– Правильно, – согласилась та и язвительно добавила: – Я рада, что вы наконец хоть что-то поняли правильно.
– Как только мисс Уитсон увидела ваш сигнал, она стала вас обгонять?
– Стала обгонять и при этом поучать.
– В это время окно с левой стороны машины было опущено, не так ли?
– Да.
– А что вы скажете об окне в машине мисс Уитсон? Подумайте хорошенько, миссис Кул, я не хочу загонять вас в угол. Просто хочу проверить вашу наблюдательность и убедиться, как много вы помните. Итак, скажите, окно с правой стороны в машине мисс Уитсон было открыто или закрыто?
– Оно было закрыто, – подумав, ответила Берта.
– Вы уверены?
– Уверена.
– Значит, все окна с правой стороны в машине мисс Уитсон были закрыты?
– Да.
– Закрыты до конца?
– Я уже сказала.
– И что именно вам сказала мисс Уитсон? Какие она употребила выражения?
– Вам не удастся меня на этом поймать! – с триумфом в голосе воскликнула Берта.
– Что вы имеете в виду? – удивился Мисгарт.
– Я имею в виду, что если окна с правой стороны ее машины были полностью закрыты, то я не могла слышать, что она говорила, и вы это знаете не хуже меня. Я видела, как она говорила.
– Но вы не слышали ее слов?
– Естественно, нет, раз окна были закрыты.
– Не слышали ни слова?
– Нет. Я слышала… нет, я не могу за это поручиться.
– Тогда откуда вы знаете, что мисс Уитсон, как вы сказали, поучала вас?
– Я определила это по выражению ее лица.
– Вы не слышали ни одного слова из того, что она сказала?
– Нет.
– Тогда, говоря, что она поучала вас, вы основываетесь на телепатии?
– Я видела выражение ее лица.
– Вы умеете определять, о чем думают люди, по выражению их лиц?
– Да. Когда их губы двигаются.
Мисгарт немедленно начал беззвучно двигать губами, а потом спросил:
– Так что же я сейчас вам сказал, миссис Кул?
– Вы ничего не сказали.
– Но ведь я двигал губами. Я произнес фразу, совершенно определенную фразу. Я двигал губами, и вы видели выражение моего лица, не так ли? И вы не знаете, о чем я говорил?
Берта молчала. Подождав несколько секунд, Мисгарт обратился к стенографисту:
– Запишите, что свидетель или не хочет, или не может ответить на мой вопрос.
Берта покрылась испариной.
– Итак, миссис Кул, – продолжал Мисгарт, – внезапно перестроившись из левого ряда в правый прямо перед машиной моей клиентки мисс Уитсон, вы дали сигнал остановки, снизили скорость, вы не знаете насколько, поскольку не помните, остановились вы или все же продолжали двигаться. Затем вы внезапно дали сигнал левого поворота, потом вдруг целую серию сигналов рукой, вследствие чего полностью заблокировали движение машин по правому ряду. Можете вы дать логическое объяснение вашим действиям?
– Говорю вам, что мне надо было повернуть налево, и я хотела, чтобы машина мисс Уитсон меня обогнала.
– Вы знали, что не имели права останавливаться на перекрестке, когда было открыто движение машин по бульвару Гарден-Виста?
– Ну, если вы хотите рассматривать это формально, то да.
– Значит, вы остановили машину в неположенном месте?
– Да, так.
– Вы знали, что не имели права поворачивать налево из крайнего правого ряда?
– Конечно, знала. Именно поэтому я и хотела, чтобы эта машина меня обошла.
– Значит, вы дали два сигнала двух незаконных маневров один за другим?
– Ну да, если вы хотите так это представить.
– Теперь что касается машины, которую вел мистер Лидфилд. Когда вы увидели ее в первый раз?
– Прямо перед столкновением.
– За какое точно время до столкновения?
– Я не могу сказать точно. За секунду до столкновения, мне кажется.
– И где она была, когда вы впервые заметили ее?
– Она как раз начинала левый поворот.
– И вы знаете, где реально произошло столкновение?
– Да.
– Где же?
– Прямо перед моей машиной. Они меня так заблокировали, что я не могла двинуться ни вперед, ни назад.
– Совершенно верно. Я не хочу подловить вас, миссис Кул. Я скажу, что осмотр места происшествия показал, что расстояние от того места, где были найдены столкнувшиеся машины, до центра перекрестка составило ровно тридцать один фут. Это расстояние кажется вам примерно правильным?
– Около того.
– Это точное расстояние, миссис Кул. Думаю, что противоположная сторона со мной согласится. – Мисгарт посмотрел на Глимсона, и тот ничего не сказал. – Теперь скажите, миссис Кул, когда вы в первый раз увидели машину мистера Лидфилда, он был еще на некотором расстоянии от перекрестка?
– Ну, он еще не доехал до середины перекрестка.
– Точно. Итак, машина должна была доехать до середины, сделать поворот на дальней его стороне, затем пройти еще тридцать один фут до столкновения с машиной мисс Уитсон.
– Полагаю, что так и было.
– В общей сложности это составляет примерно пятьдесят футов, так?
– Да, что-то около этого.
– Значит, вы утверждаете, что машина мистера Лидфилда проехала пятьдесят футов с того момента, как вы ее увидели, до момента столкновения?
– Я уже сказала, что да.
– И вы уверенно заявляете, миссис Кул, что увидели ее всего за секунду до столкновения?
– Правильно.
– Вам не приходило в голову, миссис Кул, что машина, которая движется со скоростью пятьдесят футов в секунду, будет таким образом иметь скорость три тысячи футов в минуту. А три тысячи футов в минуту – это больше тридцати пяти миль в час.
Берта только заморгала.
– Таким образом, по вашим собственным данным – я не хочу вас подловить, но это названные вами же цифры, – мистер Лидфилд проехал этот перекресток со скоростью, превышающей тридцать пять миль в час. Это правильно, миссис Кул?
– Мне кажется, что он ехал не так быстро.
– Значит, ваши предыдущие показания неверны. Вы полагаете, что до перекрестка оставалось более пятидесяти футов?
– Нет, не более.
– Но, по крайней мере, пятьдесят футов до места аварии?
– Да.
– Тогда вы неправильно указываете время. Вы думаете, что прошло больше секунды.
– Возможно.
– Но ведь вы совершенно уверенно заявили, что это была всего лишь секунда, миссис Кул. Вы хотите изменить эти показания?
Лоб Берты покрылся капельками пота. Она только и смогла произнести:
– Я не знаю, с какой скоростью двигалась машина. Я просто подняла голову, увидела ее, и тут произошло столкновение.
– О, вы подняли голову и увидели ее!
– Да.
– Значит, перед столкновением вы смотрели вниз?
– Ну, я не знаю, куда я смотрела.
– Понятно. Вы не знаете, стояла ваша машина или двигалась, смотрели вы вправо или влево…
– Я смотрела вниз.
– Значит, вы не смотрели в сторону?
– Нет.
– Тогда вы не могли смотреть на Эстер Уитсон.
– Я смотрела на нее.
– Подумайте, – сказал Мисгарт.
Берта молчала.
– Итак, – победоносно объявил Мисгарт, – я думаю, это все.
Стенограф закрыл свой блокнот. Эстер Уитсон самодовольно улыбнулась и вышла из комнаты. Усы Мисгарта довольно топорщились.
Все быстро разошлись, и наконец мы с Бертой остались в офисе одни. Теперь наш офис напоминал ринг после окончания соревнования, когда все участники покинули зал.
Берта тщательно прикрыла входную дверь.
– Черт бы тебя побрал, это ведь ты меня в это втянул, – сердито сказала она. – Почему ты меня не предупредил, что мне предстоит?
– Я пытался, но ты ответила, что ни один чертов адвокат не сумеет тебя смутить.
Посмотрев на меня, она молча достала сигарету. Я тоже закурил и устроился в кресле для клиентов.
– Скажи мне, как вообще можно запомнить все эти мелочи? Никто не может помнить, что он делал несколько дней назад, сколько секунд прошло до катастрофы, и все такое прочее.
– Меня интересует Эстер Уитсон. Она ехала за тобой восемь или десять кварталов. Если теперь ты вспомнишь…
В этот момент раздался робкий стук в дверь.
– Если это Мисгарт, прошу, держи себя в руках, – сказал я.
Берта как-то беспомощно посмотрела на меня.
– Если это опять тот чертов адвокат, то… прошу тебя, поговори с ним сам, дружок.
Я открыл дверь.
– Могу я войти? – спросил Мисгарт.
Я пропустил его внутрь и указал на кресло для клиентов.
– Надеюсь, вы не в обиде на меня? – с улыбкой обратился он к Берте.
– Нет, мы на вас не в обиде, – ответил я за нее. – Бизнес есть бизнес.
– Спасибо, мистер Лэм. Я рад, что вы оценили мой подход. Моя клиентка, как всякая женщина, немного импульсивна.
Берта только глянула на него и продолжала курить, выпуская клубы дыма из ноздрей. Я предложил сигарету Мисгарту, и он тоже закурил.
– Что, миссис Лидфилд серьезно пострадала? – спросил я.
Он скорчил гримасу и сказал:
– Ну, вы знаете, как бывает в подобных случаях. Если она получит компенсацию, то будет бегать как ни в чем не бывало. Если же суд ей откажет, то будет лежать в кровати целый год. Глимсон – опытный адвокат, специалист в делах такого рода.
