Ознакомительная версия.
— Для чего вы созвали нас? — зарычал Бреслоу. — Мы это уже слышали!
— Знаю. — Кремер пытался сдержать раздражение. — Вы приглашены не для того, чтобы слушать меня. Сейчас я передам слово мистеру Вульфу, но сперва хочу кое-что сказать. Первое. Вы получили приглашение явиться сюда от имени полиции, однако приглашение это неофициальное. Я беру на себя всю ответственность. Второе. Некоторые из вас могут счесть это приглашение неправомерным вообще, исходя из того, что мистер Вульф нанят Ассоциацией промышленников. На это я скажу, что каждый из вас волен в любой момент покинуть этот дом.
Никто не двинулся с места. Кремер выждал секунд десять, посмотрел на Вульфа и сел.
Вульф глубоко вздохнул и тихо заговорил:
— Беспокойство, причиненное вам, о котором упомянул мистер Кремер, требует краткого комментария. Прошу вашего внимания, господа. Только подобное самопожертвование со стороны отдельного лица или группы лиц может служить…
Я никогда не прерываю Вульфа, так как по многолетнему опыту знаю — уж если он начинает говорить, значит, наконец-то по-настоящему включился и работу. Вот и сейчас он наверняка принял какое-то решение, коль скоро собрал эту компанию на ночь глядя. И все же мне пришлось прервать его. Дверь в прихожую тихонько приотворилась, и я увидел Фрица, который делал мне знаки, чтобы я вышел. Вид у него был встревоженный. Единственная мысль, возникшая у меня, была: уж если Фриц вызывает меня, когда Вульф произносит речь, — значит в доме начался пожар. Я встал и вдоль стены, бочком, пробрался к двери. Выйдя в прихожую, я спросил Фрица:
— Тебя что, укусил кто-нибудь?
— Там… там… — Он замолчал и прикусил губу. Больше двадцати лет Вульф учит Фрица умению владеть собой. — Пойдем, я тебе покажу…
Я последовал за ним в кухню, решив, что произошло какое-нибудь бедствие по линии кулинарии, которое Фриц был не в силах пережить в одиночестве. Но он прошел к двери, ведущей на черный ход. Дверь открывалась на крохотную площадку, отгороженную с другой стороны двустворчатой решеткой, за которой пять ступенек вели наверх, на тротуар. Именно туда, в темноту, шагнул Фриц.
— Вот… — сказал он. — Я вышел проверить запоры…
На цементной площадке, прижимая решетчатые створки так, что их нельзя было открыть, что-то темнело. Я присел на корточки. Хотя ближайший уличный фонарь находился по другую сторону крыльца, шагах в тридцати отсюда, света было достаточно, чтобы увидеть, что там лежало…
Оттолкнув Фрица, я бросился обратно в дом.
В кухне я взял электрический фонарик и через парадную дверь выбежал на крыльцо, спустился на тротуар и затем на пять ступенек вниз. Оказавшись по другую сторону решетки, около лежащего там тела, я наклонился и зажег фонарь. Рядом со мной склонился Фриц.
— Дай, я… — голос его дрожал. — Дай, я посвечу…
— Заткнись, черт возьми! — грубо оборвал я его. — Оставайся здесь!
Я метнулся в кухню к телефону и набрал номер доктора Волмера, который жил с нами по соседству.
— Доктор? Это Арчи Гудвин. Вы еще не спите? Идите к нам, да поскорее. У наших дверей лежит женщина, кажется, она мертва. Я сообщу в полицию, так что вы не особенно прикасайтесь к телу…
Я перевел дух, вытащил из кармана записную книжку и написал:
У нашего крыльца лежит убитая Фиби Гантер. Удар по голове. Позвонил Волмеру.
Вырвав листок, я прошел в кабинет. Меня не было минут шесть, и Вульф все еще продолжал монолог под пристальным взором тринадцати пар глаз. Я протиснулся к столу и положил перед ним записку. Он взглянул на нее раз, другой, вскинул на меня глаза и, не меняя ни позы, ни тона, сказал:
— Мистер Кремер, и вы, мистер Стеббинс, будьте любезны выйти в прихожую. Мистер Гудвин должен вам кое-что сообщить…
Кремер и Стеббинс поднялись с места. Когда мы выходили из кабинета, до нас донеслись слова Вульфа:
— Проблема, которая возникает перед нами, состоит в том…
Рядом с убитой был найден кусок водопроводной трубы длиной в шестнадцать дюймов. Фиби Гантер ударили по голове четыре раза. Доктор Волмер констатировал, что смерть наступила мгновенно. На лице у нее были ссадины и царапины, полученные во время падения, губы разбиты — по-видимому, от удара о перила.
Я был вымотан до предела, и поэтому Вульф работал сообща с Кремером, что само по себе представляло уникальное явление. Картина рисовалась им следующим образом: Фиби стала подниматься по ступенькам, убийца пришел вместе с ней или настиг ее возле крыльца (возможно, на крыльце), нанес удар и сбросил вниз. Потом он последовал за своей жертвой и ударил еще три раза, оттащил тело к решетке, где его нельзя было заметить сверху, после чего удалился. Однако не исключалась возможность, что он вернулся на крыльцо, позвонил, и я впустил его в дом и помог снять пальто…
Значит, я находился совсем рядом, когда это произошло, и, если бы ненароком выглянул в тот момент на улицу, все могло быть иначе… Но подумать только, возможно, я даже приветствовал убийцу через несколько секунд после того, как он раскроил ей череп… Я пытался восстановить в памяти лица всех пришедших к нам не было ли в них чего-нибудь подозрительного? Но нет, я не мог припомнить ничего особенного ни в лицах, ни в поведении.
Меня, конечно, попросили составить список, указать, в какой очередности они приходили и хотя бы приблизительный интервал между их появлением. Сами понимаете, я не встречал их с хронометром в руках, но все же готов удостоверить, что мои данные были довольно точны. Во-первых, все приходили поодиночке. Во-вторых, самый короткий интервал между ними был не меньше трех-четырех минут. В общем, список этот ничего не значил. По теории вероятности, не было никакой разницы между Хетти Гардинг, пришедшей первой, и Ниной Бун, которая пришла последней.
Все наши посетители были допрошены, каждый в отдельности, но не исключалась вероятность, повторных допросов, которые могли продлиться всю ночь. Так как всех их уже неоднократно допрашивали в связи с убийством Буна, следователям на этот раз приходилось туго. О чем спрашивать? О том, что произошло на крыльце? Все они пришли между 9.50 и 10.40 вечера, и в течение этого же времени приехала Фиби Гантер и была убита. Спросить их, что ли: «Вы сразу позвонили, как только поднялись на крыльцо, или сперва убили Фиби Гантер?» Ответ был один — они не видели Фиби, позвонили и были встречены мистером Гудвином. О чем еще спрашивать? Ну, можно поинтересоваться приехали ли они на машине, на такси или шли пешком от остановки автобуса или от станции метрополитена, ну а дальше?
Чистая работа, думал я, сидя у окна в своей комнате. Очень чистая, будь он проклят, подлый убийца!
Я уже говорил, рабочая версия была такова, что, совершив убийство, преступник вошел в дом, но следует сказать и о других возможностях. Об одной из них упомянул представитель Ассоциации промышленников Уинтерхоф. Во время допроса он показал: он (Уинтерхоф, изысканный джентльмен с рекламной картинки) неодобрительно относится к загрязнению улиц, в частности, не терпит, когда на тротуар швыряют окурки, и сам никогда этого не делает.
Его жена с дочерьми взяла на этот вечер машину. Поэтому, направившись к Вульфу и не найдя такси, он сел в автобус и доехал до остановки «35-я улица», откуда шел пешком. Примерно в восьмидесяти футах от дома Вульфа он остановился, ища, куда бы бросить окурок, и увидел стоящую в подворотне урну. Он подошел к ней, загасил и бросил окурок в урну и, выйдя на тротуар, вдруг увидел человека, сбежавшего с какого-то крыльца и поспешно направившегося в сторону реки. Подойдя к нашему дому, Уинтерхоф подумал, что человек, возможно, сбежал с нашего крыльца, но не придал этому значения и позвонил. Он заметил лишь, что человек одет в темное пальто и не слишком высок, но и не маленький.
И его слова подтвердились. Из невероятного числа сыщиков, наводнивших наш дом, двое были посланы проверить правдивость слов Уинтерхофа. Через полчаса они вернулись и доложили, что действительно в подворотне одного из ближайших домов стоит урна. Поверх валявшегося в ней мусора они обнаружили загашенный окурок и даже принесли его с собой. Тот же сорт сигарет, который курил Уинтерхоф.
Стало быть, Уинтерхоф не лгал. К сожалению, версию насчет человека, пробежавшего мимо него в сторону реки, проверить было нельзя. С тех пор прошло уже более двух часов, того и след простыл.
Не знаю, что ценного извлекли из этого Вульф и Кремер. Я вообще ничего не соображал с того момента как осветил фонариком лицо Фиби.
Кто-то предложил прибегнуть к помощи микроскопа, и Кремер тут же ухватился за это. Он приказал немедленно собрать всех в столовой и в сопровождении Пэрли Стеббинса и меня направился туда. Стоя перед собравшимися, он сказал:
— Пожалуйста, выслушайте меня внимательно. Кусок трубы…
Ознакомительная версия.
