— Мистер Квин не понимает, что в Голливуде все делается иначе, чем в других местах, — проговорил Хаггер. — У мистера Батчера свой метод.
— Вот как? — воскликнул Квин. — Ну-ка, расскажите мне об этом, Ваше Величество. Ваш гений целыми днями играет в гольф, а по ночам, подобно инженю, крутится с Бонни Стюарт. Вы знаете об этом?
— Пойдем со мной, — предложил Фитц, — я куплю тебе выпивку.
— Да, да, идите, — обрадовался мистер Хаггер. — Вам надо успокоиться, мистер Квин. Твердо уверен, что в ближайшее время мистер Батчер с вами свяжется.
— Если я надену женскую юбку. Вы и ваш мистер Батчер беситесь с жира,
— пробурчал Эллери и пошел за Фитцем.
После третьей порции виски с содовой Фитц заметил:
— Вот теперь ты говоришь собственным голосом.
— Если бы не этот дурацкий контракт, я бы первым поездом укатил в Санта-Фе.
— Стоит ли переживать из-за пустяков?
— Стоит, стоит. Дай-ка мне бутылку. Ты пришел ко мне по делу Спета?
Фитц кивнул.
— В чем дело?
— Ты знаешь, что Риса Джардена обвиняют в убийстве Спета?
— Газеты я читаю. Это единственная вещь, вернее дело, которым бы я хотел заняться.
— Ты видел его дочь Валери?
— Экономически бесполезна, но красива.
— Утром она посетила меня и попросила работу. Я дал ей.
— Прекрасный поступок с твоей стороны, — отозвался Эллери и про себя удивился, что стало с деньгами Вальтера, но промолчал.
— Это еще не все. Рис и я вместе грызли науки в Гарварде. Но он не сентиментален. Валери пришла с деловым предложением. Она кое-что продает, а я покупаю.
— Ты полагаешь, что Джарден убил Спета? — неожиданно осведомился Эллери.
— Откуда мне знать? Во всяком случае, она утверждает, что у нее кое-что есть. Что-то вроде ключа. Что именно она не сказала, но я думаю, что в этом что-то есть. Ежедневно она будет печатать рассказы и тем временем расследовать тайну.
— А как влезть в это дело мне?
— Не говори ничего, пока не выслушаешь меня до конца. У меня есть одна идея…
— В данном положении их должно быть больше, — усмехнулся Квин.
— Я сказал ей, что прикреплю к ней опытного человека, который будет ей помогать, — после небольшой паузы Фитц добавил: — Этим человеком будешь ты.
— С чего ты взял, что она будет со мной работать? Особенно после того, как ты проболтался обо мне в понедельник в «Сан-Суси».
— Она не должна знать, что ты детектив, — пробормотал Фитц.
— О, ты хочешь, чтобы я за ней шпионил?
— Послушай, Квин, если бы я этого хотел, то я прикрепил к ней своего человека. Но ей необходим человек, знакомый с убийством. Она должна думать о партнере только как о репортере. Я не хочу ее пугать.
— Но я не репортер, и она меня знает.
— Ну, она не отличит репортера от другого человека. А насколько хорошо она тебя знает?
— Она видела меня дважды.
— Ну, это мы можем исправить.
— Что ты имеешь в виду? — встревожился Квин.
— Измени внешность. Ты же говорил, что обычно бороду не носишь, вот и сбрей ее. Она тебя ни за что не узнает.
— А разве у меня плохая борода?
— Нет, но это довольно старомодно. Побрейся, и тебя никто не узнает. Даже голос изменится, ты ведь уже перестал хрипеть.
— Гм… — задумался Эллери. — Ты хочешь, чтобы я был около мисс Джарден и выяснил, что ей известно, и помог освободить ее отца, если он невиновен?
— Да.
— Ты считаешь его виновным?
— Разбирайся в этом сам.
Эллери сделал глоток спиртного.
— Есть другие возражения. Я с трудом сойду за лос-анжелосского репортера. Меня же никто не видел.
— Ты недавно приехал с запада.
— Я не знаю жаргона, привычек и…
— Да боже мой! Прочти сам, что ты написал о репортерах в своих романах. Поверь мне, что репортер ничем не отличается от других людей. И привычки у них такие же. О городе все есть в справочнике. Лос — Анжелос занимает 442 квадратных мили и по площади самый большой город штатов.
— Согласен. А как насчет имени?
— Проклятье! Все верно, Эллери.
— Селлери…
— Пиллори…
— Хиллари! А как дальше? Квин…
— Кинг! Тут все ясно. Ведь квин означает королева, а кинг — это король.
— Великолепно! Хиллари Кинг.
— Ну вот и все, — вздохнул Фитц, поднимаясь.
— Одну минутку! А как с финансовой стороной дела?
— Ты тоже меня шантажируешь? — воскликнул Фитц.
— Работаю я задаром, собака, — усмехнулся Эллери.
— Почему?
— Потому что мне платят господа Хаггер и Батчер. Потому что дело Спета поможет мне убить свободное время. Потому что мне нравится помогать людям. И, наконец, потому что я уже не раз утирал нос этим идиотам из полиции. Но есть еще и расходы по ведению дела.
— Ты идеалист, братец. Будь в два часа у меня в кабинете.
11. КАРТЫ ПОД СТОЛОМ
Когда Вал вышла из здания «Лос-Анжелос Индепендент», она торопливо зашла в магазин, несколько минут провела там, также торопливо вышла и направилась в городскую тюрьму. Ее появление там вызвало переполох.
Человек в форме заставил ее показать содержимое свертков и был крайне разочарован, не обнаружив в них пистолетов или по меньшей мере веревочной лестницы.
— А что у вас в сумочке? — поинтересовался он.
— Бомба!
Он заглянул в сумочку, но ничего криминального и там не нашел. Другой мужчина в форме провел ее по коридорам к камере, где сидел ее отец. Вал старательно запоминала путь.
Наконец, надзиратель отворил дверь камеры.
— К вам дочь, — сообщил он.
Рис изумленно взглянул на Вал, бросился к ней и крепко обнял.
— Пойдем, Джо, пусть они побудут одни, — обратился сопровождающий к надзирателю.
— Хорошо, Грэди, — ответил надзиратель и, выйдя из камеры, закрыл дверь.
— Не думаю, что они… — начала Вал.
— Дорогая, — Рис подвел ее к койке и сел рядом с ней. Затем он сдвинул в сторону засаленные карты, а она встала и положила свертки на стол. — Ну, как ты там, моя кошечка?
— Как ты, папа? Тебе тут нравится? — улыбнулась Вал.
— Я думаю, что те, кому удалось опубликовать мемуары о тюрьме, несколько правы. Здесь идеальное место для отдыха делового человека.
— Я думаю, эти двое… — вновь начала Вал.
— Жаль, что здесь нет хороших карт, — перебил он ее.
— Я принесла тебе новую колоду, — заметила Вал, разворачивая пакет. Она внезапно поняла, что отец избегает серьезного разговора, опасаясь подслушивания. Вал взглянула на отца, и тот указал ей на стену соседней камеры. Вероятно, там сидел кто-то с микрофоном!
— Спасибо, дорогая, — Рис взял из рук дочери новую колоду карт с ярко-голубой рубашкой. — А это что? Сигары?
— Я купила тебе самые длинные. Так лучше, правда?
— Ты просто молодец, — он убрал старые карты и принялся раскладывать новые. — Я начинаю думать, что ты скупила все на свете. Я в заточении уже тридцать шесть часов, но ко мне еще никто не заглядывал.
— Я хотела вчера, но они не разрешили.
— Плохо… Слушай, забери с собой эти старые карты и выбрось, — Рис сунул ей в сумку старую колоду.
— Они что-нибудь делают с тобой?
— Ничего, кроме допросов?
— Допросов?
— Ничего страшного. Тебе надо встретиться с Ван Эвери. Очаровательный парень. Он мне нравится куда больше, чем этот людоед Глюк.
За стеной кошачьими шагами бродил человек. Обмануть его? Вал неожиданно поцеловала отца. Они немного помолчали, потом Вал громко проговорила:
— Я хочу тебе кое-что сказать.
Рис предупреждающе посмотрел на нее.
— Я получила работу у Фитца.
— Работу?
Она передала ему свой разговор с Фитцжеральдом.
— Это даст нам деньги, папа. Ты не думаешь, что мы должны вернуть те, другие деньги?
— Да, конечно, — он понимал, о каких деньгах идет речь, хотя имя Вальтера упомянуто не было. — Но не теперь, это может подождать. Естественно, я не хочу их трогать.
— Конечно, — Вал встала. Возвращение денег поднимет все вопросы, хотя симпатию Вальтера к Рису лучше хранить в секрете. Ради Вальтера… Ради Вальтера! Все, все делается ради Вальтера! — Что я еще могу для тебя сделать, папа?
— У меня все есть. Больше ничего не надо.
Они молча посмотрели друг на друга, и Вал вновь поцеловала отца, после чего встала.
— Позже я увижу тебя еще, — торопливо произнесла она, подошла к двери и стала стучать, чтобы ее выпустили.
Она не прошла и двухсот шагов по Ферст-стрит, как ощутила, что за ней следят. Внезапно остановившись, Вал стала рассматривать себя в зеркало, и убедилась в своей догадке. По другой стороне улицы медленно катил «седан» с двумя мужчинами. Ну что ж, пусть едут. Она села в свою машину и началось путешествие по городу. «Седан» все время шел сзади. Теперь Вал знала, что делать. Она увеличила скорость. Уилшар, Хайленд, Ферд, Беверли, Мелроуз, Санта Моника, Сансет… Наконец, она резко затормозила перед отелем «Ла Салле». Поставив машину на место, Вал направилась в свой номер. Там было пусто. Походив по комнатам, она приблизилась к окну. Мужчины все еще сидели в машине и курили.
