– Вы все предусмотрели, – похвалил Мейсон.
Серл остался весьма доволен собой, и это было заметно.
– Что же было дальше? – хотел услышать продолжение адвокат.
– Потом я, естественно, отправился к Конвэю. И был очень расстроен, так как полагал, что он продал мне дело, потому что почувствовал к нему интерес полиции.
– Что же он сказал по этому поводу?
– Конвэй очень расстроился. Он сказал, что даст денег на уплату залога и что, когда он продавал дело, оно было абсолютно чистым. Естественно, я высказал предположение, что на меня навел полицию Лидс. Луи ответил, что этого не может быть.
– Дальше, дальше, – словно подгонял Серла Мейсон.
– Луи сказал: «Я знаю, что делать, Гай. Спрячься, пока я все улажу, это займет часа два, может быть, даже меньше. Зайди ко мне попозже, и мы все с тобой обговорим». Я ответил, что сейчас время действовать, а не болтать. «Будут и действия», – успокоил он.
– И вы зашли, – вставил Мейсон.
– Да. Когда я вернулся, Луи был занят. Он разговаривал по телефону и записывал на листок какие-то цифры. Ни он, ни я еще не обедали, и Луи дал мне телефон ресторана, чтобы я заказал что-нибудь поесть. Он сказал, что сможет уделить мне всего несколько минут за едой, так как чрезвычайно занят, потому что затеял очень важное дело. За обедом Луи говорил: «Теперь слушай, Гай. Двадцать тысяч, полученные от Лидса, я проиграл. Но у меня есть возможность достать еще, и я привык помогать друзьям. Не буду рассказывать, откуда у меня деньги, это только повредит тебе, но кое-кто принесет их мне сегодня около десяти часов вечера. Позвони в это время, чтобы убедиться, что все прошло нормально. После этого отправляйся в полицию и позвони мне оттуда, я принесу деньги, уплатим залог, и можешь быть свободен».
– Так вы только что сказали, Луи был занят другими делами, – напомнил Мейсон.
– Да. Пока я был там, несколько раз звонили по телефону, пару раз звонил он сам.
– Что это были за звонки? – хотел уточнить Мейсон.
– Боюсь, здесь я не смогу вам чем-либо помочь, – ответил Серл. – Я был слишком занят собственными мыслями. Одни звонки касались ставок на скачках, другие – чего-то еще. Помнится, он кому-то сказал, что все улажено и не стоит беспокоиться. Еще кому-то: «Почему бы вам не спуститься ко мне, мы бы все обговорили», а затем: «Хорошо, забегу. Я не могу отлучаться из квартиры дольше чем на одну-две минуты, но я поднимусь к вам, если вы того хотите». И еще позже: «Хорошо. Заходите после десяти. До этого я буду занят».
– Еще что-нибудь вы можете сообщить? – спросил Мейсон.
– Было много звонков, всех не упомнишь. Еще звонила какая-то девушка. Видимо, она была чем-то возмущена, и Луи старался ее успокоить, постоянно поддакивая. Черт возьми, Мейсон, я не могу держать в голове всю эту ерунду! Если бы знать, что он протянет ноги, я бы, конечно, внимательно слушал, но в то время меня больше занимали мои собственные проблемы.
– Ладно, – произнес адвокат, – давайте дальше.
– В общем-то, это все, – заключил Серл. – Пообедав, я сразу ушел, отправившись играть в пул. И занимался этим до десяти часов. В десять позвонил Луи, и тот сказал, что все в порядке: он достал деньги и ждет моего звонка из полиции.
– Вы позвонили в полицию сразу же?
– Нет. Мне нужно было еще обдумать, что сказать. Я это делал, играя в пул: когда катаешь шары, лучше думается.
– Во сколько вы позвонили Луи?
– В десять.
– А может, в половине одиннадцатого? – уточнил Мейсон.
– Нет же, черт возьми, ровно в десять. Он сказал, чтобы я позвонил в десять, и я позвонил. Когда человек соглашается выкупить тебя из тюряги, ты не станешь просто так прохлаждаться лишних полчаса.
– Вы лжете, Серл, – холодно осадил его Мейсон. – Вы позвонили ему около половины одиннадцатого, причем не помните точного времени. Вы утверждали это, когда рассказывали эту историю первый раз. Но после того, как вы поговорили с ребятами из отдела по расследованию убийств и поняли, что им очень хотелось, чтобы вы звонили до того, как ушел Лидс, то решили сделать им одолжение, надеясь, что они замнут дело с вашим обвинением.
– Я звонил в десять… – упорствовал Серл. – И они сказали, что Лидс – мультимиллионер.
– Я об этом слышал, – не удивился Мейсон.
– Может быть, он что-нибудь все же сделает для меня, – высказал предположение Серл.
Мейсон посмотрел на него с неприязнью и увидел, что к их столу торопливыми шагами приближается официантка.
– Это вы Перри Мейсон?
Адвокат кивнул.
– Вам звонят из вашей конторы, говорят, очень срочное дело.
Мейсон широким жестом показал на Серла:
– Счет ему. Всего хорошего!
Он прошел в телефонную будку; звонила Делла Стрит.
– Шеф! – взволнованно проговорила она. – Дрейк нашел Олдена Лидса.
– Где?
– В Сиэтле. Эмили Миликант вместе с ним. Человек Дрейка в Сиэтле держит его под наблюдением. Билеты заказаны. Ваш самолет через тридцать минут. Успеете? Все подробности сообщу телеграммой в портлендский аэропорт.
– Успею! – ответил Мейсон. – А тебе надо будет кое-что сделать.
– Хорошо, говорите.
– Квартира Миликанта расположена на шестом этаже. Надо проверить всех его соседей сверху. Серл упоминает об одном телефонном разговоре Миликанта. Похоже, он разговаривал с кем-то, живущим над ним. Скажи Дрейку, что Хейзл Стикланд, официантка из «Домовой кухни», сбежала. Пусть он проверит официанта, приносившего еду в квартиру Миликанта. Его рассказ будет нам весьма кстати. Пусть Дрейк попробует разыскать Хейзл. Серл явно пляшет под дудку окружного прокурора, утверждая, что звонил в десять, прекрасно сознавая, что это неправда. Он думает, что сможет таким образом избежать ареста. Полицию на Серла, вероятно, навел Лидс. Должно быть, Миликанта убили сразу же после того, как Лидс принес ему деньги. Расскажи все это Полу Дрейку. Поняла?
– Да, – ответила секретарша. – Удачного вам полета, шеф!
Мейсон повесил трубку и торопливо удалился из ресторана.
Когда Мейсон вошел в гостиницу «Сиэтл», на улице моросил дождь.
– Здесь остановился Дж. Е. Смит? – спросил он.
Клерк сверился с книгой:
– Да, в триста девятнадцатом. Позвонить ему?
– Не надо, – медленно произнес Мейсон. – Я зайду к нему сам, когда немного обсохну. Уезжать пришлось в страшной спешке. Где здесь можно купить одежду?
– Через квартал есть магазин, – подсказал клерк. – Но он закрывается через час. Завтра – воскресенье, и все будет закрыто, так что поторопитесь.
Мейсон кивнул.
– Мне нужны две комнаты, – сказал он, – для меня и для мисс Джордж Л. Манчестер из Нью-Йорка. За обе я заплачу вперед. Ключ от комнаты мисс Манчестер пока отдайте мне. Я посмотрю, все ли там в порядке, а если соберусь уезжать, то верну его вам.
Мейсон достал бумажник и протянул клерку двадцать долларов и заполнил два бланка – на себя и мисс Манчестер.
Рассыльный проводил адвоката в его номер. Апартаменты мисс Манчестер находились по другую сторону коридора, через три двери. После того как рассыльный ушел, Мейсон поднялся на третий этаж и постучался в комнату 319.
– Кто там? – послышался из-за двери резкий голос Эмили Миликант.
– Заказное письмо! – не задумываясь ответил Мейсон.
Наступила минутная пауза, затем послышалась какая-то возня, и дверь чуть-чуть приоткрылась. Мейсон толкнул ее и с силой распахнул. Эмили Миликант отскочила назад.
Светловолосый худой человек с холодным взглядом сидел около батареи отопления.
– Какого черта? Кто вы такой? – недовольно спросил он.
Ему ответила Эмили Миликант:
– Это адвокат Перри Мейсон.
– Запри дверь! – приказал человек у батареи.
Пока Эмили Миликант возилась с замком, Лидс осведомился:
– Интересно, как вы нас нашли?
– Без труда, – объяснил Мейсон. – Без особого труда. И если вас нашел я, то найдет и полиция.
Эмили Миликант протараторила:
– Олден был просто в ужасе от этого санатория. Он побоялся, что его засадят в психушку, и поэтому решил сбежать.
Мейсон, не спрашивая разрешения, уселся на кровать и подложил подушку себе под спину. Как ни в чем не бывало он закурил сигарету и спросил у Олдена Лидса:
– Когда вы в последний раз видели Джона Миликанта?
– Где-то около недели назад, – ответил тот, пристально посмотрев в глаза адвоката.
– Вы заходили к Джону Миликанту вчера вечером в десять ноль пять.
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Вы приходили к нему на квартиру, которую он снимал под именем Л.К. Конвэя, – пояснил Мейсон.
Эмили Миликант хотела было вмешаться, но почему-то передумала.
– Только не говорите, – продолжал адвокат, – что не знаете о том, что Джон Миликант был убит вчера вечером между десятью и десятью сорока пятью.
Эмили Миликант вскочила.
– Джон! – вскрикнула она. – Убит Джон!
Олден Лидс тоже хотел было встать, но тут же опустился на стул и резко бросил:
