— Я сомневаюсь, что она работала каждый вечер.
— Почти каждый вечер?
— Да.
— Вы никогда не видели подсудимого до нападения?
— Нет.
— Ни разу в жизни?
— Нет.
— И тем не менее с одного беглого взгляда на него, с взгляда, который вы…
— Но это был не беглый взгляд! Я смотрела ему прямо в лицо!
— Нападение было совершено быстро?
Она не смогла скрыть сарказма, когда торжествующе произнесла:
— Чрезвычайно быстро. Оно было совершено со сноровкой человека, имеющего значительный опыт, мистер Мейсон.
— Комментарий свидетельницы будет вычеркнут из протокола, — усыпляюще-монотонно произнес судья Иган. — Свидетельнице следует впредь воздерживаться от подобных замечаний. Присяжным предписываю не принимать во внимание заявление свидетельницы касательно сноровки человека, имеющего значительный опыт.
Скулы Мейсона напряглись. Выпад, сделанный Мартой Лавиной, лишь выиграл от указания, данного судьей присяжным. Теперь Мейсону не оставалось ничего, кроме как довершить собственное поражение.
— Вы видели нападавшего лишь на протяжении относительно небольшого промежутка времени? — спокойно спросил он.
— Все зависит от того, что вы называете относительно небольшим промежутком времени.
— Не более минуты?
— Возможно.
— Или всего секунд тридцать?
— Возможно.
— Вы знали мисс Кейлор два месяца, вы сели к ней в машину и доехали с ней до самой виллы «Лавина-2»…
— Это не более полумили пути.
— Сколько времени это у вас заняло?
— Несколько минут.
— В четыре раза больше, чем потребовалось грабителю, чтобы совершить нападение?
— Вероятно.
— В пять раз больше?
— Возможно.
— В шесть раз больше?
— Я, право, затрудняюсь ответить, мистер Мейсон.
— И тем не менее сейчас вы хотите убедить присяжных, что после того единственного взгляда смогли опознать в подсудимом человека, совершившего нападение, но что у вас нет уверенности в том, что именно мисс Кейлор в тот вечер подвезла вас до виллы «Лавина»?
Внезапно Мейсон заметил в ее зрачках огонек торжества.
— Но я не говорила, что сомневаюсь, будто это была Инес Кейлор. Я сказала, что я совершенно уверена, а это означает, что у меня нет по данному поводу ни малейших сомнений, — произнесла она.
Мейсон повернулся и посмотрел через плечо. Пол Дрейк стоял в дверном проеме один. Поймав взгляд адвоката, он медленно отрицательно покачал головой.
Мейсон решил разыграть перед свидетельницей великодушие.
— Пожалуй, у нас нет необходимости приглашать сюда мисс Кейлор. Если миссис Лавина уверена в своих словах, мне этого достаточно, — сказал он Дрейку.
— Спасибо, — пропела Марта Лавина, и в ее глазах отразились насмешка и самодовольство.
Мейсон быстро взглянул на часы.
Теперь было уже поздно разбираться, каким образом ей удалось переиграть его. Острота ситуации требовала, чтобы на протяжении оставшихся тринадцати минут он был корректен, учтив, сдержан, ибо на протяжении этих тринадцати минут ему предстояло вести поединок с умнейшей женщиной, понимавшей, что теперь он не в силах опровергнуть ни единого ее слова. Все козыри были на руках у нее, и она это сознавала.
— Вы видели подсудимого еще раз после нападения? — спросил Мейсон.
— Да, господин адвокат.
— Где это было?
— На опознании в полицейском управлении.
— Вы опознали его?
— Не колеблясь.
— И вы совершенно уверены, что с момента нападения и до момента опознания в полицейском управлении вы его не видели?
— Совершенно уверена.
Мгновение Мейсон молча всматривался в лицо свидетельницы.
— С кем вы были на опознании, миссис Лавина?
— С мистером Арчером.
— Вы приехали в полицейское управление вместе?
— Естественно.
— Почему «естественно»?
— Поскольку мы оба подверглись нападению, то вполне логично, что полиция попросила нас обоих принять участие в опознании.
— Но если полицейские стремились получить наиболее достоверный результат опознания, то почему же вам не сказали производить его по очереди?
— Об этом, наверное, лучше спросить самих полицейских, мистер Мейсон.
— У них были какие-либо основания к вашему одновременному присутствию?
— Думаю, да. — Какие?
— Ну это уже пошли домыслы! — перебил судья Иган.
— Я не возражаю, ваша честь, я не возражаю, — сказал Гарри Фритч, улыбаясь. — Пусть продолжает.
— Это загромождает протокол, — раздраженно произнес судья. — Суд не имеет права руководствоваться домыслами. И кроме того, подобные блуждания мешают разбору дела. Можете продолжать, мистер Мейсон.
Адвокат вновь повернулся к свидетельнице:
— Кто произвел опознание первым: вы или мистер Арчер?
— Мы сделали это одновременно.
— Увидев подсудимого, вы сразу же указали на него, как на того самого человека, который совершил на вас нападение?
— Сразу же, однозначно и уверенно, мистер Мейсон.
— И мистер Арчер сделал то же самое в вашем присутствии?
— Да, мистер Мейсон.
— В какой форме вы дали ответ?
— Я указала на подсудимого рукой.
— А мистер Арчер?
— Он тоже указал рукой.
— И вы подняли руки одновременно?
— Практически в одну и ту же секунду, мистер Мейсон.
— Вы заявляете, что не видели подсудимого с момента совершения им нападения и до момента опознания?
— Да, сэр.
Мейсон слегка переменил позу.
— Но вы видели его фотографию?
Она колебалась.
— Видели или нет? — неожиданно громко повторил он.
— В общем… да.
— Когда? До или после опознания в полицейском управлении?
— За день до опознания.
— Ах вот как! И кто же показал вам эту фотографию?
— Мистер Арчер.
— Кто был с мистером Арчером в тот момент?
— Инспектор полиции.
— Таким образом, прежде чем опознать подозреваемого в полицейском управлении, вы изучили его фотографию?
— Да, мне показали его фотографию.
— Вы можете вспомнить, при каких обстоятельствах это произошло?
— Это было на вилле «Лавина-2». Мистер Арчер подошел ко мне в сопровождении полицейского инспектора, имя которого, к сожалению, выскользнуло у меня из памяти, и сказал: «Знаешь, Марта, того типа, который напал на нас, уже поймали. Полицейские нашли мой бумажник и твою сумочку, правда, ни денег, ни булавки обнаружить пока не удалось. Кстати, сумочка вся изрезана, подкладка вспорота, однако в том, что она твоя, нет ни малейших сомнений».
— Инспектор тоже что-нибудь вам сообщил?
— Он сказал, что не хотел затруднять нас просьбой приехать на опознание, не имея окончательной уверенности в том, что задержанный — именно тот самый мужчина.
— Вслед за чем показал вам фотографию?
— Да.
— Снимок был сделан полицией?
— Да.
— Причем мистер Арчер увидел его раньше вас?
— Конечно.
— И вы узнали человека, изображенного на фотографии?
— Да, я сказала, что он очень похож на нападавшего.
— После чего получили приглашение прибыть на следующее утро в полицейское управление?
— Да, к десяти часам.
— Вы были уверены в своем ответе, когда смотрели на фотографию?
— Абсолютно уверена.
— А мистер Арчер?
— Тоже.
— Откуда вы знаете?
— Он мне сам сказал.
— Фотографию показывал вам он?
— Да.
— Значит, мистер Арчер дал вам фотографию и сказал: «Марта, вот тот человек, который напал на нас» — или же фразу подобного содержания?
— Но он не был так категоричен на этот счет.
— Однако он сообщил вам, что на фотографии изображен человек, совершивший нападение?
— Он сказал, что узнал на фотографии грабителя и хочет, чтобы я взглянула на нее и поделилась своим мнением.
— То есть, прежде чем ехать в полицейское управление, вы тщательно изучили внешность моего подзащитного по фотографии?
— Я бы не стала так ставить вопрос, мистер Мейсон.
— Но я ставлю его именно так, — огрызнулся адвокат. — Отвечайте!
— Я взглянула на фотокарточку.
— Вы рассматривали ее, верно?
— Пожалуй, да.
— И запомнили лицо человека, изображенного на ней?
— Да.
Таким образом, еще до того как отправиться в полицейское управление для опознания подозреваемого, вы его уже опознали?
— Нет.
— Вы опознали его изображение на фотографии, не так ли?
— Но изображение — это же не сам подозреваемый.
— Но все-таки вы его опознали?
— Да.
— Опознали, хотя и не по правилам, но без колебания.
— Без малейшего.
— Вы так и заявили полицейскому?
— Да.
— В таком случае, если вы были уверены в том, что опознали нападавшего по фотографии, зачем же было приезжать в полицейское управление на следующее утро для непосредственного опознания?
— Потому что… кажется, мне сказали, что это может потребоваться на суде в качестве доказательства обвинения.
