Кирни, примерно сорокалетний мужчина с проницательными серыми глазами, резко очерченным ртом, широкими плечами, небольшим животиком, сказал:
— Здравствуйте, сэр. Много о вас слышал. Очень рад познакомиться с вами.
— Садитесь, садитесь, — предложил Мейсон. — Устраивайтесь поудобнее. О чем идет речь, Пол?
— Дрю Кирни был на последнем киносеансе, — начал Дрейк, — и по пути домой поздно вечером проходил мимо магазина «Пасифик Нотерн Супермаркет». Внезапно дверь магазина открылась и из нее выскочил человек. Кирни увидел направленный на него револьвер. Он автоматически поднял руки вверх и, поскольку при нем была довольно большая сумма денег, решил, что его будут грабить. Но этот человек, держа его на мушке, приказал: «Не опускайте рук», пятясь назад, пересек половину улицы, повернулся и бросился бежать в переулок.
— Кирни, естественно, почувствовал неладное. Попробовал дверь магазина. Она повернулась, пружинный замок щелкнул и запер дверь. Ошарашенный Кирни бросился бежать, пытаясь найти телефонную будку. Он… Может быть, вы будете рассказывать дальше сами?
Кирни похлопал по животу:
— Я уже далеко не тот спринтер, каким был раньше. Через пару кварталов я замедлил свой бег, пошел пешком, пытаясь вспомнить, где находится ближайшая телефонная будка.
— Вы знакомы с этим районом? — спросил Мейсон.
— Да, довольно хорошо. Недалеко от него я работаю.
— Чем вы занимаетесь?
— Ремонтирую электроаппаратуру.
— Хорошо, — сказал Мейсон. — Что произошло дальше?
— К счастью, я увидел мигающий красный свет. Навстречу неслась полицейская машина. Я выскочил на середину улицы и сделал ей знак рукой. Я рассказал им о случившемся, они подняли общую тревогу, оцепили район, но, насколько я понимаю, того человека не поймали. Конечно, они зашли в супермаркет, обнаружили там сторожа, который был тяжело ранен. Через некоторое время его вынесли на носилках и отправили в больницу.
Но меня беспокоит набросок портрета человека, который мне показывал детектив. Конечно, с одного взгляда трудно запомнить человека, особенно во время сильного волнения, но у меня к этому хорошие способности. Я редко забываю лицо, а этого человека я хорошо рассмотрел.
— Вы видели набросок? — спросил Мейсон.
— Да, видел.
— Уверены, что это другой человек?
— Почти уверен, — сказал Кирни. — Но я не хотел, чтобы преступнику удалось скрыться. Я поговорил со сторожем и хочу еще раз посмотреть набросок портрета.
— Да, конечно, — сказал Мейсон. — Такие казусы иногда случаются. Что-то пошло не так с идентификацией и…
— Не в этом дело, — откликнулся Кирни. — Я отношусь к людям, которые уважают закон. Ненавижу мошенников и взломщиков. Меня однажды ограбили. Я потерял много денег.
Когда в первый раз детектив назвал себя и попросил меня взглянуть на набросок, я быстро посмотрел и сказал, что это не тот человек. И об этом больше не думал. Но я для предосторожности запомнил этого человека на случай, если вдруг где-нибудь его встречу.
— Полиция просила вас дать подробное описание преступника? — спросил Мейсон.
— Конечно. В полицейском участке я находился более двух часов, там был художник, составлявший портрет взломщика по моему описанию.
— Тогда вопрос исчерпан, — сказал Мейсон.
— Не совсем, — ответил Кирни. — Я вспомнил, что, по мнению сторожа, человек на вашем наброске похож на преступника. Поэтому я хотел бы проверить себя и посмотреть еще раз. Мне хотелось бы помочь поймать того мошенника.
— У нас есть набросок портрета, Пол? — спросил Мейсон.
Заметно поколебавшись, Дрейк ответил:
— Да, есть.
Мейсон вытащил из ящика стола набросок портрета Коллистера Гидеона и положил на стол.
— Посмотрите, — предложил он Кирни.
Внимательно изучив набросок, Кирни заявил:
— Трудно сказать. Слова сторожа встряхнули меня. Появилась неуверенность, но теперь я точно знаю, что это не тот человек. Тот был старше, более крепкого телосложения, такой человек, от которого исходит угроза. А этот на наброске больше похож на интеллигента. Человек, вылетевший из дверей магазина, выглядел как настоящий убийца.
— Опыт, — сказал Мейсон, — несомненно, свидетельствует о том, что подобные эмоциональные потрясения, особенно при виде человека с револьвером, заставляют свидетеля думать, что преступник был выше ростом, чем в действительности, более крупного телосложения, старше.
— Но я не мог сделать подобной ошибки, — сказал Кирни. — Все, что я сказал, правильно. Я просто пришел, чтобы еще раз убедиться в этом, и не понимаю, почему у вас это вызывает такое беспокойство. Повторяю, я пришел сюда, в это детективное бюро, проверить, не сделал ли я ошибки, так как сторож сказал, что набросок портрета очень напоминает внешность преступника.
— Вы полностью уверены, что не ошибаетесь? — спросил Мейсон.
— Я видел того человека совсем близко. Хорошо посмотрел на него. Набросок? Нет, это не тот человек.
— Может, есть какие-то совпадающие черты, которые ввели сторожа в заблуждение? — спросил Мейсон.
— Конечно, есть, — ответил Кирни. — Иначе у него не возникло бы такой мысли.
Кирни вновь посмотрел на набросок и прикрыл его нижнюю часть.
— Рот у преступника был другой формы, — сказал он. — С глазами более или менее все в порядке, но рот — я даже не знаю, в чем тут дело. Возможно, он что-то держал во рту. Что касается верхней части наброска, то сходство тут есть. Похоже на того парня. Вот это и беспокоит меня. У меня создается впечатление, что я его раньше где-то видел, но где…
Кирни оторвался от снимка и встряхнул головой.
— Во всяком случае, я не могу идентифицировать по этому наброску того преступника.
— Хорошо, — сказал Мейсон. — Дальше мы не продвинемся. Большое спасибо, что пришли сюда.
— Кто этот человек? Где вы взяли его фотографию? — спросил Кирни.
— Мы интересуемся некоторыми аспектами преступлений, — сказал Мейсон. — Мы — это, конечно, детективное бюро Дрейка. И в ходе расследований… они сталкиваются с большим числом необыкновенных вещей.
Мейсон встал и протянул руку:
— Рад был познакомиться с вами, господин Кирни.
Кирни сказал ухмыльнувшись:
— Не говорите, если не хотите. Лучший образец неопределенного ответа. Спасибо, господин Дрейк. Мой адрес у вас имеется. До свидания.
Кирни покинул офис.
Дрейк вытер лоб.
— Черт, в какое месиво мы попали. Сторож сказал полицейским, что у нас есть набросок портрета взломщика.
— Вы не могли бы поехать к сторожу и вызвать у него неуверенность в сделанной им идентификации? — спросил Мейсон.
— Да это и не было идентификацией, — ответил Дрейк. — Он лишь сказал, что между наброском и внешностью преступника есть большое сходство.
— Да, но не можете ли вы поехать к нему, чтобы он немного изменил свою точку зрения с учетом мнения Кирни? — спросил Мейсон.
— Наверное, можно, — откликнулся Дрейк. — Но сейчас дело находится в «перегретом состоянии». Полиция в недоумении: что же все-таки мы делаем.
— Пусть полиция беспокоится о своих делах, — сказал Мейсон А мы будем думать о своих.
— А если они придут ко мне и потребуют передать им набросок портрета Гидеона.
— Покажите его им.
— Они спросят, где я его взял.
— Скажите, что художник нарисовал.
— Захотят узнать, кто этот художник.
— Отошлите их ко мне.
— Этот сторож! Будь он неладен! — воскликнул Дрейк угрюмо.
— Не забывайте, — сказал Мейсон, — что все это играет нам на руку. Получается прекрасный расклад. Если мы передадим полиции этот набросок, а сторож будет настаивать на своих показаниях о его схожести с внешностью преступника, полиция опубликует его. Гидеон только затравленно посмотрит на свой портрет и быстро уберется из страны.
— Откуда он возьмет деньги, — спросил Дрейк.
— Наскребет где-нибудь, — ответил Мейсон задумчиво. — Об этом мне и нужно как следует подумать.
Утром небо заволокло тучами, и к обеду пошел холодный проливной дождь. В час позвонил Дрейк и сообщил, что Лорна Уоррен уехала на своей машине и его люди следуют за ней.
— Пыталась ли она освободиться от них? — спросил Мейсон.
— Я не думаю, — сказал Дрейк. — Мои люди считают, что она даже не знает, что за ней следят. Она только что неожиданно сделала левый поворот из правой дорожки, машина моих людей попала в пробку, и они не могли следовать за ней. Пытались перехватить ее на следующем перекрестке, однако безуспешно.
Такие вещи иногда случаются даже с самыми лучшими сотрудниками наружного наблюдения. Она скоро вернется домой, и мои люди снова будут работать за ней.
— Я знаю, — сказал Мейсон, — но в какую беду она тем временем может попасть.
