Вулф мотнул головой:
— Нет. Согласно завещательному распоряжению моего покойного друга Марко Вукчича, я стал попечителем ресторана. На будущий год срок моего попечительства истекает. Вы должны помнить это дело, поскольку возглавляли расследование убийства Марко. Я сам тогда побывал в Югославии, изобличил убийцу и доставил сюда.
— Да, конечно, — закивал Кремер. — Премного благодарен.
Вулф досадливо скривил губы. Кремер перевел тяжелый взгляд на меня.
— Ты ведь часто там бываешь, да? Я имею в виду ресторан «Рустерман», а не Югославию. Насколько часто?
Я приподнял одну бровь. Этот трюк неизменно приводил инспектора в бешенство, потому что сам он так им и не овладел.
— Приблизительно раз в неделю, иногда — два. Мне делают там хорошую скидку, не говоря уж о том, что это и в самом деле лучший ресторан в Нью-Йорке.
— Допустим. А сегодня ты там был?
— Нет.
— А где ты находился в пятнадцать минут шестого?
— В седане марки «Герон», владеет которым мистер Вулф. В пятнадцать минут шестого, насколько помню, я проезжал Гранд-Конкур, двигаясь по направлению к набережной Ист-Ривер-драйв.
— С тобой кто-нибудь был?
— Да, Сол Пензер.
Кремер брезгливо фыркнул:
— Вы с Ниро Вулфом — единственные в мире люди, ради которых Пензер соврет не задумываясь. И куда вы с ним ехали?
— На бейсбол. Стадион «Янкиз».
— Что случилось на девятой минуте?.. — спросил Кремер и тут же досадливо махнул рукой: — Черт с тобой! Даже если вас там и близко не было, вы наверняка все продумали и наврете с три короба. Скажи лучше вот что: насколько хорошо ты знаешь Макса Маслоу?
Я снова приподнял одну бровь.
— А что?
— Я расследую убийство.
— Это я уже сообразил. И, судя по всему, вы меня подозреваете. А почему?
Чуть поколебавшись, Кремер ответил:
— Помимо всего прочего, в кармане Кеннета Фабера нашли маленькую записную книжку. На одной из страничек карандашом накорябаны четыре мужских имени, три из которых помечены галочками. Последним из четырех, причем без галочки, значится некий Арчи Гудвин. А первым — Макс Маслоу. Ты удовлетворен?
— Я бы хотел взглянуть на эту книжку.
— Она у экспертов.
Я пожал плечами — что, мол, поделаешь. Кремер ожег меня свирепым взглядом.
— Послушай, Гудвин, — прорычал он. — Ты, между прочим, частный сыщик и работаешь по лицензии…
Я кивнул:
— Вот-вот, теперь вы в своем репертуаре. И нечего было Сола Пензера поминать — соврет, не соврет… Ваша взяла, отвечу: никакого Макса Маслоу я не знаю. Более того, это имя я слышу впервые. А кто остальные двое?
— Второй — Питер Джей.
— Тоже впервые слышу. Ну а третий?
— Карл Хийдт. По буквам: Х-и-й-д-т.
— Это уже теплее. Модельер, кажется?
— Да, он делает модные вещи для женщин.
— В том числе для моей подружки, — кивнул я, — Лили Роуэн. Я несколько раз возил ее в его ателье, чтобы подобрать подходящий наряд. Он довольно популярен, хотя, на мой взгляд, есть модельеры и получше.
— И близко вы с ним знакомы?
— Скорее шапочно, хотя и обращаемся друг к другу по имени. Никаких общих интересов у нас нет. Разве что пару-тройку раз одновременно гостили с ним в выходные у Лили Роуэн. Кстати говоря, без Лили я вообще с ним не встречался.
— Как считаешь, почему его фамилия оказалась в записной книжке Кеннета Фабера?
— Понятия не имею. Даже предположить ничего не могу.
Кремер не сводил с меня взгляда.
— А как насчет Сьюзен Маклеод? — внезапно выпалил он. — Сам расскажешь или тебе напомнить?
Этого вопроса я ждал с того мгновения, как инспектор назвал Карла Хийдта. Не было никаких сомнений, что за те несколько часов, в течение которых записная книжка Фабера находилась в руках полиции, там успели проверить и перепроверить все мыслимые связи. То, что Кремер нагрянул к нам сам, а не вызвал меня в отдел по расследованию убийств, можно было расценить как настоящий комплимент — не мне, конечно, а Ниро Вулфу.
— Не трудитесь, инспектор, до десяти я и сам считать умею. Да, еще полтора месяца назад, когда Кеннет Фабер впервые привез нам кукурузу — именно тогда, кстати говоря, мы с ним и познакомились, — он поведал мне, что на ферму его устроила Сью Маклеод, дочь Дункана. Никто Кеннета за язык не тянул, просто он оказался разговорчивым малым и болтал без умолку. Рассказал, например, что освоил профессию карикатуриста, не обременяя себя какими-либо обязательствами и перебиваясь случайными заработками. Предложение Сью Маклеод пришлось весьма кстати, потому что он давно мечтал о работе на свежем воздух и солнышке, да и мышцам физическая нагрузка не помешает. Не говоря уж о том, что Сью частенько навещала отца и проводила отпуск на ферме.
А теперь можете допросить меня об отношениях со Сьюзен Маклеод.
Если бы взгляд Кремера мог обжигать, я бы уже превратился в горстку пепла.
— Ловкий же ты малый, Гудвин, — процедил он. — За словом в карман не лезешь.
Я скромно потупил взор.
— Стараюсь, инспектор.
— Смотри не перестарайся, — буркнул он. — И насколько близкие у вас с ней отношения?
Я изобразил удивление.
— Что значит «близкие»? Это можно понимать по-разному.
— Сам знаешь! — прорычал Кремер.
Я в недоумении пожал плечами.
— Что ж, тогда мне остается только строить догадки. — Перехватив грозный взгляд Кремера, я счел за благо не упираться. — Если вы намекаете на самое гадкое — или, напротив, на самое прекрасное, в зависимости от того, как это расценивать, — то каяться мне не в чем. Я знаком со Сьюзен три года, а впервые увидел ее, когда она привезла нам кукурузу. Вы ее видели?
— Да.
— Значит, могли оценить ее внешность. В таком случае готов счесть ваши двусмысленные намеки за комплимент. Да, она отнюдь не синий чулок. Возможно, и рада была бы сойти за скромницу, но не может не строить глазки, потому что это у нее в крови. Вдобавок природа наградила ее потрясающей фигуркой. Никогда нельзя угадать, что она скажет в следующую минуту — Сью и сама этого не знает. В один прекрасный вечер я ее пылко облобызал и заключил в объятия, а несколько минут спустя, еще не отдышавшись, она заявила мне: «Представляешь, а я однажды видела, как бык целовал кобылу». Впрочем, танцорша из нее неважная, а я, как на грех, посетив какое-нибудь шоу, люблю часок-другой потанцевать под живую музыку. Поэтому в этом году мы с ней почти не встречались. В последний раз я видел ее недели две назад на одной вечеринке. Причем привел ее туда не я. Говоря же о нашей с ней «близости» в вашем понимании этого слова, могу вас заверить: такого не было. А если бы и было, то вы не тот человек, которому я бы стал изливать душу. Что вас еще интересует?
Кремер и ухом не повел.
— Очень многое. Ты ведь пристроил ее на работу к Карлу Хийдту, да и квартирку ей подобрал. В шести кварталах отсюда, кажется.
Я насторожился.
— Кто это вам напел, Хийдт?
— Нет, сама Сьюзен.
— А про мисс Роуэн она ничего не сказала?
— Нет.
— Молодчина! Вы пристали к ней с этим убийством, а она умолчала про Лили. Однажды летом, примерно через два года после нашего знакомства, Сью сказала, что пытается подыскать себе работу в Нью-Йорке, и попросила ей помочь. За неимением иных вариантов я обратился к Лили Роуэн. Первым делом она нашла двух славных девушек, вместе с которыми Сью арендовала квартиру — кстати, не в шести, а в пяти кварталах отсюда. Потом Лили заплатила за учебу Сью в одной из студий Мидтауна — недавно Сью вернула ей долг, — а затем порекомендовала ее Карлу Хийдту как перспективную модель. Насколько мне известно, впрочем, за достоверность этих сведений я не ручаюсь, Сью сейчас одна из самых популярных в Нью-Йорке моделей, в час ей платят не меньше сотни. Правда, на обложках модных журналов я ее фото пока не встречал. Так что, инспектор, не я тот ангел-хранитель, благодаря которому Сью получила жилье и работу. Зато с мисс Роуэн я на более короткой ноге, нежели Сью, и убежден: она не разгневается на меня за то, что я рассказал о ее роли в судьбе этой девушки инспектору полиции. Вас еще что-нибудь интересует?
— Да, и очень многое. Когда и как ты узнал, что мисс Маклеод предпочла тебе Кеннета Фабера? Что он тебя вытеснил?
Я готов был растерзать его от возмущения:
— В жизни не слышал подобной чуши! — И обратился к Вулфу: — Ваша честь, я категорически возражаю против этого вопроса на том основании, что он оскорбительный, гнусный и порождает самые низменные мысли. И потом, как можно вытеснить меня из того места, где я никогда не бывал?
— Возражение принято. — Уголки губ Ниро Вулфа слегка приподнялись. — Вам придется иначе сформулировать свой вопрос, мистер Кремер, — сказал он.
— Черта с два! — Кремер поедал меня взглядом. — Брось, Гудвин, не отпирайся! Мисс Маклеод собственноручно подписала показания. Из-за чего ты поцапался с Фабером на прошлой неделе?
