– Закройте за собой дверь.
Я так и сделал и посмотрел на нее.
– Вы же помните, мистер Гудвин, что я сказала вам в субботу? – начала она, не сводя с меня зеленовато-карих глаз, под которыми виднелись мешки не то от недостатка, не то от избытка сна, и хотя я по-прежнему назвал бы ее миловидной, выглядела она так, словно с нашей последней встречи прошло не два дня, а два года.
Я подошел к креслу около стола и сел.
– Вы имеете в виду просьбу полиции сообщить о разговоре с Ниро Вульфом, если таковой случится?
– Да.
– Ну и что же?
– Да ничего… Если мистер Вульф по-прежнему хочет повидаться со мной, пожалуй, я могу к нему зайти. Я не уверена… нет, я определенно не сообщу полицейским, что мне скажет мистер Вульф. По-моему, эти полицейские ужасны. Прошло пятьдесят девять часов после убийства миссис Фромм, больше двух суток, но они, конечно, еще ничего не выяснили.
Я должен был принять немедленное решение. Судя по ее настроению, я, видимо, мог отвезти ее сейчас к Вульфу, но согласится ли тот принять ее? Или он предпочел бы, чтобы я действовал в соответствии с его указаниями? Не знаю, какое решение я бы принял, если бы имел возможность поразмыслить, но из-за полного отсутствия времени мне пришлось мысленно проголосовать за то, чтобы следовать указаниям босса.
– Я, разумеется, доложу об этом мистеру Вульфу, – сказал я, – и уверен, что он с удовольствием воспримет ваше согласие. Пока же я должен объяснить, что слова «По поручению Ниро Вульфа» на моей визитной карточке не вполне соответствуют действительности. Я пришел к вам по своей инициативе.
– По своей инициативе? – удивилась мисс Эстей. – Разве вы не работаете у Ниро Вульфа?
– Конечно, работаю. Но я работаю и на самого себя, когда представляется хорошая возможность. У меня есть предложение.
– Да, но тут сказано: «Для обсуждения того, что было сказано миссис Фромм мистеру Вульфу в пятницу», – заметила мисс Эстей, взглянув на карточку.
– Верно, и именно об этом я хочу поговорить, но только строго между нами.
– Не понимаю.
– Сейчас поймете. – Я наклонился к мисс Эстей и шепотом продолжал: – Видите ли, я присутствовал при беседе мистера Вульфа с миссис Фромм. Память у меня совершенно исключительная, и я могу повторить весь разговор слово в слово.
– Ну и что?
– У меня есть основания полагать, что вы найдете их беседу интересной. Может быть, вы думаете, что я иду на большой риск? В течение многих лет я работаю помощником мистера Вульфа, за это время сделал для него кое-что хорошее и пользуюсь его доверием. Если после моего ухода вы позвоните или поедете к нему и передадите наш разговор, он, несомненно, подумает, что вы затеяли какую-то аферу. Вульф, конечно, спросит у меня, в чем дело, и когда я скажу ему, что вы подлая лгунья, он поверит мне, а не вам. Так вот, не думайте о том, рискую я или нет. Я готов передать вам содержание всей беседы за пять тысяч долларов наличными.
– О! – воскликнула мисс Эстей (а может быть, «А!» – во всяком случае, что-то в этом роде), затем замолчала и уставилась на меня.
– Естественно, я не думаю, что вы носите при себе такую сумму наличными, и готов подождать до полудня. Но выплатить деньги вы должны будете до того, как я расскажу вам кое-что.
– Нет, но это же невероятно! Бог мой, почему я должна уплатить вам за содержание этой беседы хотя бы пять центов, не говоря уже о пяти тысячах?
– Это уже ваше дело. Стоит ли моя информация этих денег, вы решите сами после того, как я вам ее доложу. Никаких гарантий я не даю, но вы должны понимать, что я был бы кретином, если бы сделал такое предложение, не имея кое-чего ценного.
Мисс Эстей отвернулась, достала из ящика стола сигареты и попыталась закурить, но безуспешно.
– Я полагаю, – заговорила она, снова глядя на меня, – что мне следовало бы возмутиться и счесть себя оскорбленной. Вероятно, так и будет, но сейчас я только поражена. Я не предполагала, что вы самый обыкновенный жулик. Если бы я имела возможность швыряться такими суммами, я заплатила бы вам и выслушала с тем, чтобы узнать, какую ложь вы попытаетесь всучить мне. Вам лучше уйти. – Она встала. – Вон!
– Мисс Эстей, по-моему…
– Вон!
Мне приходилось видеть, как жулики покидают место действия – кто поспешно, а кто не спеша. И в том и в другом случае они теряют лицо. Я же покинул кабинет, полностью сохранив чувство собственного достоинства.
Выйдя из дома, я позвонил Вульфу из автомата, отчитался о визите к мисс Эстей, затем остановил такси и отправился в центр города.
Мой следующий клиент, как оказалось, проживал в старом многоквартирном доме со швейцаром в униформе, огромным вестибюлем, застланным дорогими коврами, и еле двигающимся лифтом. После того как швейцар позвонил по внутреннему телефону и разрешил пройти, лифт поднял меня на восьмой этаж. Я позвонил в квартиру 8б, и дверь мне открыла особа унтер-офицерского вида, правда одетая как горничная. Она провела меня в большую комнату с высоким потолком, обильно заставленную мебелью. Навстречу поднялась женщина в черном, со светло-пепельными волосами, уложенными в шиньон, ясными голубыми глазами и бледным, хорошо ухоженным лицом. Руки она мне не протянула, но и враждебности в ней я не заметил.
– Миссис Горан?
Она кивнула:
– Мой муж очень рассердится, узнав, что я виделась с вами, но я не могла сдержать свое любопытство. И все же я хочу убедиться – вы действительно тот самый Арчи Гудвин, который работает у Ниро Вульфа?
Я вынул из бумажника визитную карточку и передал ей. Она взглянула на нее и удивленно спросила:
– Но я ничего не… «Для обсуждения того, что было сказано миссис Фромм мистеру Вульфу в пятницу…» Со мной? Почему со мной?
– Потому что вы миссис Горан.
– Да, я миссис Горан. Но мой муж будет взбешен…
Я оглянулся.
– У меня к вам довольно конфиденциальный разговор, – заметил я. – Может быть, мы отойдем от двери?
– Конечно. – Миссис Горан подошла к окну в дальнем конце комнаты и села.
Я последовал ее примеру.
– Знаете, – сказала миссис Горан, – это ужасно, ужасно! Лаура Фромм была такой чудесной женщиной! – Она произнесла это таким тоном и с таким выражением лица, словно речь шла о моей прическе. – Вы хорошо знали ее?
– Нет. Я видел ее лишь один раз, в прошлую пятницу, когда она приходила к мистеру Вульфу.
– Он – детектив, да?
– Да.
– И вы тоже?
– Да. Я работаю у мистера Вульфа.
– Как интересно! Вы знаете, здесь уже были двое… нет, трое. Они задавали всякие вопросы, а потом меня снова расспрашивали в прокуратуре, но это все были полицейские. Вы же настоящий детектив! Вот уж никогда бы не подумала, что детектив может так хорошо одеваться. Но что это я все болтаю и болтаю! Вы хотели обсудить со мной что-то, не так ли?
– Да, именно то, о чем миссис Фромм беседовала с мистером Вульфом.
– В таком случае вам придется вначале рассказать мне, о чем они говорили. Не могу же я обсуждать то, чего не знаю, правда?
– Конечно, но я ничего не могу сообщить вам, пока не буду знать, согласны ли вы вообще меня выслушать.
– Но я очень хочу вас выслушать.
– Вот и прекрасно. Так я и думал. Понимаете, миссис Горан, я был в той комнате, где они беседовали, и помню каждое их слово. Именно поэтому я решил, что вам будет интересно узнать, о чем они говорили. Однако дело-то в том, что я не могу удовлетворить ваше любопытство бесплатно. Мне следовало бы в самом начале объяснить вам, что я представляю сейчас не Ниро Вульфа, а только самого себя, потому я и предупредил вас, что наш разговор носит конфиденциальный характер. Я согласен удовлетворить ваше любопытство, если вы одолжите мне пять тысяч долларов, которые я вам вряд ли когда-нибудь верну.
– Что, что? Не понимаю…
– Хорошо, я скажу проще. Вы заплатите мне пять тысяч долларов, и я сообщу вам, что миссис Фромм рассказала мистеру Вульфу. Деньги – наличными.
– Вы имеете в виду, что она рассказала ему обо мне что-то кошмарное? Меня это вовсе не удивляет, но все же, что она ему говорила?
– Я вовсе не утверждал, что она говорила ему о вас. Я лишь…
– Нет, нет, говорила! Обязательно говорила! Но что именно?
– Нет, – решительно заявил я. – Сначала вы мне заплатите, а затем я сообщу вам факты. Я предлагаю вам купить у меня кое-что. Ясно?
– Да, но дело вовсе не в этом…
– А в чем же?
– В том, что в действительности вы имеете в виду нечто иное. Вот, например, если бы вы предложили мне рассказать что-то за двадцать долларов, я могла бы по-другому отнестись к вашему предложению, поскольку мне очень хочется знать, что она говорила обо мне. Но пять тысяч долларов! Знаете, мистер Гудвин, что я думаю?
– Нет.
– По-моему, вы человек достаточно умный и просто надеетесь таким способом разжечь мое любопытство и заставить меня разговориться. Когда вы вошли сюда, я даже не подумала, что человек с таким выражением глаз может заниматься подобными делами. Знаете, я ведь вообще сужу о людях по выражению глаз.
