– Хорошо. Когда уехала полиция?
– Примерно десять минут назад.
– Почему вы не позвонили мне раньше?
– Они выбили меня из колеи. Я не представляла, что делать, за что браться. У меня подкосились ноги. Я раздумывала, будить Гламис и Нэнси или нет.
– И в конце концов?
– Я не стала их будить.
– Мне нужно поговорить и с Нэнси, и с Гламис. Лучше, если я приеду к вам, чем вы сюда. Я…
Открылась дверь, ведущая в приемную, и на пороге появился лейтенант Трэгг из отдела по раскрытию убийств. Черная шляпа была сдвинута на затылок. За лейтенантом следовал второй полицейский в штатском.
– Так-так, доброе утро, – поздоровался Трэгг. – Как обычно, напряженно трудитесь.
Мейсон специально ответил достаточно громким голосом, чтобы Мьюриель слышала каждое слово:
– Что привело лейтенанта из отдела по раскрытию убийств ко мне в кабинет сегодня утром? И почему вы заходите без предупреждения? Я считаю, что не так сложно соблюсти простую формальность и придерживаться общепринятых правил.
– Я уже много раз повторял вам, Мейсон, что налогоплательщики не желают, чтобы я придерживался традиционных правил, – ответил Трэгг. – Я не могу позволить себе тратить деньги налогоплательщиков, сидя в чьих-то приемных. К тому же в таком случае люди получают возможность подготовиться к моему появлению. Например, спрятать какие-нибудь улики, или обдумать тактику поведения, или даже выскользнуть через боковую дверь, оставив только секретаршу, которая правдиво заявит, что нужный мне человек ушел и она понятия не имеет, когда он вернется. Я не сомневаюсь, Мейсон, что вы прекрасно поняли, что я имел в виду. А теперь вы можете продолжать свой телефонный разговор.
– Я уже практически закончил, – сообщил Мейсон. – Что-нибудь еще? – обратился адвокат к Мьюриель.
– Мистер Мейсон, случилось что-то ужасное. Я уверена. Я…
– Очень интересно, – перебил ее Мейсон. – У меня в кабинете появились двое нежданных посетителей, и мне придется решить с ними несколько вопросов. Я сам свяжусь с вами после того, как изучу документы по вашему делу. У меня в кабинете сейчас находятся полицейские из отдела по раскрытию убийств. С ними частенько возникают проблемы, потому что они настаивают, чтобы им уделялось приоритетное внимание. Не исключено, что пройдет какое-то время перед тем, как я смогу вам перезвонить. Я свяжусь с вами при первой же возможности, однако мне в любом случае, нужно вначале посмотреть документы. Вы обсудили со мной конфиденциальные проблемы, и они должны оставаться конфиденциальными. Вы о них больше никому не рассказывали?
– Вы имеете в виду о…
– Я имею в виду все, – ответил Мейсон.
– Нет, мистер Мейсон. Полицейские меня практически ни о чем не спрашивали. Они поинтересовались, где папа, и я ответила, что он в Лас-Вегасе и собирался вернуться первым самолетом.
– Я вам перезвоню, – пообещал Мейсон. – Пожалуйста, никуда не уходите, чтобы не пропустить мой звонок. Мне очень жаль, что нас прерывают, потому что я надеялся, что нам с вами удастся решить все вопросы во время этого телефонного разговора. Однако полиция настаивает на приоритетном внимании. – Мейсон повесил трубку и повернулся к лейтенанту Трэггу: – Чем могу быть вам полезен, господин лейтенант?
– Ты знаком с Перри Мейсоном, – обратился Трэгг ко второму полицейскому, в штатском. – А это Пол Дрейк, частный детектив, работающий на Мейсона. Делла Стрит, чрезвычайно компетентная секретарша, помогающая Мейсону улаживать его проблемы. Ни в коем случае не недооценивай интеллект и сообразительность каждого из членов этой компании. Пусть тебя, в частности, не обманывает невинный вид мисс Стрит или ее красивые глаза, которые пытаются увести твои мысли в сторону от того, что ты намеревался сделать. Вы не хотите мне сообщить, с кем только что разговаривали, Мейсон?
– С клиентом, – честно ответил Мейсон.
– Боже праведный! – воскликнул Трэгг. – Из того, что мне удалось услышать, я подумал, что к вам попал совершенно незнакомый человек и выяснял, как добраться до ближайшего почтового отделения или не в курсе ли вы случайно, сколько стоит автобусный билет отсюда до Сан-Диего.
– Это просто показывает, что нельзя приходить к поспешным выводам, – заметил Мейсон. – Хороший детектив должен вначале все тщательно обдумать.
– Насколько мне известно, Мейсон, у вас есть клиент по фамилии Джилман. Картер Джилман.
– Если это вам известно, Трэгг, то не вижу оснований сомневаться в вашем заявлении.
– Тогда я задам вам вопрос, Мейсон. У вас есть клиент Картер Джилман?
Мейсон нахмурился, словно пытался вспомнить, есть или нет.
– Джилман… Джилман… Картер Джилман. А вы случайно не знаете его адрес?
– Авеню Вауксман, шестьдесят два тридцать один.
– Можно проверить по нашей книге регистрации посетителей. Однако, Трэгг, я думаю, что мне не следует отвечать на этот вопрос.
Трэгг повернулся к полицейскому в штатском и заметил:
– Ты обратил внимание, насколько он хитер? Ведет себя так, словно месяц не слышал ни о каком Картере Джилмане, а потом, разыграв комедию, заявляет, что не собирается отвечать на вопрос. Таким образом, он не наврал, не сказал ничего противоречащего истине, а просто постарался обвести меня вокруг пальца. – Трэгг снова посмотрел на Мейсона. – Я официально задаю вам вопрос. Вы изымали какие-либо улики с территории по адресу авеню Вауксман, шестьдесят два тридцать один? С любой части территории?
– Улики? – переспросил Мейсон. – Давайте обсудим, что мы обычно имеем в виду под словом «улики». Доказательства – это, несомненно, то, что является допустимым с точки зрения закона для подтверждения чего-либо. Улики – несколько другое понятие. В таком случае мы говорим об уличении кого-то. Мне придется поинтересоваться у вас, Трэгг, кого именно вы имеете в виду. Раз уж вы решили играть в игры сегодня утром, Трэгг, то я хочу вам сообщить, что есть масса вещей, которые вы посчитаете уликами, а суд, придерживающийся технических правил представления доказательств, не согласится с вами, потому что они окажутся недопустимыми в суде.
– Я знаю, – кивнул Трэгг. – Например, показания с чужих слов.
– И здесь имеются определенные исключения, Трэгг, – продолжал Мейсон. – Например, кто-то спрашивает вас, сколько вам лет. Вы отвечаете, что пятьдесят пять. О том, что вам пятьдесят пять, вы лично знаете только со слов других людей. Следовательно, в данном случае вы даете показания, которые технически считаются показаниями с чужих слов. Однако это общепризнанное исключение из правила представления доказательств, о котором обычный человек даже не задумывается.
– Как я вижу, обсуждение затягивается надолго, – сказал Трэгг. – Я…
Зазвонил телефон.
Делла Стрит подняла трубку.
– Да? – Она многозначительно посмотрела на Мейсона. – Шеф, я думаю, что вам лучше поговорить в библиотеке.
– О, не стоит беспокоиться, – перебил Трэгг. – Мы не пытаемся подслушивать, но мы торопимся. И это в общем-то не визит вежливости, так что возьмите трубку здесь и попросите клиента перезвонить вам позднее.
Мейсон заметил выражение лица Деллы Стрит, взял трубку у себя на столе и сказал:
– Алло!
– Мистер Мейсон, это Картер Джилман. Меня арестовали по подозрению в убийстве. Они допросили меня в окружной прокуратуре, а теперь отвезли в тюрьму. Мне сказали, что у меня есть право позвонить своему адвокату, и вот я звоню вам.
– Я в самое ближайшее время подойду к вам, – пообещал Мейсон. – Я не знаю, что вы уже успели разболтать, но с этого момента не произносите ни слова, кроме как в моем присутствии. Вы поняли? Не открывайте рот, если не получите на то моего разрешения. Не говорите даже о погоде. Ни с кем. Я приеду сразу же, как только смогу вырваться.
Мейсон повесил трубку.
Трэгг с грустным видом повернулся к полицейскому в штатском:
– Вот к чему приводят эти последние решения о защите прав: человека нельзя удерживать без представления объяснений судье, его нельзя лишить возможности позвонить адвокату до того, как ты успел задать ему даже один вопрос. Нормы правопорядка становятся смехотворными. Наручники снимают с запястий преступников и надевают на тех, кто призван служить закону и охранять этот порядок. Тайное стало явным, Мейсон. Как я предполагаю, вы больше не намерены отвечать ни на какие вопросы. Вы горите желанием поскорее надеть шляпу и нестись в тюрьму, чтобы посовещаться со своим клиентом. Не имеем права вас задерживать. Пока мы не можем предъявить вам никаких обвинений, но мы держим уши и глаза открытыми, Мейсон.
– И не закрывайте их, лейтенант. Кстати, я думаю, что вы приехали не на личной машине и наверняка направляетесь в тюрьму. Если вы хотите проявить любезность и вообще показать свой дружелюбный настрой, то вы не откажетесь меня подбросить, что сэкономит мне массу времени.
