Ознакомительная версия.
Народу, как ни странно, собралось довольно много, свободных мест почти не осталось. В зале было душновато, поэтому, заняв место в средних рядах, я отправилась подышать воздухом до начала встречи. Публика продолжала прибывать: толпа галдевших школьников, студенты, было немало людей и постарше, среди них, в основном, журналисты. Пора было начинать, но не прибыл... Лайош Бердски!
Высокий смуглый мужчина лет сорока суетился у входа, пытаясь до кого-то дозвониться. Закончив разговор, он быстрым шагом направился в сторону парковки, но через пару минут вернулся. Встретившись со мной взглядом, он спросил:
– Скажите, вы пришли на встречу с Лайошем Бердски? – и, не дожидаясь ответа, добавил: – У вас есть машина? С моей что-то случилось, не могу завести.
– Да, есть, – ответила я, не скрывая удивления.
– Меня зовут Боб Ломбарди, я литературный агент Лайоша. Что-то он опаздывает, и я волнуюсь. Я звонил ему на мобильный, жена сказала, что он забыл телефон дома. Он выехал полчаса назад и должен был уже быть здесь. Я уверен, что он воспользовался Южным шоссе и хочу поехать ему навстречу, вдруг что-то случилось с его древним «шевроле», машина старая, сто раз ему говорил, что однажды она его обязательно подведет.
Когда мы выехали на шоссе, я сбавила скорость, чтобы облегчить Бобу его задачу. Километра через три Боб так неожиданно закричал, что я чуть не съехала в кювет.
– Вот он!
Пришлось проехать еще пару километров, прежде чем мы нашли возможность развернуться. Бордовый «шевроле» стоял на обочине. Правая передняя дверца была распахнута, в машине никого не оказалось. Ключ был вставлен в замок зажигания.
– Поищем вокруг, – предложил Боб.
Рядом с дорогой находилось колосившееся поле, то ли пшеница, то ли рожь, а, может, овес – я не сильна в злаках. Поле отделяло от дороги несколько рядов хвойных деревьев, которым больше подходил эпитет «вечносерые».
Мы ничего не нашли и уже собирались возвращаться, когда наткнулись на странную картину: чуть в стороне у кромки поля: колосья были аккуратно уложены, образуя правильный круг метров шести в диаметре.
– Смотрите! – воскликнула я.
Боб взглянул по направлению моей руки и замер.
– Как интересно! Я читал о таких кругах, обычно их приписывают инопланетянам. Якобы это следы, оставляемые тарелками.
– Получается, что наш фантаст продолжил путь на космическом корабле? Тем более странно, что он не прибыл на встречу вовремя, – пошутила я, но Боб остался серьезен.
– Надо сообщить в полицию, – после некоторой заминки произнес он.
– Да, позвоните, дождемся полицейских и вернемся в клуб, – согласилась я, шутить мне уже не хотелось.
Полиция прибыла через несколько минут и сразу занялась таинственным кругом. Бобу пришлось напомнить этим парням, что неплохо бы поискать Лайоша Бердски. Но, собственно, здесь искать его было просто негде. Полицейские записали показания Боба и отпустили нас.
За время нашего отсутствия клуб ветеранов почти опустел. Лишь десяток человек, в большинстве журналисты, сидели в кафетерии. Боб провел короткую импровизированную пресс-конференцию. В заголовках завтрашних газет можно было не сомневаться.
Я попросила Боба держать меня в курсе дела и вручила ему визитную карточку. Боб с нескрываемым восхищением взглянул на меня.
– Так это вы? Мне рассказывали о вашей фирме.
– Я не знала, что мы столь популярны в Сент-Ривере, – от удовольствия зарделась я.
– …Но я уже не помню – что именно... – выпалил Боб Ломбарди и смутился.
Бывают слишком честные люди. Они всегда говорят что думают, но думают не всегда.
* * *
– У вас удивительный дар, Николь – притягивать события! – такими словами встретил меня Генри, когда я утром заехала за ним в отель.
– Значит, вы уже в курсе?
– По радио только об этом и говорят. Но если журналисты переврали факты так же, как обошлись с вашей фамилией, то... Лучше я послушаю, что вы мне расскажете.
Я закончила рассказ о событиях минувшего вечера, когда мы добрались до нашего временного офиса. Заняв привычные места, мы приступили к утреннему кофе. Генри был в веселом расположении духа.
– Скажите, Николь, когда вышла последняя книга Бердски? – с изрядной долей сарказма спросил он
– Понятия не имею, Генри. Я давно покинула ряды поклонников его таланта. Но зачем вам это? – удивилась я.
– Держу пари, по крайней мере, лет пять о нем никто не вспоминал, – заявил мой шеф без тени сомнения в голосе.
– Если вы считаете это важным, я позвоню Бобу Ломбарди, – усмехнулась я понимая, куда он клонит.
– Конечно, потом позвоните. У вас уже есть версии, Николь? – спросил он.
– Пожалуй, есть одна... – слегка слукавила я.
На самом деле их было две, если не считать того, что я уже предвидела, какую версию выдвинет Генри, но обсуждать с ним версию о похищении Бердски инопланетянами было явно бессмысленно. Легче обсудить с атеистом непорочное зачатие.
– И?
– Похоже на отвлекающий маневр. Кто-то похитил Лайоша Бердски, обставив дело так, будто поработали инопланетяне. Может, скоро потребуют выкуп?
– Вы противоречите себе, Николь! Понятия не имею, что могут потребовать инопланетяне, только не выкуп. Но что тогда?
– Наверно, вы правы, Генри. Не знаю, что можно потребовать от писателя-фантаста.
– От писателя можно потребовать две вещи: либо написать книгу, либо уничтожить написанную.
– Сумасшедший поклонник, истосковавшийся по новым книгам любимого автора, похищает его, чтобы под дулом пистолета заставить написать новый роман!
– Либо столь же сумасшедший ненавистник хочет принудить автора уничтожить собственные произведения.
Я рассмеялась и посвятила Генри в историю, произошедшую со мною в детстве. Генри посочувствовал мне и пожалел, что я не реализовала свои детские желания.
Мы обсудили оба варианта и пришли к выводу, что конструктивная версия выглядит намного убедительнее деструктивной и оправдывает привлечение к делу инопланетян. Ведь уничтожить рукописи они могли, не похищая автора...
– А у вас, Генри, есть версия? – спросила я, уже представляя, что сейчас услышу, хотя, как оказалось, не совсем угадала.
– Да, Николь, и у нее есть преимущество перед вашей: она обходится без сумасшедшего поклонника.
– Но вы же не думаете, что его похитили инопланетяне? – я попыталась, как умела, приправить свой вопрос сарказмом, и, кажется, мне это удалось.
– Я удивлен, что вы не высказали эту версию. – Помолчав, Генри добавил: – Николь, если бы инопланетяне интересовались современной фантастикой, они бы давно оставили нашу планету в покое. Так что и инопланетяне здесь ни при чем.
– Это была шутка, Генри.
– Так вот, скорее всего, никто вашего горе-фантаста не похищал. Он скрывается в каком-нибудь Тьмуколорадо, где никто не слышал ни о нем, ни о его книгах, и внимательно следит за тем, как раздувается шумиха вокруг его имени. А потом подкинет главу своего романа, что-нибудь из жизни инопланетян... О чем он еще может написать?
– Так вы считаете, что это всего-навсего хитрый ход рекламной кампании?
– Не знаю, насколько хитрый. Кто может попасться на такой трюк?
– Что же делать? – спросила я, словно кто-то ждал от меня каких-либо действий.
– Только ждать, Николь. Самое интересное, что обе наши версии приведут к одному и тому же: появлению нового произведения Лайоша Бердски!
Между тем имя Бердски тиражировали во всех газетах, радио и телевидение не отставали. Со складов извлекли нераспроданные книги со старыми творениями Бердски, о которых, как еще недавно казалось, забыли навсегда.
Через неделю позвонил Боб Ломбарди. Он обнаружил в своем почтовом ящике дискету с первой главой нового романа «На альфу Центавра и обратно». Дискета была завернута в лист обычной белой бумаги, на котором рукой Лайоша (в этом у Боба не было никаких сомнений) было написано: «Передай Натали, что со мной все в порядке. Инопланетяне обещают меня вернуть, как только я закончу роман». Боб скопировал дискету в компьютер и сообщил полиции. Кроме отпечатков пальцев Бердски и Боба, никаких иных следов не обнаружили. Графологическая экспертиза подтвердила, что сопроводительная записка написана Бердски. Первая глава рассказывала о похищении и о шестипалых, трехглазых, но двуногих и с огромной головой, похитителях...
(У Николь сохранился небольшой фрагмент с этой первой дискеты, отрывок, опубликованный в одном из журналов, думаю, было бы любопытно его здесь привести)
Несколько строк от Лайоша Бердски«Трудно в это поверить, но мне было отпущено, по меньшей мере, двадцать лет с того момента, как я поставил точку в своем последнем романе “По образу и подобию”. Точка в романе – это не точка в жизни, скорее точка с запятой... Не боясь показаться наивным, предположу, что вы нашли несколько часов хотя бы пробежаться по нему по диагонали, спирали, экспоненте или еще какой замысловатой кривой.
Ознакомительная версия.
