Вытащив из конверта десятидолларовую бумажку с четырьмя подписями, я показал их девушке.
Она улыбнулась и спросила:
— Интересно, где вы ее раздобыли?
— Извлек из тайного хранилища. Так кто же здесь расписался? Например, ваша подпись подлинная?
— Да. И остальные тоже. Как-то прошлым летом Ларри проиграл Мануэлю в теннис. Ставка равнялась десяти долларам. Ларри, естественно, заплатил, а Мануэль пожелал сохранить эту купюру на память и попросил всех присутствующих расписаться. Я и отец были судьями.
— А потом Мануэль деньги забрал?
— Да. Он же их выиграл. Простите, мистер Гудвин, мое любопытство, но где вы взяли эту банкноту?
— Очень сожалею, мисс Берстоу, но ваша любознательность подождет с ответом, пока все не выяснится. Это будет скоро…
Старательно завернув банкноту, я положил ее в конверт. Из всех попавших в наши руки документов этот был наиболее убедительным, поскольку несомненно принадлежал Мануэлю Кэмбеллу и никому другому. По-видимому, он расплачивался с Маффи в плохо освещенном помещении и случайно отдал эту десятку вместе с другими деньгами.
— Спасибо, мисс Берстоу, вы оказали нам неоценимую услугу.
Вернувшись в бюро, я застал Вульфа оживленно беседующим с Андерсоном. Я протянул Вульфу конверт с документами.
— Сверху записана дата теннисного соревнования.
Вульф кивнул головой и попросил спрятать бумаги в сейф. Я не торопясь открыл тяжелую дверцу, положил их внутрь и поплелся к своему столу.
— Возьми-ка блокнот, Арчи, будешь записывать наш разговор с мистером Андерсоном. Я уже объяснил прокурору, что его заявление по поводу смерти мистера Берстоу искажает истину и оскорбляет правосудие. А поскольку я посвятил свою жизнь служению правде, то считаю себя обязанным разъяснить эту историю всем.
Затылок и щеки Андерсона налились кровью.
— Мистер Вульф, — заявил он, — можете спокойно приказать своему помощнику не утруждаться. Вы напрасно полагаете, будто сумеете заставить меня повернуть дело по вашему усмотрению.
— Приступай, Арчи, пиши, — сказал Вульф. — Пускай и эти необоснованные слова будут зафиксированы. Вот уж не думал, что вы меня не поймете. По телефону я предложил вам свободный выбор. Вы сами предпочли приехать сюда, а в моем доме позвольте уж мне распоряжаться по-своему. Впрочем, если вам совсем невмоготу, можете встать и уйти, но я поступлю так, как обещал. В ближайшие двадцать четыре часа мистер Гудвин подъедет на автомобиле к вашей конторе, рядом с ним будет сидеть убийца мистера Берстоу и Карло Маффи. В следующей за ним машине подкатит группа репортеров крупнейших газет. Мистер Гудвин привезет пачку документов, полностью доказывающих вину убийцы.
— Карло Маффи?! — заорал Андерсон. — Это еще что за черт?
— Увы, мистер Андерсон, он уже умер. Маффи был итальянцем, ремесленником. Его убили ударом ножа в спину пятого июня. Сведения об этом преступлении, конечно, имеются в вашей конторе, поскольку оно совершено в вашем округе.
— Ну и что? Как оно связано с делом Берстоу?
— Самым прямым образом. Обоих убил один и тот же человек.
Андерсон вскочил с места.
— Честное слово, Вульф, вы, наверное, сошли с ума!
— Знаете, я бы даже обрадовался своему безумию, ибо сталкиваться с подлостью не так-то приятно, но кажется, мой рассудок совершенно ясен. Кстати, мистер Андерсон, нет ли при вас чековой книжки?
— Ну а если и так? — усмехнулся Андерсон.
— Тогда выпишите на мое имя чек на десять тысяч долларов.
— Может, вас это и устроит, но я не собираюсь делать ничего подобного. Надеюсь, вы не вымогатель?
— Конечно нет. У меня скорее душа романтика. Могу объяснить вам мое требование. Четыре года назад вы проявили неприличную забывчивость при расследовании дела Гольдсмита, которое я провел для вас. Еще тогда я решил обязательно припомнить вам это. И вот наконец представился подходящий случай. Вы больше не можете рассчитывать на мою любезность. Впрочем, вы и сами это поняли, ибо, разговаривая с мистером Гудвином, предложили мне некую сумму в качестве оплаты моего труда. Ее нельзя не признать смехотворной. Мистер Гудвин и я раскрыли преступление и отыскали убийцу. У нас собраны все доказательства, и мы обязаны передать их в судебные органы США. Если я этого не сделаю, меня самого привлекут к ответственности. Правда, я еще могу выбрать, кому и когда вручить эти материалы.
Итак, я ставлю вам условия: вы немедленно выписываете мне чек на десять тысяч долларов, завтра утром мистер Гудвин реализует его, а затем показывает вам убийцу и предоставляет все собранные улики. Если вы не соглашаетесь, мы устраиваем парадную процессию перед вашей конторой по описанной мною схеме. Выбирайте. Вы можете не поверить, но для меня выбор этот не имеет значения, потому что, хотя я и люблю деньги, но, с другой стороны, обожаю всякие спектакли.
Андерсон задумался, а Вульф нажал кнопку звонка и приказал Фрицу принести пиво.
— А могу я быть уверен, что ваши улики не фальшивы? — спросил Андерсон.
— Даю слово.
— И никаких сомнений?
— Никаких.
— В общем, о десяти тысячах говорить нечего. Хотите пять?
— Ах! Вы желаете поторговаться? Отвратительно. Ну что ж, подождем до утра и покажем городу представление.
Андерсон начал спорить и, хотя спорил очень долго, не сказал ничего путного. Я записал всю его болтовню, впрочем, совершенно без необходимости. В конце концов он вынул чековую книжку и выписал чек на десять тысяч долларов.
— Итак, где и когда?
— Я вам позвоню в ближайшие двадцать четыре часа, вернее, даже в двенадцать часов. В какое время вас можно будет застать?
— В любое. Я жду с нетерпением.
Андерсон встал и вышел из кабинета.
— Четыре года, Арчи, ужасно долгий срок, — сказал Вульф.
Я как раз вернулся, проводив прокурора.
— Да, сэр. А десять тысяч долларов — целая куча денег. До ленча почти час. Я, пожалуй, съезжу в банк и реализую этот чек.
— Идет дождь. Лучше вызови посыльного.
— Нет, сэр. Я не откажусь от такого удовольствия даже за галлон молока.
— Ты неисправим, Арчи. Прежде всего тебе предстоит срочная работа: надо снять копии с документов и фотокопии с чертежей, отпечатать на машинке показания Анны Флор (все это в трех экземплярах), потом съездить к Марии Маффи, вернуть ей кошелек и заставить Анну Флор все подписать. Запомнил, Арчи, ничего не забыл?
Все оставшееся до обеда время я выполнял поручения Вульфа.
После еды Вульф долго еще испытывал мое терпение: сидел и помалкивал. За семь лет совместной жизни я привык к ожиданию, но сегодня просто не мог выдержать.
— Долго мне еще торчать за столом и любоваться на то, как вы мило зеваете? Лучше я пойду в кино.
— Правильно. Человек не должен пренебрегать культурным отдыхом.
— Что?! — взорвался я. — Вы полагаете, что я стану прохлаждаться в кинотеатре, когда Мануэль складывает вещички, готовясь отбыть в Бразилию или Аргентину? Или, по-вашему, для того чтоб изловить убийцу, достаточно сесть в удобное, глубокое кресло и заставить работать свою гениальную голову? Нет, этого мало. Наверное, глубокий анализ и предвидение для детектива — главное, но еще ему нужны хорошие глаза, пара ног и крепкие руки. Кроме того, огнестрельное оружие бывает необходимо!
Вульф поднял руку, чтобы остановить меня.
— Пощади, Арчи. Ведь не я посылал тебя в кино, ты сам это предложил. А потом, даже если Мануэль трус, пугающийся собственной тени, то и тогда ему некого опасаться. Он же абсолютно ничего не знает о наших делах до сегодняшнего дня, ну зачем ему удирать в Аргентину? И наконец, если это тебя успокоит, могу сообщить, что он дома: я беседовал с ним по телефону два часа назад. Следующего звонка он будет ждать завтра утром, да еще как будет-то!
— Хотелось бы надеяться. Но я все-таки считаю, что бездельничать сейчас опасно. Вы выполнили свою часть работы, которую никто не смог бы выполнить, кроме вас. Остался самый простой, но тем не менее важный этап. Я поеду туда и стану следить за ним, пока вы не пошлете Андерсона для ареста преступника.
— Нет, Арчи. Побудь немного здесь. К нам как раз гости.
Я поплелся за ним в кабинет, размышляя, какую новую игру он задумал, и был крайне удивлен, увидев всю нашу компанию: Фреда Даркина, Билла Горра и Орри Кадера. Наверное, Вульф решил, что одному мне не под силу справиться с этой «ядовитой змеей».
Тут я заметил повязку на руке Орри и улыбнулся, вспомнив, как здорово его укусила Анна.
Усевшись в свое кресло, Вульф попросил меня взять карандаш, бумагу и нарисовать примерный план усадьбы Кэмбелла. Я сделал набросок ближайшего к дому участка и летного поля.
— Этого достаточно, — решил Вульф. — А теперь, как по-твоему, Арчи, где нужно расставить трех человек, чтобы Мануэль не ушел незамеченным?
