– Это всего лишь обыкновенная формальность. Вы же понимаете, мы должны допросить всех, кто находился здесь во время трагедии. Мы пригласили вас первой, – Хэдли улыбнулся, – потому что хотим как можно скорее закончить с рутинной частью расследования.
– Разумеется, я понимаю. Мне приходилось читать детективные рассказы. – Она внимательно оглядела всех. – А когда был убит Фил?
– Через минуту мы к этому подойдем, миссис Биттон, – улыбнувшись и изящно взмахнув рукой, заверил Хэдли. – Если не возражаете, давайте по порядку… Прежде всего, смею предположить, что вы не впервые посещаете Тауэр? Естественно, вас интересуют… э… исторические ценности музея?
– Вот типичная манера джентльмена задавать вопросы. – Она одобрительно кивнула и перевела взгляд на сэра Уильяма: – Полагаю, Уилл уже рассказывал вам обо мне. Он считает, что я не испытываю никакого интереса ко всяким заплесневелым руинам и подобным вещам.
Услышав выражение «заплесневелые руины», генерал Мейсон оскорбленно нахмурился.
– Мадам, – вынув сигару изо рта, горячо вмешался он, – если не возражаете, я напомню вам…
– Да, да, разумеется. – Она одарила его сияющей улыбкой и снова посмотрела на Хэдли: – Однако Уилл ошибается. Представьте себе, мне нравятся памятники старины вроде Тауэра. Мне нравится воображать наших предков, сражающихся на турнирах в средневековых латах и с этими копьями, если только рядом не бубнит гид, перечисляя бесконечные исторические даты и биографии. Я не смогу отличить одного короля от другого. Да и зачем мне это нужно? Все это давно прошедшие времена, как говорит Лестер. Но я хотела объяснить вам, почему я сюда пришла. Собственно, я пришла не для того, чтобы посетить музей. А просто для прогулки.
– Для прогулки?
– Боюсь, мистер Хэдли, – дама окинула его холодным, критическим взглядом, – что вы недостаточно много ходите пешком. А это пошло бы вам только на пользу. Помогло бы держать себя в форме. У Лестера появляется брюшко, поэтому я всегда беру его с собой на прогулки, если удается его уговорить. Мы с ним только вчера возвратились из похода по Западной Англии. А сегодня я решила пройтись от Беркли-сквер до Тауэра.
На этот раз ей удалось уколоть Хэдли, хотя, казалось, она этого не сознает. Но старший инспектор только кивнул.
– Конечно, Лестер заупрямился и наотрез отказался от прогулки. Он такой заядлый консерватор. Видите ли, его крайне огорчает состояние страны. По утрам начитается газет, а потом весь день тяжко вздыхает и горестно размышляет о нашем будущем, пока не начнет болеть печень. Прошлым летом мы с ним отправились в туристический вояж по югу Франции, и он постоянно обсуждал эти темы и портил мне настроение… Так что сегодня мне пришлось пойти сюда одной. И, уже оказавшись здесь, я подумала: «Ну, раз уж я добралась до музея, стоит его посмотреть».
Подробно и с нотками неудовольствия объяснив причины своего появления в Тауэре, она снова приняла независимый вид.
– Понятно. Вы помните, в какое время вы пришли в Тауэр?
– Точно сказать не могу. А это важно?
– Я предпочел бы услышать ответ на свой вопрос, миссис Биттон.
Она слегка насторожилась:
– Думаю, в час или чуть позднее. В закусочной у ворот я съела сандвич и там же приобрела билеты на посещение трех башен: белой, розовой и зеленой.
Хэдли кинул взгляд на генерала Мейсона. Тот сказал:
– На посещение Белой башни, Кровавой и зала Королевских регалий. Туда вход только по билетам.
– Мм… понятно. Вы использовали эти билеты, миссис Биттон?
Она сидела, поднеся сигарету к губам. И вдруг ее дыхание стало учащенным, но это продолжалось лишь секунду. Затем ее губы слегка изогнулись, и Хэдли, сохраняя невозмутимое выражение лица, взял со стола карандаш.
– Я заходила взглянуть на Королевские регалии. Вот уж не думала, что они такие… – она подыскивала подходящее слово, – такие ослепительные. Но для меня они выглядели как стекляшки. Впрочем, думаю, все это подделка.
Лицо генерала Мейсона приобрело кирпичный оттенок, а из его уст вырвался странный звук. Затем он с трудом овладел собой, выдавая свое возмущение только яростным попыхиванием сигарой.
– Могу я спросить вас, миссис Биттон, почему вы не стали осматривать остальные башни?
– Боже мой, да откуда мне знать? Просто не захотела. Настроение изменилось! – Она поерзала на стуле, словно потеряла всякий интерес к допросу, но в глазах сохранялось напряженное ожидание. – Я немного побродила по внутреннему двору, там, где большое каменное здание и множество ворон. Мне понравилось, как выглядят солдаты. И я поговорила с одним очень милым старым бифитером…
На этот раз генерал Мейсон не вытерпел и заговорил с леденящей душу вежливостью:
– Мадам, могу я попросить вас не употреблять это слово? Стражники Тауэра называются дворцовой стражей, а не бифитерами. Этот термин относится к…
Миссис Биттон охотно уцепилась за поправку:
– Простите, я, конечно, не знала. Просто слышала, что так их называют посетители, только и всего. Я направилась к тому месту, где лежит огромный камень, на котором, как говорят, отрубали преступникам головы, понимаете, и я спросила би… стражника: «Это здесь казнили королеву Елизавету?» И он чуть не упал в обморок. Он несколько раз покашлял, а потом сказал мне: «Мадам, королева Елизавета не имела чести быть… э… Я хочу сказать, королева Елизавета скончалась в собственной кровати». А потом перечислил мне целый список имен тех, кто был здесь казнен. А я спросила: «От чего же она скончалась?» И он сказал: «Кто, мадам?» – «Королева Елизавета», – сказала я, и он так странно фыркнул.
– Да воздастся всем по их заслугам на небесах! – зловеще произнес генерал Мейсон.
На Хэдли эта тема не произвела впечатления.
– Прошу вас, миссис Биттон, постарайтесь придерживаться предмета нашей беседы. Когда вы направились к выходу?
– Дорогой мой, да разве я следила за временем! Знаю только, что вышла с большой площади вроде плаца в арку большой башни, которая называется Кровавой. И увидела группу людей у ограды вокруг лестницы, и там был бифитер, который попросил меня проходить мимо. Так что, полагаю, это было после того, как вы обнаружили… Фила. Во всяком случае, когда я приблизилась к передним воротам, меня не выпустили. И это все, что мне известно.
– И вы не видели мистера Дрисколла?
– Нет. Я даже не знала, что он тоже здесь.
Хэдли с отсутствующим видом барабанил пальцами по столу и внезапно сказал:
– Итак, миссис Биттон, согласно вашему заявлению, вы пришли в Тауэр около часу…
– Простите, я сказала, что не знаю, во сколько это было.
– Но это было вскоре после часу дня?
– Возможно. Но я могу ошибаться.
– Тело было обнаружено в половине третьего. Вы, конечно, собрались уходить после этого, иначе вас не задержали бы. Следовательно, все это время вы провели, любуясь Королевскими регалиями и разгуливая в тумане по плацу? Я вас правильно понял?
Миссис Биттон засмеялась. Сигарета в ее руке догорела до конца, и она вздрогнула, когда огонь обжег пальцы. Бросив окурок на пол, она с вызовом посмотрела на Хэдли, но уже не так холодно, как прежде.
– Надеюсь, вы не думаете, что я боюсь тумана или дождя? Кажется, по мне никак не скажешь, что я хрупкого здоровья! Даже забавно! Что ж, думаю, именно так я и провела это время… Господи! Уж не думаете ли вы, что я имею какое-то отношение к убийству Фила?!
– К сожалению, служебный долг вынуждает меня задавать все эти вопросы, миссис Биттон. Поскольку вы не следили за временем, вы не можете сказать, бродили ли вы поблизости от ворот Изменников в промежутке от половины второго и до без четверти два?
Она скрестила ноги в шелковых чулках и задумалась:
– Ворота Изменников? Нужно подумать… Это которые?
Хэдли кивнул в сторону ее сумки:
– Могу я спросить, что у вас там, под ремешком с другой стороны сумки? Что-то сложенное, какая-то зеленая брошюра?
– Это… О, я совершенно забыла! Это справочник по Тауэру. Я купила его в кассе за два пенса.
– Так находились ли вы, миссис Биттон, у ворот Изменников между половиной второго и без четверти два?
Она вынула новую сигарету, чиркнула спичкой о стол и посмотрела на него с холодной злостью:
– Благодарю вас, что повторили свой вопрос. Это очень любезно с вашей стороны. Если под воротами Изменников вы подразумеваете те, где был найден Фил, то отвечу отрицательно. Я не приближалась к ним, за исключением того, что проходила мимо, когда пришла в Тауэр и позднее, когда решила уйти.
Хэдли усмехнулся. Это была безмятежная, безыскусная улыбка, отчего его лицо приняло простодушное выражение. Женщина явно нервничала, но, увидев его улыбку, внезапно рассмеялась:
– Ладно, туше! Но больше вам меня не провести, мистер Хэдли. Думаю, у вас была именно эта цель!
– Ты… э… слишком импульсивна, Лаура, – вмешался сэр Уильям, поглаживая свой длинный подбородок. При всем своем вздорном и агрессивном характере, казалось, поведение невестки смутило его. – Простите, инспектор, пожалуйста, продолжайте.
