Ознакомительная версия.
Так в наших коридорах появился молодой детектив. Он поговорил со всеми сотрудниками и сотрудницами фирмы. Он выяснил, как все происходило буквально по секундам.
Манекенщица надела на шею медальон перед самым выходом. До этого момента украшение находилось в комнате-сейфе, расположенной в коридоре, ведущем прямо на подиум. Везде ее сопровождали охранники.
Все это указывало на то, что похитить медальон, да еще вместе с манекенщицей было невозможно. Но никуда не деться от того упрямого факта, что это все же произошло.
В мой небольшой кабинетик детектив заглянул, я думаю, в последнюю очередь, ведь большинство считали, что меня в тот день не было на работе. Но кто-то вспомнил все же, что в момент переполоха я мелькала где-то в коридоре. Я объяснила молодому человеку ситуацию, да в чем собственно можно было меня заподозрить?
Никогда не знаешь, где тебя ждет судьба. Наши отношения начались с формальной беседы, необходимой для следствия.
Но разговор плавно перешел на темы, не связанные с происшествием. Оказалось, что между нами много общего. Не прошло и недели, а мы уже понимали, что эта встреча была назначена свыше.
Однако, мой избранник был хорошим детективом. Он разгадал тайну похищения медальона Дженни Перлин. Путем несложных размышлений он пришел к выводу, что сделать это могла только сама манекенщица. Но как ей удалось исчезнуть? Вот тут и пришло озарение! А может, она и не исчезала?!
Люди ведь видят только то, что ожидают увидеть. Что мы знали о манекенщице: что у нее пепельные с редким сиреневым отливом густые волнистые волосы, огромные серые глаза, кроме того, на ней было великолепное вечернее платье.
Теперь, представьте себе, если мы заменяем прическу на гладкие русые волосы, собранные в аккуратный узел на затылке, глаза закрываем очками, стекла слегка затемнены (такие очки сейчас носят многие), вместо шикарного платья одеваем строгий деловой костюм. Ну что, догадались? Кто удивится или что-нибудь заподозрит, встретив в служебном коридоре хорошо знакомую сотрудницу, тем более, если тут же находится ее рабочий кабинет. Правда в этот день ее не было на работе, она болела, но ведь все знают, как любопытны женщины. Какая болезнь может помешать увидеть то, о чем так долго говорят все вокруг? Теперь уж точно догадались!
Мой милый детектив, чтобы проверить свою версию, загрузил в компьютер мою фотографию из личного дела. Изменил на ней прическу, убрал очки, добавил чуть-чуть макияж...
Кто бы догадался, насколько я похожа на знаменитую певицу? Я ведь об этом никому не говорила. Люди всегда видят только то, к чему подготовлено их восприятие. Не так ли?
ОН был очень возмущен, когда пришел ко мне с полученным изображением. Я не стала врать и сразу во всем призналась. Во всем, что сейчас известно и вам, но ему я сообщила чуть больше. Мне удалось убедить моего милого детектива в своем праве на это маленькое украшение. Деньги страховой компании мы уже перечислили. Мы никому ничего не должны.
Теперь мы вместе и очень далеко. Это письмо мы решили послать, чтобы избежать судебной ошибки. Человек, которого полиция обвиняет сейчас в трех убийствах, не виноват ни во одном из них, поскольку, во-первых женщин было две, а не три. А во-вторых, одна из них уж точно жива, раз написала это письмо»
Письмо было подписано Бригиттой Норман, именно так звали бывшего младшего менеджера по подбору временных кадров в «Экстроподиуме».
Дааа... Сколько дней я не заглядывала в газеты? Пожалуй, меня можно обвинить в профнепригодности. Пропустить такие новости! Я взяла со своего рабочего стола одну из непрочитанных мною газет. Там писали, что комиссар Катлер почти решил загадку похищения медальона. Он выяснил, что к его продаже на аукционе причастен главный менеджер фирмы «Экстроподиум». Подозреваемый уже арестован и предполагается, что вскоре ему предъявят обвинение сразу в трех убийствах, так как в полицию поступило заявление об исчезновении младшего менеджера отдела по подбору временных кадров дома моды «Экстроподиум». Очевидно, на исчезновение детектива страховой компании Карла Мигеля никто не обратил никакого внимания. Или?
Дверь, наконец, открылась, и появился Дэвид.
– Ну, как тебе наша сенсация? – так радостно воскликнул он, словно все эти события были им лично придуманы и устроены.
– Великолепно! – ответила я, не забывая вложить в свою интонацию соответствующее отношение, – Но к чему вся эта таинственность? Рукопись, замкнутая дверь! Ты не мог просто все это изложить на словах?
– Я хотел, чтобы ты во всем разобралась, как следует, – объяснил Дэвид, судя по всему, и не собираясь, раскаиваться, – а это получится только в том случае, если ты получишь информацию из разных источников, так, как она и поступала.
– Очень странное развитие событий. Но я-то тут при чем?
Я все еще кипела от негодования, хотя любопытство уже начало брать верх над раздражением.
– А вот об этом я сейчас и хочу тебе рассказать, – ответил Дэвид, совершенно не обращая внимания на мои интонации и гримасы.
– Ну? – Мною в следующий момент уже владело только любопытство.
– Некий господин Х, – начал объяснять мой друг, – готов заплатить кругленькую сумму тому, кто укажет ему координаты нашей парочки.
– О, Господи! Опять вселенские тайны! Как я могу работать на клиента, если он не желает даже сообщить свое имя?
– Уже хорошо то, что ты собираешься работать, – усмехнулся Дэвид, – а твоим клиентом, от имени господина Х будет редактор нашей газеты, так как именно он и получил это предложение по телефону, сразу, как только мы дали материал в утренний номер. Главный вызвал меня к себе и изложил суть своей просьбы. От твоего секретаря я узнал, что великий детектив Мэриэл Адамс уже три дня не читает газет. Ее от них тошнит. Ну, дальше ты знаешь...
Вот так и началось мое скромное участие в этом громком деле. Да, мне было интересно разобраться во всех этих тайнах. Но самым главным для себя я считала намерение выяснить, что это за господин Икс? Почему он готов заплатить огромные деньги за столь бесполезную, на первый взгляд, информацию. Зачем ему нужны эти люди. Они даже вернули деньги единственной пострадавшей в истории с медальоном стороне. Возможно, они не все сказали, но это не повод для того, чтобы так раскошелиться. Нет, этому господину известно гораздо больше, чем, например, полиции. И не в медальоне дело! Я была в этом просто уверена. Если бы девушку, похитившую эту достопримечательность, разыскивал разочарованный коллекционер, зачем бы ему скрывать свое имя? То же можно сказать и о руководстве «Экстроподиума». Да и поступок младшего менеджера выглядит, мягко говоря, вздорным. Ну, допустим, она увидела, что есть такая возможность и очень толково этой возможностью воспользовалась, но зачем? Что ей дает обладание этим медальоном? Ради чего эта девушка на взлете своей карьеры так рискует? Что, собственно получила она в результате, не спорю, гениально задуманной и виртуозно проведенной акции? Такое украшение она могла позволить себе купить, истратив очень небольшую часть своего оклада. Конечно, вещь обладала коллекционной стоимостью, но только для коллекционера. Не знаю ни одного из них со столь малой коллекцией, практически один предмет. Может быть, конечно, она была тайной владелицей еще каких-то редкостей, но маловероятно.
Продать этот медальон, разумеется, можно, но после всех этих событий вряд ли можно рассчитывать на сколько-нибудь солидную сумму.
А был ли на свете человек, которому эта безделушка так дорога, что он готов ради нее поставить на карту все, ну или почти все?
Для начала я позвонила комиссару Катлеру и попыталась выяснить все, что известно полиции, но не удалось выудить вездесущим журналистам. Улов мой был невелик. Старший менеджер фирмы действительно неплохо заработал на продаже знаменитого медальона с аукциона. Но когда этот господин оказался перед лицом опасности быть обвиненным в убийствах, он дал самые подробные показания, которые в свою очередь позволили установить всю цепочку посредников, через которых украшение попало на продажу. Удалось добраться и до основного продавца. Но на этом этапе полицию постигло разочарование. Выяснилось, что медальон был просто найден одним из полицейских, обнаруживших машину Дженни. Молодой человек смекнул, что на этом можно разбогатеть и постарался это сделать. Не знаю, как поступят с ним в самом ведомстве, но уголовного преступления в его действиях нет. Дело опять зависло.
Это все, что комиссар смог мне рассказать по телефону, но я понимала, что есть еще какие-то факты, которые он не упомянул. Возможно, просто не вспомнил, возможно, не придал значение. Так, или иначе, мы договорились, что к вечеру я буду в управлении, и мы поговорим об этой странной истории подробно, понятно, настолько, насколько позволяли накопленные факты.
Ознакомительная версия.
