Никто не спешил, кроме мистера Мэдока. Сержант Эббот писал. Лэм сохранял прежнее спокойствие. «Точь-в-точь призовой бык на травке», – подумал непочтительный подчиненный.
– Минуту, мистер Мэдок. Это крайне важно не только для нас. Спешить не надо. Я прошу: тщательно думайте, прежде чем отвечать. Мой долг – предупредить, что все сказанное вами будет записано и может быть истолковано против вас.
Эван Мэдок замер как вкопанный посреди комнаты, быстро развернулся и спросил:
– На что вы намекаете?
– Я не намекаю. Я предупреждаю. Мы исполняем свой долг, и для обеих сторон будет гораздо лучше, если вы спокойно сядете и подумаете, прежде чем что-нибудь сказать. Я предупредил. Мне необходимо знать, пользовались ли вы ключом, который отобрали у мисс Браун. Ходили ли вы в церковь и виделись ли с мистером Харшем вечером во вторник?
Во время речи инспектора Мэдок уже сделал энергичный отрицательный жест. Когда Лэм замолк, он вновь затряс головой с такой силой, что все его тело задрожало. После этого Мэдок застыл, сунув руки в карманы. Прядь черных волос встала дыбом, подчеркивая вертикальный излом бровей.
– Вы отрицаете, что ходили в церковь?
Мэдок с невероятной горечью ответил:
– Если я скажу «нет», вы решите, что я соврал. Если «да», вы спросите, не я ли застрелил Майкла Харша. И если я опять-таки отвечу «да», вы охотно поверите. Но если я скажу, что любил Харша как брата и отдал бы правую руку, лишь бы вернуть его, вы заподозрите меня во лжи. Потому что не в вашей натуре верить в лучшее – вы верите только в худшее.
Лэм кашлянул.
– Я бы хотел, чтобы вы пояснили свои слова, мистер Мэдок. Нам не нужна путаница. Я не вполне понимаю сути ваших утверждений – ходили вы в церковь или нет?
Мэдок заговорил тише, хотя и с прежней долей яда:
– Я не ходил в церковь. И не убивал Майкла Харша. Теперь достаточно ясно?
– Да, вполне. Вы вернулись домой, забрав с собой ключ. Когда вы вернули его мисс Браун?
Мэдок резко рассмеялся.
– А она не сказала? Ну надо же. Я вернул ключ в четверг вечером. Он ей зачем-то понадобился.
– Спасибо, мистер Мэдок. Вы не откажетесь подписать показания, которые только что дали?
– Ничуть не возражаю. Мне нечего скрывать.
Наступила тишина. Фрэнк Эббот дописал и прочел вслух записанное. В отличие от большинства показаний, зафиксированных полицейскими, стиль был отчетливо мэдоковский. Профессор выслушал, нахмурив черные брови, затем схватил бумагу, взял со стола перо, глубоко обмакнул в чернила и размашисто вывел поперек страницы: «Эван Мэдок».
В четыре часа Дженис спешно шагала по тропинке, ведущей от Прайерз-Энд. Она даже не осознавала, что торопится. Девушка вообще едва ощущала собственное тело – ничего, кроме ощущения грядущей беды и необходимости разыскать Гарта. Она вышла без шляпки, белое платье было слишком тонким для дня, который, как это случается в сентябре, выдался неожиданно холодным.
Добравшись до главной улицы Борна, Дженис встретила множество детей и вспомнила с легким ужасом, что сегодня суббота. Когда что-то жестокое, непривычное выбивает тебя из привычной колеи, трудно поверить, что другие люди продолжают вести самую обыкновенную жизнь.
Переходя улицу, девушка чуть не столкнулась с миссис Моттрам, которая немедленно вцепилась в нее:
– Дорогая, какой ужас! Только не говори, что это правда! Я услышала от булочника, но просто поверить не могу. Неужели мистера Мэдока действительно арестовали?
– Да.
Миссис Моттрам закатила голубые глаза.
– Милая моя! Кошмар! Разумеется, ты не останешься там ни минуты. Перебирайся ко мне. К сожалению, у меня только неудобная раскладушка, а на полу нет ковра, потому что я до сих пор так и не обставила комнату, но ты должна немедленно переехать.
– Очень любезно с вашей стороны, но я не брошу мисс Мэдок.
– Милая, перестань! Тебе никак нельзя там жить. Знаешь, я всегда думала, что в мистере Мэдоке есть что-то странное. Даже не думай о том, чтобы остаться!
Дженис покачала головой.
– Я не имею права ее бросить, Ида. Вы бы и сами поступили точно так же, поэтому не уговаривайте. И, ради бога, не твердите, что в мистере Мэдоке есть что-то странное, потому что он ни в чем не виноват.
– Ты так считаешь?
Дженис топнула ногой.
– Я знаю! Зачем ему убивать мистера Харша? Мистер Харш – единственный человек на свете, с которым мистер Мэдок никогда не ссорился. Он любил его… и по-настоящему о нем заботился! Я жила с ними в одном доме – и не могу ошибаться!
Ида Моттрам всегда верила тому, что ей говорили. Потому-то она и пользовалась такой популярностью у мужчин. Она доверчиво взглянула на Дженис.
– Да, наверное. Но, дорогая моя, как же это ужасно, если он невиновен… бедная мисс Мэдок! Ты уверена, что он ничего такого не делал?
– Уверена.
– Милая, я изо всех сил надеюсь, что ты права – было бы очень неприятно узнать, что мы жили бок о бок с убийцей, – но если он не убивал мистера Харша, тогда кто? Полиция не арестовала бы мистера Мэдока, если бы не считала его преступником, и – о, как будет ужасно, если его повесят, а он не виноват! Помню, Билли говорил, что невиновных иногда вешают, ну или что-то такое. Билли Блейк – близкий друг Робина, и мой тоже… он был барристером, пока не пошел служить в авиацию, так что, конечно, он знает наверняка. Он однажды приезжал сюда – вы не виделись? Я очень хочу вас познакомить. Он скоро приедет еще разок, и ты обязательно должна… Конечно, он всегда твердит, что просто хочет навестить меня, но, клянусь, ты будешь очарована… о чем это я? Ах да, я задумалась, что бы такое сделать, чтобы мистера Мэдока не повесили. Ты абсолютно уверена, что он не виноват? Потому что, ей-богу, мне очень нравился мистер Харш. Такой печальный благородный облик, совсем как в кино, ну и, разумеется, если человек так выглядит, не сомневаешься, что он скоро умрет, поэтому я держала носовой платок наготове…
Она вдруг замолчала и вцепилась в Дженис. Мечтательный, устремленный в небеса взгляд сменился неподдельным оживлением.
– Дорогая, я знаю… Мисс Сильвер!
– Вы меня щиплете! – воскликнула Дженис. – Кто такая мисс Сильвер?
– Дорогуша, она просто чудо! Невозможно описать, как она мне помогла. Ты, наверное, скажешь, что это пустяки, но моя свекровь такая подозрительная… Долгая история… В общем, мисс Сильвер все самым чудесным образом распутала. Ты, конечно, подумаешь: какая мелочь, – но, разумеется, только не для меня…
Я услышала про мисс Сильвер от одной девушки, которая оказалась замешана в совершенно жутком деле об убийстве. Мисс Сильвер выяснила, кто на самом деле виноват, поэтому, сама понимаешь, нужно немедленно ей позвонить и вызволить бедного мистера Мэдока из тюрьмы. Хорошо, что я об этом вспомнила: я охотно повидаюсь с мисс Сильвер.
Прости, дорогая, я побегу, меня пригласил на чай мистер Ивертон, и он страшно обидится, если я опоздаю… Не забудь – мисс Мод Сильвер, Монтегю-Мэншнс, пятнадцать, Лондон, разумеется… правда, не помню, какой округ – юго-восточный или юго-западный. Но на почте, конечно, разберутся – когда я прошу, они там всегда разбираются.
Дженис позвонила в дверь и тут же сообразила, что глупо думать: «Я должна пойти к Гарту, я должна увидеть Гарта», – потому что, разумеется, придется разговаривать с мисс Софи. Но тут дверь открылась и на пороге оказался Гарт. Дженис тут же забыла обо всем, кроме того, что до жути рада его видеть. Прежде чем он договорил:
«Я заметил тебя в окно», – Дженис положила руку ему на плечо и быстро сказала:
– Гарт, Мэдока арестовали.
Он увлек девушку в кабинет и закрыл дверь.
– Тетя Софи пошла навестить мисс Мэри Энн, но мисс Браун где-то здесь. Полагаю, мы не хотим ее оповещать.
Дженис села, жалобно посмотрела на молодого человека и произнесла:
– Гарт, он не виноват… я знаю, что не виноват… но полицейские его арестовали.
Гарт присел на край стола рядом и наклонился к девушке.
– Им больше ничего не оставалось. У Мэдока был ключ мисс Браун.
– Ох, Гарт!
– Боюсь, это правда. Слушай, я сейчас расскажу. Между ними что-то происходит. Мальчишка из эвакуированных, который живет по соседству, видел, как они встретились в проулке. Мэдок устроил сцену из-за того, что мисс Браун пошла в церковь повидаться с Харшем. Он отнял ключ и ушел, и меньше чем через четверть часа тетя Софи услышала выстрел. Вот почему ключа не оказалось в ящике в четверг вечером. И вот зачем мисс Браун вышла ночью – чтобы снова встретиться с Мэдоком и забрать ключ. Полиции ничего не оставалось, кроме как арестовать его.
– Но он не виноват, – повторила Дженис.
– Неужели?
– Да.
Гарт странно усмехнулся.
– Вот маленькая упрямица. Ты всегда такой была. Не желаешь ли объяснить, отчего ты так уверена в невиновности Мэдока?
Она покраснела и повторила то же, что сказала Иде Моттрам:
– Я жила с ними в одном доме. Он дружил с мистером Харшем.
