— Где вы жили раньше? — поинтересовался Мейсон.
— В Айдахо.
— И там же работали?
Она возмутилась:
— Мистер Мейсон, почему вы без конца суете нос в мою жизнь?
Адвокат усмехнулся.
— Мое лицо до сих пор горит от вашей пощечины. Это дает мне некоторое право.
Вирджиния сказала:
— Ну уж если вы так настаиваете… Я работала в Айдахо совсем недолго. Я из тех женщин, которые любят риск и перемену обстановки. Мне приходилось работать и на предприятиях горной промышленности, и в казино.
— В Айдахо есть казино?
— Сейчас уже нет, — уточнила она, — но несколько лет назад были. В горных районах в игорных домах имелись разного рода азартные игры — рулетка, игровые автоматы и многое другое. В ходе игры я способна сохранять хладнокровие, собрана, четко оцениваю ситуацию. К тому же, я из тех, кого называют везучими. Все признавали, что у меня цепкий глаз.
Внезапно она пересекла комнату, села на широкий подлокотник кресла, в котором сидел Мейсон, и улыбнулась ему.
— Я очень хорошо разбираюсь в людях, — промолвила она бархатным голосом. — Работа в казино научила меня этому. Я знаю, вы видите людей насквозь. И это прекрасно, мистер Мейсон. Вы, несомненно, справедливый человек. Посетители казино считают, что с девушками, работающими в подобных заведениях, можно вести себя свободно. Я была просто вне себя, когда кто-нибудь позволял себе какую-либо вольность, поэтому я держалась подчеркнуто холодно, и поверьте мне, мистер Мейсон, такая работа требует особой взыскательности к себе.
Вот почему я рассердилась, когда вы обыскивали меня. Надо отдать вам должное, во время обыска вы были весьма корректны. За это я, право, очень вам признательна.
Она улыбнулась, положила руку на его плечо и, склонившись к нему так, что ее лицо оказалось совсем рядом, сказала:
— Вы знаете…
Ее слова были прерваны повелительным стуком в дверь.
Девушка быстро вскочила с подлокотника кресла, при этом ловко запахнув халат.
Удары в дверь возобновились. Вирджиния Байнам с тревогой взглянула на Мейсона. Стук же становился все более настойчивым.
— Кто… кто там? — крикнула девушка.
— Уголовная полиция, сержант Голкомб. У меня ордер на обыск. Открывайте!
Вирджиния Байнам, побледнев, направилась к двери, повернула ключ и открыла ее.
Сержант Голкомб, толкнув плечом дверь, стремительно вошел в комнату.
— Доброе утро, сержант, — поздоровался с ним Мейсон и, обернувшись в сторону девушки, заметил: — Думаю, мое присутствие сейчас очень кстати.
— Ошибаетесь, — заявил полицейский, — сейчас вам придется покинуть комнату.
Как всегда Пол Дрейк занял свою излюбленную позу в большом кресле Мейсона.
— Я потихоньку начинаю складывать разрозненные факты воедино. А в начале — просто хаос какой-то.
— Чем порадуешь, Пол?
— Сдается мне, этот Хекли — крепкий орешек, Перри. Похоже, полиции о нем ничего не известно. По-моему, в нем ключ к развязке всей этой истории.
— Когда наступила смерть?
— Насколько точно могут утверждать врачи при осмотре трупа, это произошло около часа назад. Они учитывают температуру тела, кроме того, принимают во внимание и другие факторы. В общем, предварительно полиция считает, что время смерти — час ночи.
— Она действительно покинула апартаменты «Монолиз» в девятнадцать минут одиннадцатого?
— Да… Медицина, конечно, бессильна фиксировать время смерти с абсолютной точностью. Ее могли убить, как только она добралась до Океансайда, или это могло произойти час спустя.
Мейсон напомнил:
— Она наполнила бак машины бензином. Едва ли убийца, застрелив ее, потом сам залил бак. Должно быть, она сделала это сама.
Дрейк кивнул.
— Но до станции обслуживания она не доехала, и значит, бак там не заполняла.
— Ты полагаешь, она останавливалась на ранчо Хекли? — спросил Дрейк.
— Я почти не сомневаюсь.
Дрейк закурил сигарету, задумчиво проследил за движением струи дыма, плавно поднимающейся от нее к потолку, и наконец, медленно произнес:
— Перри, у полиции уже есть версия убийства. — Какая?
— Они считают, что ее убили не там, где обнаружили тело.
— Да?
— Полагают, что она открыла дверцу машины и кому-то позволила сесть в нее. Он и вел машину дальше, миссис Гарвин же сидела справа от него. Затем этот некто, выбрав подходящий момент, выхватил револьвер и выстрелил ей в висок. Убив ее, он оттолкнул тело к противоположной стенке машины, а дальше подкатил автомобиль к месту, где и нашли тело. Там убийца, кто бы он ни был, вышел из него и положил Эзел Гарвин таким образом, что она оказалась позади рулевого колеса, создав тем самым видимость, что она была застрелена в движущейся машине.
— Стоп, — сказал Мейсон. — Это противоречит фактам, Пол. Твой человек тщательно осмотрел все вокруг в поисках следов машины и ничего не нашел. Разумеется, там был далеко не лучший грунт для поисков следов, но, несмотря на это, ему бы следовало…
— Знаю, знаю, — прервал его Дрейк. — Тем не менее послушай, Перри. По-видимому, другая машина стояла чуть поодаль от того места, где было обнаружено тело. Мужчина, подъехав на машине с телом Эзел Гарвин, осторожно подрулил к другой машине так, чтобы суметь открыть дверцу первой и пересесть во вторую. На ней преступник и уехал после того, как расположил тело позади рулевого колеса и бросил револьвер.
Мейсон сказал нетерпеливо:
— Более нелепого убийства не придумаешь.
Не будь столь категоричным, посоветовал Дрейк. — Это как раз не тот случай. Тому есть доказательства, Перри.
— Какие?
— Во-первых, машина, на которой сбежал преступник, действительно была там припаркована.
— Как полиция может это утверждать?
— Она не может быть абсолютно уверенной в этом. Полиция только предполагает. На мягком грунте пляжа обнаружены следы, оставленные человеком. Они ведут от припаркованной машины к шоссе. Обратных следов не оказалось.
— Дальше.
— Во-вторых, скорее всего, на револьвере есть отпечатки пальцев Гарвина.
Мейсон от такого сообщения прямо рухнул в кресло.
— Что такое?
Дрейк принялся объяснять:
— Полиция выяснила, что револьвер принадлежит Френку Байнаму. При допросе он сказал, что отдал его своей сестре Вирджинии. Полицейские буквально шли за вами следом в поисках девушки. Сначала она запиралась, но потом рассказала им историю о ночном наблюдении за офисом горнопромышленной корпорации с целью защиты вкладов ее матери в эту компанию. Она даже сообщила им о том, как вы, обнаружив ее на пожарной лестнице, заставили войти в свой кабинет. Она призналась, что именно в тот момент и рассталась с револьвером, поскольку поняла, что вы заметили его, и сделала вид, что выбросила его в переулок. Вместо этого, показав вам свои стройные ноги и используя свое тело как щит, положила револьвер на площадку пожарной лестницы. Так она отвлекла ваше внимание от револьвера.
— Ну и ну, — с насмешливым упреком проговорила Делла Стрит.
— Пусть будет так, — махнул рукой Мейсон. — Продолжай, Пол. Что случилось потом?
— А дальше, — продолжил Дрейк, — полиции стала известна важная подробность. Оказывается, на следующий день, после того как проконсультировался у тебя, Гарвин зашел в офис корпорации. Остановившись у окна, он пристально посмотрел в переулок. Затем заметив что-то краем глаза, он обратился к секретарю-казначею Джорджу Л. Денби: «Послушайте, Денби, что за дьявольская штука лежит вон там, на пожарной лестнице?»
— Так, — проговорил Мейсон. — События развиваются как по сценарию. Что же дальше?
— Насчет сценария — это мы проверим, — заверил Дрейк и продолжил: — Денби подошел к окну и, выглянув из него, сказал: «Боже мой, мистер Гарвин, это же револьвер!» Президент компании Френк Ливсей, который тоже присутствовал при разговоре, присоединился к ним. Не долго думая, он выбрался через окно на пожарную лестницу и подобрал оружие. Осмотрев револьвер, он крикнул своим компаньонам: «Револьвер заряжен!» — и, вернувшись в офис, отдал оружие Денби. Тот, в свою очередь изучив револьвер, передал его Гарвину. Гарвин кое-что понимал в этом деле. Обследовав оружие, он изрек: «Револьвер в отличном состоянии. Если бы его оставили здесь давно, он бы уже покрылся ржавчиной, значит, кто-то был здесь совсем недавно. Интересно, кто это мог быть?» Затем все трое принялись ломать голову над вопросом: как поступить с оружием? Денби предложил вызвать полицию, но Гарвин воспротивился. Перед собранием акционеров он боялся всякой нежелательной огласки.
— Так, та-а-к, — протянул Мейсон. — Дело становится действительно любопытным. В нашем распоряжении револьвер, который впоследствии стал орудием преступления, да к тому же на нем отпечатки пальцев трех ключевых фигур этой истории.
— Но они все имеют алиби, — торопливо проговорил Дрейк. — Ливсей собрался пойти выпить чашечку кофе, сказав, что на следующий день рано утром ему предстоит неотложная работа по оформлению документов к собранию пайщиков. Гарвин же, как бы между прочим, заявил буквально следующее: «Ливсей, я прямо сейчас уезжаю со своей женой в небольшое путешествие. Я намерен взять отпуск до собрания и отключиться от всяких дел. Мой кабриолет стоит перед входом. Я прошу тебя положить этот револьвер в мою машину, в отделение для перчаток. Мне хочется осмотреть его повнимательнее, по-моему, это отличный экземпляр».
