– Почему? – Брейди уставился на Вульфа. – Но это же очевидно, просто она сперва ничего не почувствовала.
– В самом деле?
– Конечно. Не знаю, какую отправную точку вы желаете получить, но, натирая руку мочалкой, она едва ли могла почувствовать в щетине острие осколка. Более того, очевидно, только увидев кровь, она поняла, что порезалась.
– Да-а… – Вульф выглядел разочарованным. – И вы в этом уверены? Вы готовы присягнуть?
– Готов. Не раздумывая.
– Как и любой другой врач на вашем месте?
– Конечно.
– Выходит, придется принять ваши слова к сведению. Факты штука упрямая. Что ж, я закончил. Теперь настал черед говорить вам. Каждому из вас. Я понимаю, что давать показания вот так, всем сразу – несколько непривычно, но на то, чтобы обставить эту процедуру надлежащим образом и допросить вас поодиночке, требуется слишком много времени.
Он откинулся на спинку кресла и соединил кончики пальцев на животе.
– Начнем с вас, мисс Тиммс. Пожалуйста, говорите.
Но Мариэлла молчала. Она смотрела Вульфу в глаза, не произнося ни слова.
– Итак, мисс Тиммс?
– Я не знаю… – Она кашлянула, чтобы голос не был хрипловатым. – Я не знаю, что вы хотите от меня услышать.
– Глупости, – рявкнул Вульф. – Отлично знаете. Вы умная женщина. Вы прожили в доме Бесс Хадлстон два года. Разве могло случиться так, что страх, неприязнь или любое другое чувство, возникнув в сердае одного из окружавших вас людей, достигли такой степени, что толкнули его на убийство, а вы ничего не заметили? Ни за что не поверю. Я хочу, чтобы вы сами рассказали сейчас то, что мне удалось бы вытянуть из вас, продержав здесь весь вечер и обстреливая вопросами.
Мариэлла покачала головой.
– Из человека нельзя вытянуть то, чего он не знает.
– Вы не будете говорить?
– Как я могу, если мне нечего вам сказать… – Вид у Мариэллы был определенно несчастным.
Взгляд Вульфа оставил ее.
– Мисс Николс?
Джанет тряхнула головой.
– Мисс Николс, я не люблю повторяться. Сказанное в адрес мисс Тиммс относится и к вам.
– Я понимаю. – Она сглотнула и тихо продолжила: – Но я ничего не могу вам сообщить. Честное слово, ничего.
– Даже того, что кто-то покушался на вас? Вы хотите сказать, что не имеете представления, кто пытался убить вас сегодня утром?
– Нет… не имею. И это испугало меня больше всего. Я не знаю, кто мог…
Вульф фыркнул и повернулся к Ларри.
– Мистер Хадлстон?
– Ни черта я не знаю, – отозвался тот.
– Ясно. Доктор Брейди?
– Мне кажется, вы оборвали свой рассказ, не дойдя до конца, – холодно произнес Брейди. – Ведь вы заявили, что знаете, кто убил Бесс Хадлстон. И если…
– Я предпочитаю действовать так, как считаю нужным, доктор. Вы ничего не можете мне сообщить?
– Нет.
– Ничего, имеющего пусть даже отдаленное отношение к какому-либо аспекту расследуемого дела?
– Нет.
Взгляд Вульфа переместился на Дэниела.
– Мистер Хадлстон, вы уже беседовали со мной и с полицией. Вам есть что добавить?
– Пожалуй, нет, – медленно проговорил Дэниел. Сейчас он казался еще несчастнее, чем прежде. – Я согласен с доктором Брейди, что если вы действительно…
– Так я и думал, – проворчал Вульф, обведя взглядом собравшихся. – Предупреждаю вас всех – конечно, с одним исключением, – что полиция в любом случае выжмет из вас информацию, и для большинства это будет печальный опыт. Там не станут проводить различия между существенным и несущественным. К примеру, там придадут значение тому факту, что мисс Тиммс пыталась пленить мистера Хадлстона своими чарами…
– Неправда! – возмущенно воскликнула Мариэлла. – Что бы ни говорили…
– Нет, пытались. Во всяком случае еще во вторник. Вы сидели на подлокотнике его кресла. И строили ему глазки.
– Не строила. И ничего я не пыталась…
– Вы любите его? Жаждете его? Восхищаетесь им?
– Конечно, нет!
– Тогда подозрительность полицейских удвоится. Они решат, что вы стремились завладеть его сердцем из-за денег его тети. Кстати, раз уж речь зашла о деньгах, присутствующие не могли не знать, что брат мисс Хадлстон периодически получал от нее финансовую поддержку и был недоволен количеством отпускаемых средств. Однако вы отказались сообщить мне…
– Я не был недоволен, – вмешался Дэниел. Его щеки пылали, голос поднялся до крика. – Вы не имеете права распространять подобные инсинуации…
– Это не инсинуации, – сухо сказал Вульф. – Я просто показываю, за какого сорта детали полицейские ухватятся в первую очередь. Они вполне способны предположить, что вы шантажировали свою сестру…
– Шантажировал! – взвизгнул Дэниел. – Она оплачивала мои исследования…
– Исследования? – с усмешкой вставил племянник. – Исследования! Эликсир жизни! Снимите шляпы, господа…
Дэниел вскочил на ноги, и на какую-то секунду мне показалось, что он собирается изувечить Ларри, но оказалось, что он поднялся, чтобы произнести речь.
– Это гнусная ложь! – сказал он, пытаясь справиться с дрожью в голосе. – Цели моих исследований и используемые мною методы носят чисто научный характер. Эликсир жизни – романтическое и неверное название. Правильный научный термин – «католикон». Моя сестра, будучи женщиной с воображением и интуицией, смогла оценить значимость моих идей и на протяжении ряда лет щедро финансировала…
– Католикон! – Вульф уставился на него с недоверием. – А я-то решил, что вы способны работать мозгами!
– Уверяю вас, сэр…
– И не пытайтесь. Сядьте. Меня не интересует, на что вы транжирили деньги своей сестры, но все вы отлично знаете, что существует ряд чрезвычайно интересных обстоятельств, и с вашей стороны просто глупо скрывать их. – Он погрозил пальцем в направлении Брейди. – Вам, доктор, должно быть стыдно за себя. Бессмысленно утаивать факты, которым рано или поздно суждено выйти на свет. Вы заявили, что не можете сказать ничего, имеющего пусть даже отдаленное отношение к какому-либо аспекту расследуемого дела. А как насчет коробочки, которую вы наполнили в конюшне органическими отходами с целью последующего выделения из них спор столбняка?
Дэниел издал непонятный звук и повернулся, чтобы пронзить Брейди испепеляющим взглядом. Брейди оказался застигнутым врасплох, однако не настолько, насколько этого можно было ожидать. Он поднял глаза на Вульфа и негромко произнес:
– Каюсь, мне следовало вам об этом сказать.
– И это все, что вы можете ответить в свое оправдание? Почему вы не поставили в известность полицию, как только они взялись за расследование?
– Потому что я думал, что расследовать нечего. Я оставался при своем мнении вплоть до сегодняшнего утра. пока вы мне не позвонили. Я не видел смысла…
– Что вы сделали с содержимым коробочки?
– Отнес в свою лабораторию, где я и еще двое моих коллег провели с ним ряд опытов. Нам требовалось разрешить спор. Затем мы все уничтожили. Полностью.
– И кто-нибудь из присутствующих знал об этом?
– Я… – Брейди нахмурился. – Да, помнится, мы обсуждали данную тему. Я рассказывал, сколь опасен может быть в подобной ситуации даже самый ничтожный порез.
– Только не мне, – мрачно произнес Дэниел. – Если бы я знал, что вы…
Они уставились друг на друга. Дэниел еще что-то пробормотал и сел.
Зазвонил телефон, я дотянулся и снял трубку. Звонил доктор Воллмер. Я передал трубку Вульфу. Закончив разговор, он обратился к собравшимся:
– Жидкость, которой мисс Николс сегодня утром обработала рану, содержала достаточно спор столбняка, чтобы уничтожить население целого города. – Его взгляд остановился на Брейди. – Можете себе представить, доктор, как полиция расценит этот эпизод, в особенности учитывая, что вы его утаили. Вашим неприятностям не будет конца. В таких случаях сокрытие информации никогда не следует осуществлять без консультации со специалистом. Кстати, как долго вы знали мисс Хадлстон?
– Несколько лет. Но это было шапочное знакомство.
– А близко?
– Я не могу сказать, что был с ней близко знаком. Просто пару месяцев назад я завел привычку появляться на Ривердейл довольно часто.
– Чем это было вызвано? Вы полюбили ее?
– Кого?
– Мисс Хадлстон.
– Конечно, нет! – Брейди был не только поражен, но и задет. – Она годилась мне в матери.
– Тогда почему вы вдруг зачастили туда?
– Но… нужно же человеку где-то бывать.
Вульф тряхнул головой.
– Только не там, куда его ничто не влечет. Может, это была скаредность? Прижимистость? Страсть к бесплатным верховым прогулкам? Не думаю; у вас, вероятно, вполне приличные доходы. Простое удобство? Нет, это вам было не по пути, солидный крюк. Лично я склоняюсь к другой догадке. Используя общепринятый эвфемизм, это любовь. Вы полюбили мисс Хадлстон?
