Цифры эти не отличались особенной величиной.
Обыкновенно покупка каждого произведения балансировала между одним и тремя экземплярами.
— Имейте в виду, дорогой Ватсон, — произнес Шерлок Холмс, — что нам придется обойти все магазины и спрашивать именно те книги, которые значатся в нашем списке пропавшими. При этом, само собой разумеется, для более скорого выяснения придется спрашивать каждую книгу в таком количестве, чтобы оно превышало количество купленных фирмою экземпляров.
Я прекрасно понял мысль Холмса.
Действительно, только таким способом можно было напасть хоть на какой–нибудь след.
Однако и тут могла случиться ошибка, и я не утерпел, чтобы не заметить это Холмсу.
— Ведь может же случиться, что, несмотря на отсутствие требуемого товара, фирма скажет, что он у нее есть и в пятиминутный срок доставит его нам в нужном количестве, послав какого–нибудь мальчишку к соответствующему издателю, — сказал я.
— Конечно, — ответил Холмс, — ваше предположение более чем вероятно, но в таком случае мы всегда сможем узнать по телефону у самих издателей, прибегал ли к нему посыльный, от кого, сколько и каких экземпляров было потребовано.
— Вы совершенно правы, — не мог не согласиться я с ним.
— А в таком случае нам не следует терять даром времени, — произнес Холмс, берясь за шляпу.
Через несколько минут мы вышли из гостиницы, и каждый из нас пошел по своему маршруту.
Надо было торопиться, так как день незаметно уже подходил к концу и через два часа магазины должны были закрыться.
Обойдя четыре магазина, я вернулся назад усталый и злой, не достигнув никакого результата. Во всех четырех магазинах на мое требование отвечали или полным отказом, или предлагали мне гораздо меньшее количество имеющегося в наличности товара, отговариваясь, впрочем, что если я подожду, то товар будет доставлен в самом непродолжительном времени.
При этом владельцы магазинов, которым я рекомендовался как человек, желающий открыть свое собственное книжное дело, старательно уверяли меня в том, что хотя они и достанут требуемый мне товар от тех же издателей, от которых придется доставать и мне, я не потеряю ни одного гроша, так как они, как старые заказчики, имеют больший процент скидки и отдадут мне товар, оставив для себя небольшую прибыль по той самой цене, по которой я получил бы его непосредственно от самих издателей.
Несмотря на все мои ухищрения, я не мог найти ровно ничего подозрительного или такого, что могло ы пролить хоть самый тусклый свет на дело.
Обозленный неудачей, я воротился в свой номер и, сбросив сюртук, лег на кушетку, поджидая Холмса.
Стемнело.
Часов в восемь вернулся Шерлок Холмс.
Он вошел в комнату бодрой походкой, и по лицу его я сразу заметил, что он доволен исходом своей экскурсии.
— Глаза и лицо человека зеркало его души, — произнес он, с улыбкой глядя на меня, — и поэтому я нисколько не ошибусь, если скажу, что вы злитесь на постигшую вас неудачу.
Он снял пальто и, повесив его на вешалку, обернулся ко мне.
— Но ведь так всегда бывает, дорогой Ватсон. Если мы ищем потерянную вещь в 10 местах, то это еще не значит, что она лежит во всех них сразу. Она должна находиться где–нибудь в одном месте, и если двое, трое пойдут по разным направлениям, то непременно один из них найдет требуемое, если только потерянная вещь уже не убрана кем–нибудь.
— Из ваших слов я заключаю, что ваша экскурсия была во всяком случае удачнее, — воскликнул я, сразу повеселев. — Нет, право же, дорогой Холмс, вам везет. Бешеное счастье преследует вас везде, куда бы вы ни направились. Мне положительно становится завидно, когда я начинаю думать о ваших удачах. Ну, разве в данном случае не простой случайностью было то, что на мою долю попались именно те четыре магазина, в которых нельзя было найти ровно ничего подозрительного?
Холмс хладнокровно пожал плечами.
— В раскрытии преступлений слепой случай часто играет главную роль.
— Итак, дорогой Холмс, я надеюсь, что вы поделитесь со мной результатами вашей сегодняшней работы, — произнес я.
— С удовольствием, дорогой доктор, — ответил он, садясь в кресло и вытягивая по обыкновению свои длинные ноги.
— Магазин Федюкова, в который я направился сначала, оказался вне подозрений, — заговорил он, — но зато второй магазин, принадлежащий некоему Никанорову, несколько оправдал мои надежды. В нем я нашел некоторые нужные мне книги, и хотя количество, потребованное мною, значительно превышало цифру покупки этим магазином названных экземпляров у издателей, однако мне тут же подали товар в том именно количестве, в котором просил я. Но что было лучше всего, так это то, что несколько экземпляров книг я получил в самом первобытном виде. Они оказались несброшюрованными и прямо в листах. Можете представить себе мою радость. Нечего и говорить про то, что ни один издатель не выпустит в продажу своего товара в таком виде, и если чем и можно было объяснить, что подобный товар держится в магазине, так это только тем, что Никаноров покупал его не от издателя, а непосредственно в типографии, в которой он печатался. Попросту, товар покупался непосредственно от брошюровщика, воровавшего его при брошюровке отдельными листами. На мой вопрос, отчего книги не сброшюрованы, Никаноров несколько смутился и лишь после небольшого замешательства ответил, что получал товар спешно, и предложил мне за это большую скидку. Надеюсь, что он теперь в моих руках, и завтра мы с вами постараемся хорошенько исследовать эту личность.
— Он еще молодой человек? — спросил я.
— Ну, нет, — ответил Шерлок Холмс. — Ему будет, вероятно, лет 40, и судя по его виду, я не пожелал бы моим знакомым встречаться с ним ночью в укромном месте.
— Ну, а другие магазины?
— Четвертый магазин, принадлежащий некоему Семенову, дает повод к подозрению. В нем нет несброшюрованных книг, но товар имеется также в подозрительном количестве, хотя, конечно, этого еще слишком мало для того, чтобы обвинять. Семенов прекрасно может заявить, что покупал товар случайно у разных лиц, не подозревая, что он краденый, и обвинение против него, само собой разумеется, разлетится вдребезги.
Было еще совсем рано, когда Холмс разбудил меня на следующий день.
Открыв глаза, я сильно удивился, увидав перед собою незнакомого мужчину с рыжими волосами и такой же густой бородой, одетого в высокие смазные сапоги и красную кумачовую рубашку, высовывавшуюся из–под жилета.
— Что тебе нужно? — спросил я, приняв незнакомца почему–то за дворника.
Вместо ответа детина рассмеялся самым веселым образом.
— Тьфу, черт возьми! — воскликнул я, узнавая по смеху моего друга. — Ей–богу, Холмс, вы переодеваетесь каждый раз так, что вас не узнал бы самый опытный сыщик.
— Да, это одно из главных моих достоинств, — ответил он весело, натягивая на свой рыжий парик слегка засаленную черную фуражку. — Сию минуту я отправляюсь по одному делу и через несколько часок вернусь к вам. Постарайтесь за это время приобрести себе подходящий костюм, ну, хотя бы вроде моего. В нем вам будет намного удобнее.
Кивнув мне головой, он вышел из номера. Я стал одеваться.
Напившись чаю, я отправился к Сухаревой башне и вскоре приобрел себе все необходимые вещи.
Спустя два часа я был уже совершенно готов и, переодетый в новый костюм, ждал Холмса, приказав подать в номер холодный завтрак и бутылку вина.
Ждать пришлось не особенно долго.
Часов в 10 Холмс вернулся.
— Вот это хорошо, — произнес он, глядя на накрытый стол. — Идя домой, я как раз думал о завтраке. Нам необходимо подкрепить свои силы, так как очень может быть, что у нас долго не будет свободного времени.
Не спеша мы стали завтракать, и во время еды Холмс весело рассказывал о своих похождениях.
— Да, дорогой Ватсон, вы можете меня поздравить сегодня с обширными знакомствами, заведенными мною среди мелких уличных торговцев книжным товаром. Не помешало мне и то, что я познакомился с дворником того дома, в котором находится книжная торговля Никанорова. И вообразите, что я узнал.
— Ну?
— То, что Никаноров совсем не Никаноров. На основании общих показаний он является действительным хозяином магазина, но самый магазин значится не под именем Гавриила Воропаева, каковы настоящие имя и фамилия этого хозяина, а под именем Никанорова, которого никогда в магазине не бывало и которого никто из книжных торговцев не знает. Фактический же хозяин Воропаев, тот самый, с которым я имел удовольствие беседовать вчера, известен в среде мелких торговцев под простым прозвищем «Гаврюшка», и судя по некоторым недомолвкам, представляет из себя довольно–таки темную личность. На наше счастье напротив его торговли «есть трактирчик третьего разряда, и оттуда нам не трудно будет проследить всех тех, которые приходят к нему.
