– Вполне, – сказал я. Встал и направился к двери.
– Постойте минутку, Лэм, – окликнул инспектор, когда я взялся за ручку двери. – Как вы относитесь к Селлерсу? Сильно обиделись на те две пощечины?
Я оглянулся и подтвердил:
– Сильно.
– Это каким-либо образом отразится на нашем сотрудничестве?
– Не отразится.
– И вы даже согласны иметь дело с Селлерсом?
– Не в том смысле, на какой он рассчитывает.
Хобарт ухмыльнулся.
– Идите. Проваливайте отсюда к дьяволу, – сказал он.
До квартиры Эрнестины Гамильтон я добрался около четверти одиннадцатого.
Должно быть, она поджидала, расположившись в шести футах от двери, ибо, едва я дотронулся до звонка, дверь распахнулась и Эрнестина буквально сгребла меня в объятия, восклицая:
– Дональд! О, как я рада… Боялась, что вы и не собирались являться.
– Пришлось задержаться, – объяснил я.
На глазах ее были заметны следы слез.
– Знаю, – пробормотала она. – И твердила себе это на протяжении последнего часа, но… призадумалась и заподозрила, не обманываете ли вы меня. Знаете, вдруг я вчера вечером показалась вам жуткой дурочкой, разочаровала и…
– Прекратите немедленно, – приказал я.
– Что прекратить?
– Прекратите себя принижать. Вы отныне обязаны придерживаться совершенно иного о себе мнения. Расспросили у Берни про…
– Я ее обо всем расспросила, – заторопилась она. – Я велела ей рассказать обо всем, что творится в отеле и хоть немножко выходит за рамки обычного. Поверьте, я вывернула ее наизнанку. Дональд, вас неимоверно удивят вещи, которые происходят в таком крупном отеле.
Разумеется, местные детективы более или менее в курсе, однако не думаю, чтобы настолько, насколько толковый, сообразительный оператор на телефонном коммутаторе… и конечно, охранники ничего по этому поводу не предпринимают, пока не почуют возможность какого-нибудь оборота ситуации, способного причинить неприятности, замарать доброе имя отеля или… знаете, принести ему нехорошую славу.
Клянусь, Дональд, мы не спали до трех часов ночи, и Берни до того вымоталась, что утром с трудом оторвала голову от подушки. Уверяю вас, я собрала все помои. В 917-м номере проживает замужняя женщина, а муж ее по делам в отъезде. Одна девушка, проскользнувшая в другой номер, обнаружила потерю сумочки с ключом от своей собственной комнаты. Оставила в запертом номере у мужчины сумочку со своим ключом, с водительскими правами, со всеми деньгами и прочим хламом.
– И ничего, что пошло бы на пользу делу? – спросил я.
– Ничего. Просто вывернула Берни наизнанку. Мне понадобился бы час на полное изложение. Я кое-что записала и…
– Давайте пойдем в отель, – предложил я. – Есть какой-нибудь шанс повидаться с Берни?
Эрнестина покачала головой:
– Берни всю смену будет на коммутаторе. Взяла с собой завтрак. Дональд, есть одна вещь, которая может вас заинтересовать. Невостребованный кейс.
– И что с ним? – спросил я.
– Ну, когда приезжают гости, прибывают в такси или в личных автомобилях, сперва вносят багаж. Это дело швейцара. Он принимает вещи и складывает в кучу у входа. Оттуда багаж берут коридорные и выстраивают большими рядами, ожидая, пока приезжающие зарегистрируются и получат номера.
– Дальше, – поторопил ее я. – Что насчет невостребованного кейса?
– Ну, вы знаете, Дональд, как бывает в час пик, рано утром, по прибытии самолетов. Багаж громоздится горой, настоящими кучами. Потом, когда все успокоится, в дневное время вещей совсем нет. А во второй половине дня снова накапливаются. По каким-то причинам люди не часто регистрируются в середине дня. Ну, как бы там ни было, вчера весь багаж разобрали, остался один кейс. Видно, кто-то из прибывающих позабыл про свой кейс, поднялся в номер и оставил его внизу.
– Хорошо, – сказал я. – Это и есть невостребованный кейс. Что с ним дальше было?
– Отправили в камеру находок, но никто о нем не заявил.
– Пошли поглядим.
– Как по-вашему, этот ничейный кейс важен, Дональд?
– Все может оказаться важным, все, что хоть чуточку кажется странным.
– Боже, – выдохнула она, – я никогда в жизни не представляла, сколько странных событий происходит в отелях подобного сорта… то есть событий, которые я посчитала бы странными… А почему вам пришлось задержаться, Дональд?
– Меня допрашивала полиция, – сообщил я.
– Вас?
– Персонально.
– Почему?
– О, по их мнению, мне кое-что может быть известно.
– Дональд, какой вы таинственный, какой ловкий, какой искусный в таких делах… Я… Дональд, я взволнована и дрожу точно лист.
– Ничего, привыкнете, – заверил я.
– Не пойму, что со мной происходит, – бормотала она. – Одна только мысль о знакомстве… с частным сыщиком… Дональд, я до того взбудоражена, что ни крошки не проглотила за завтраком. Удалось влить в себя чашку кофе, а есть нынче утром совсем ничего не хотелось. Берни, бедняжка, окончательно обессилела. Таким взглядом меня на прощанье одарила… Я буквально всю ночь не давала ей спать.
– Ладно, – оборвал ее я, – пошли в отель.
Мы вошли в отель, и знакомая с большинством сотрудников Эрнестина, надувшись от гордости, как индюшка, провела меня в служебные помещения, кивая коридорным и носильщикам. Потом проводила к конторке портье и объявила:
– Он заведует камерой находок.
Портье, взглянув на меня, оглядел Эрнестину, словно впервые в жизни оценивал ее по достоинству.
– Джон, – обратилась к нему Эрнестина, – моему другу хочется взглянуть на тот кейс, что вам принесли. Тот, который никто не востребовал. Он…
Портье вытащил кейс.
– Заперт? – спросил я.
Портье кивнул.
– Мы ничего ведь не нарушаем, правда? – продолжал я.
– Чего именно?
– Хорошо бы заглянуть внутрь.
– А он ваш?
– Может быть.
– Ой, я знаю, Джон может его отпереть, – встряла Эрнестина. – Он настоящий специалист по замкам, и у него полно всяких ключей, правда, Джон?
Портье выдвинул ящик с полудюжиной унизанных ключами колец, выбрал связку с маленькими ключиками и безуспешно попробовал парочку. С третьей попытки замок щелкнул, и кейс открылся.
Я заглянул внутрь.
В кейсе было три отделения. В среднем лежал нож, испачканный кровью. Там же оказался замшевый пояс для денег, тоже в крови, и ничего больше.
Портье мельком взглянул на нож и потянулся к кейсу. Я, перехватив за запястье его руку, предупредил:
– Не троньте! Он и без того уже залапан. Не дотрагивайтесь ни до одной вещи. С ними должны поработать эксперты по отпечаткам пальцев.
– Ой, Дональд, что это? – охнула Эрнестина.
– Эрнестина, – провозгласил я, – возлагаю на вас всю ответственность. Смотрите, никто и ничто не должно прикасаться к кейсу. Обмотайте чем-нибудь ручку, чтобы мы не наставили лишних отпечатков и не смазали тех, что имеются. А теперь где у вас телефон?
– Воспользуйтесь тем, что справа, – предложил портье, – а я послушаю ваш разговор.
Я позвонил в полицейское управление и попросил инспектора Хобарта. Через несколько секунд он ответил.
– Инспектор, говорит Лэм, – доложил я.
– О’кей, Лэм, что у вас?
– Вы нашли орудие убийства.
– Я?
– Вы.
– Где?
– В отеле, в кейсе.
Хобарт минуту поколебался, потом сообщил:
– Мне это не нравится, Дональд.
– Почему?
– Слишком быстро. Слишком легко. Возможно, вы ловкий сыщик, только тут как-то слишком уж ловкий.
– Если бы вы с Селлерсом не нарушили нынче утром мое расписание, я наткнулся бы на него еще раньше, – заметил я.
– Вы знали, что оно там.
– Я искал, – возразил я.
– Где вы сейчас находитесь?
– В конторе портье в отеле.
– Не уходите, – велел Хобарт. – Не позволяйте никому ничего трогать. Я еду.
– О’кей, – сказал я и собрался повесить трубку.
– Минутку, – вмешался портье, отпихнув меня от телефона. – Алло, – продолжал он. – Это портье отеля. С кем я говорю?
Из трубки послышались квакающие звуки.
– Хорошо, – отвечал портье. – Прослежу, чтобы никто ничего не трогал и чтобы все оставались на месте. Вы приедете прямо сейчас? Хорошо, спасибо. – Положил трубку и виновато взглянул на Эрнестину. – Я знаю тебя, Эрнестина, но этого человека не знаю, а дело важное. Полиция сейчас будет.
Эрнестина схватила меня за руку, сжала до боли пальцами и прохрипела:
– Дональд… о, Дональд, как я взволнована… Я, наверно, должна научиться себя контролировать, но это… это ужасно!
Портье задумчиво посмотрел на нее и обратился ко мне с вопросом:
– Откуда вам было известно, что там нож?
– Ничего мне известно не было.
– Вы пришли и спросили про кейс. – Он повернулся к Эрнестине: – Кто такой этот парень?
– Дональд Лэм, – представился я, – агентство «Кул и Лэм» из Лос-Анджелеса.
– Хорошо, что это за «Кул и Лэм»?
– Сыскное агентство.
– Частные детективы?
– Назовите так, если желаете.
– Откуда вам было известно, что надо искать и что спрашивать?
