне, почему женщина сначала мчится как оглашенная на заправку в Оушенсайде, а потом съезжает на обочину и пускает себе пулю в лоб, я подарю тебе складную авторучку... А если ты скажешь, зачем она неслась на машине вдоль берега, а затем вдруг заехала на площадочку, где обычно милуются влюбленные парочки, и покорно ждала там, когда же ее пристрелят, ты получишь второй приз: часы с двадцатью одним рубином и обратным ходом.
Дрейк рассмеялся.
– Ну, для меня это слишком жирно, Перри.
– Пораскинь мозгами! – потребовал Мейсон. – Неужели не понятно? Она заправилась там, где нельзя было помыть запачкавшееся лобовое стекло... Дошло?
– Ах, ну конечно же! Ты имеешь в виду ранчо?
