Открыв дверь, он повернулся, попрощался кивком и вышел.
Делла Стрит, которая стенографировала беседу клиента с Мейсоном, находясь в смежной комнате, сразу же зашла к адвокату.
– Ну, и как тебе понравилась эта история, шеф? – спросила она.
Мейсон поднялся и, подойдя к окну, задумчиво уставился на поток автомобилей внизу.
– Даже не знаю, что и сказать, Делла, – наконец произнес он. – Что-то здесь не так.
– А какое впечатление произвел на тебя епископ Меллори?
– Весьма интересная личность. Но на самом ли деле он епископ? Свободный покрой одежды, трубка… Да и вообще он производит впечатление видавшего виды человека, весьма эрудированного, с широким кругозором, человека, не боящегося отстаивать собственное мнение. Заметила, как он подчеркнул, что не станет лгать, если противная сторона задаст определенные вопросы, так что мое дело заключается в том, чтобы не позволить это сделать?
– А что дает тебе основание полагать, что он не епископ?
Мейсон пожал плечами:
– Видишь ли, Делла, епископы обычно не заикаются.
– То есть?
– Епископы – это та категория людей, которым приходится очень много говорить. Это люди с даром красноречия, ежедневно выступающие перед аудиторией. Если человек заикается, он вряд ли станет министром – скорее, из него получится адвокат, – хотя ты сама понимаешь, насколько это неправдоподобно. Допустим, несмотря на свой недостаток, он все же пробился в министры, но вот епископом ему никак не стать.
– Я поняла, – сказала Делла. – Ты полагаешь…
Мейсон вновь пожал плечами:
– Этот человек может быть самозванцем, но не исключено, что он действительно епископ, недавно переживший какой-либо эмоциональный шок. Помнится, в учебниках по судебной медицине сказано, что одной из причин заикания у взрослых является неожиданное эмоциональное потрясение.
В голосе Деллы Стрит звучала неприкрытая тревога:
– Послушай, шеф, если ты намерен всерьез отнестись к словам этого человека и начать процесс против мультимиллионера Браунли, лучше с самого начала выяснить, в самом ли деле он епископ, а не самозванец. Думаю, это будет несложно сделать.
Мейсон кивнул:
– Я думаю так же. О'кей, Делла! Позвони-ка в Детективное агентство Дрейка и попроси Пола как можно быстрее прийти ко мне.
Пол Дрейк скользнул в удобное кресло для клиентов, оперся о подлокотники и выжидательно уставился на Перри Мейсона слегка выпуклыми глазами, напоминавшими стеклянные глаза манекенов в универсальных магазинах. Глаза придавали цветущему лицу Пола бесстрастное выражение. Кончики его губ приподнимались кверху, и можно было подумать, что он над кем-то посмеивается. Его внешность была настолько далека от общепринятого представления о детективах, что иногда давала Полу Дрейку возможность добиваться поразительных результатов.
Перри Мейсон, шагая взад-вперед по кабинету и засунув большие пальцы за отвороты пиджака, говорил:
– Ко мне явился для консультации человек, назвавшийся Уильямом Меллори из Сиднея, епископом англиканской церкви. Это не очень разговорчивый тип с манерами светского человека, и в то же время можно предположить, что он очень много времени проводит на воздухе. Понимаешь, что я имею в виду? Загорелое лицо, кожа, огрубевшая от ветра… Неизвестно, как давно он появился в наших краях. Он хочет знать, какое наказание грозит человеку, задавившему в пьяном виде кого-то черт знает где двадцать два года назад.
– Как он выглядит?
– Примерно пятидесяти трех – пятидесяти пяти лет, рост пять футов семь дюймов, глаза серые, темные густые волосы, начавшие седеть на висках, носит широкие одеяния священнослужителей с белым отложным воротником, предпочитает курить трубку, нежели сигареты… Производит впечатление человека компетентного, слегка заикается.
– Заикается? – недоверчиво переспросил Дрейк.
– Именно.
– Ты это серьезно?
– Серьезнее некуда.
– Епископы не заикаются, Перри, – нравоучительным тоном произнес Дрейк. – Это просто невозможно.
– В том-то все и дело. Заикание, по всей вероятности, проявилось недавно в результате какого-то эмоционального потрясения. Я хочу выяснить, какого именно.
– Как он воспринимает свое заикание? Я имею в виду его реакцию на этот недостаток речи.
– Точно такая же, как у игрока в гольф, допускающего обидные ошибки, в общем-то для него нехарактерные.
– Мне это не нравится, Перри. Очень уж подозрительно. Или ты поверил на слово этому человеку?
– Именно подозрительно, – согласился Мейсон.
– И ты решил поручить мне выяснить все об этом священнослужителе, не так ли?
– Ты догадлив. Именно этого я и жду от тебя, Пол. Епископ намерен через час связаться со мной. Практически сразу мне придется сказать, беру ли я это дело в производство. Как я понял, в деле будут фигурировать огромные деньги. Если этот епископ настоящий, я, скорее всего, отвечу положительно. Но если самозванец, мой ответ однозначен – нет.
– Какое конкретно дело?
– Что-то весьма конфиденциальное. Имеет непосредственное отношение к Ренуолду К. Браунли, и, если верить этому епископу, мой гонорар может составить от двухсот до трехсот тысяч.
Детектив присвистнул:
– Ничего себе!
– Помимо всего прочего, оно включает старое уголовное дело о дорожном происшествии, повлекшем за собой смерть. Обвиняемый якобы в нетрезвом состоянии сел за руль.
– И когда это произошло?
– Двадцать два года назад.
Брови детектива взметнулись кверху, демонстрируя крайнюю степень удивления.
– Убежден, двадцать два года назад такие происшествия были крайне редки, – продолжал Мейсон. – Более того, это случилось в каком-то провинциальном городке. Я хочу как можно скорее выяснить, что это за история. Подключи к расследованию всех своих людей. Начни с округов Окридж, Сан-Бернардино, Риверсайд. Вентч тоже не помешает проверить. Возможно, обвиняемой была женщина. По моим подсчетам, инцидент произошел около 1914 года, и дело так и не было закрыто. Далее свяжись со своим коллегой в Сиднее, и пусть он наведет все мыслимые справки о епископе Уильяме Меллори. В порту узнай, когда именно он прибыл в Калифорнию. Проверь отели, не останавливался ли там епископ Меллори. Подключи столько людей, сколько считаешь нужным, но помни, дело не терпит отлагательств.
Дрейк криво улыбнулся:
– А когда тебя не поджимало время? Таких, как ты, еще поискать! Требуешь, чтобы недельная работа была выполнена за час.
Мейсон молча развел руками, а когда заговорил, можно было подумать, что он не слышал последних слов детектива.
– Больше всего меня интересует, с кем он поддерживает связь. Если выйдешь на этих людей, установи за ними наблюдение.
Детектив поднялся, расправил широкие плечи и выгнул грудь колесом.
– О'кей, Перри, пора за дело. – У двери он обернулся и сказал: – Допустим, я выясню, что этот человек самозванец. Ты выведешь его на чистую воду?
– Я? К чему мне это? – Мейсон подмигнул. – Нет, я свяжу его по рукам и ногам и выясню, кто скрывается под личиной епископа.
– Хочешь, заключим пари, что этот человек не имеет никакого отношения к церкви?
– Он производит впечатление честного человека, Пол.
– У всех авантюристов очень честные лица. Вот почему они так преуспевают в своих махинациях.
– Мне не кажется таким уж невероятным тот факт, что у епископа честное лицо, – сухо возразил Мейсон. – Короче, принимайся за работу. С чего это ты так разболтался?
Дрейк фыркнул:
– Так ты не хочешь заключить со мной пари, а?
Мейсон потянулся за увесистым томом законов, всем своим видом показывая, что сейчас воспользуется им в качестве метательного оружия. Детектив торопливо захлопнул за собой дверь.
Зазвонил телефон. Мейсон поднял трубку и услышал взволнованный голос Деллы Стрит:
– Шеф, в приемной шофер такси. Мне кажется, вам стоит его выслушать.
– Какого черта ему от меня нужно?
– Денег.
– И ты полагаешь, что это убедительная причина, чтобы я его принял?
– Мне кажется, да.
– Что-то я не понимаю. Может быть, ты объяснишь мне, в чем дело?
– Увы.
– Ага. Он стоит рядом с тобой.
– Вы очень догадливы, шеф.
– Ясно. Пусть войдет.
Едва Мейсон положил трубку, как дверь кабинета распахнулась, и Делла Стрит ввела таксиста.
– Этот водитель привез сюда епископа Уильяма Меллори, сэр, – внесла ясность Делла.
Таксист кивнул:
– Понимаете, мистер, он попросил подождать его, но возле этого здания стоянка запрещена, о чем меня предупредил полицейский. Я благоразумно отъехал к месту стоянки и принялся ждать, поскольку пассажир так и не расплатился со мной. Время шло, но тот как сквозь землю провалился. Я занервничал и отправился выяснить у лифтера, куда отправился мой пассажир. К счастью, тот запомнил, что он спрашивал, где находится ваш офис. Мне ничего не оставалось, как прийти сюда. Мой пассажир был небольшого роста, коренастый, одет во все черное, как обычно одеваются священники. Лет ему около пятидесяти – пятидесяти пяти.
