Это неверно. Если мисс Бранд не виновна — а я теперь в этом убежден, — никто не радуется ее освобождению больше, чем я. И позвольте сказать вам следующее: я полон решимости довести расследование убийства Дана Джексона до конца, найти и наказать виновного. Или виновную! Я поздравляю вас, мистер Ансон, с благополучным исходом дела. Ваш клиент на свободе, но прошу не забывать, что по-прежнему остается открытым вопрос: кто убил Дана Джексона? И я намерен на него ответить.
— Ну что ж, Эд, действуйте, — вставил Лем Саммис.
— И я буду действовать, невзирая на лица, Лем.
Постараюсь выяснить истину, чего бы это ни стоило.
Так и знайте! А продолжу я свое расследование прямо сейчас, задав Делии Бранд несколько вопросов…
Подождите, пожалуйста… Вам, Ансон, известно, что я не получил от мисс Бранд практически никакой информации. После встречи с вами ночью во вторник она не сообщила ничего существенного, отказываясь разговаривать со мной. А между тем Делию Бранд застали в служебном кабинете с мертвым Джексоном вскоре после того, как его убили, и застрелили его из револьвера, который ранее находился в ее сумочке. Все эти обстоятельства делают мисс Бранд свидетелем преступления. Отказываясь отвечать на мои вопросы, она поступала правильно и вполне законно до тех пор, пока обвинялась в убийстве, но теперь ситуация изменилась. Мне нужно кое-что выяснить у мисс Бранд, и, если она опять наберет в рот воды, я прикажу задержать ее как важного свидетеля. Я не могу заставить мисс Бранд быть со мной откровенной, но очень надеюсь на ее благожелательное содействие.
— Позвольте ей сперва хотя бы одну ночь поспать в собственной постели, — мягко заметил Ансон.
— Я не стану возражать, если она будет настаивать, но мне хотелось бы приступить к расследованию немедленно и начать с нее. Как вы на это смотрите, мисс Бранд?
Все глаза уставились на Делию.
— Мне придется отвечать на любой ваш вопрос? — спросила она после некоторого молчания.
— Вы не обязаны, но если вы законопослушная гражданка, то постарайтесь в силу своих возможностей помочь в раскрытии преступления.
— Я хочу присутствовать при допросе, — заявил Ансон. — Мисс Бранд по-прежнему моя клиентка.
— Вы ошибаетесь, — вмешалась Делия. — Я вовсе не ваша клиентка.
— Как так? Разве я не ваш адвокат?
— Нет, с этого момента. — Она холодно взглянула на Ансона. — Вы думали… вы не сомневались, что это я убила Джексона. И не только… Вы полагали, что убийство — это месть… — Делия вспыхнула. — Вы сами знаете, с какими мыслями приходили ко мне. Поэтому я больше не считаю вас своим адвокатом.
— Возьми меня, Дел, — поспешил Тайлер Диллон использовать благоприятную возможность. — Тебе ведь нужен адвокат, и если ты отвергаешь мистера Ансона…
— Нет, адвокат мне вовсе не нужен, — заявила Делия решительно. — Ты в полном порядке, Тай, но я, мне думается, никогда впредь не сделаю и не скажу ничего такого, что в итоге может вынудить меня искать помощи адвоката. Я многое поняла, лежа на тюремной койке… Открывая глаза, я всякий раз видела по ту сторону решетки миссис Уэлш, сидевшую возле камеры не по обязанности, а только по зову сердца, из чувства сострадания ко мне. Я размышляла о вещах, над которыми раньше вообще никогда не задумывалась. Сперва я страшно испугалась, но потом стала анализировать ситуацию и впервые поняла, насколько опасна жизнь обычного обывателя, занятого своими будничными заботами. Он не может быть уверен, что при каких-то не зависящих от него обстоятельствах не окажется в дураках. Я никогда больше не допущу такой ошибки. И никто, кроме самого человека, не в состоянии определить, свалял он дурака или нет…
У вас есть права задавать мне вопросы и в отсутствие адвоката, я вас правильно поняла? — взглянула Делия на Бейкера.
— Да, есть, и подобный разговор мне был бы больше по душе.
— Возможно, ты сейчас как раз совершаешь глупость, Делия, — заметил Лем Саммис. — Ансон вызволил тебя из тюрьмы, а? Какое имеет значение, что он думал? Видимо, порой он, как все, тоже бывает глупцом.
Однако, судя по всему, в результате усиленных мыслительных упражнений на тюремных нарах Делия, помимо прочего, приобрела — по крайней мере временно — непреодолимое отвращение ко всякого рода адвокатам. Несмотря на протесты и уговоры Ансона, Лема Саммиса, Клары, Диллона и дяди Куина, она твердо стояла на своем и в конце концов отправилась вместе с окружным прокурором наверх, в его служебный кабинет.
Через несколько минут в комнате никого не осталось, кроме двух шерифов. Некоторое время они сидели молча, затем Таттл глубоко вздохнул.
— Ну, и как тебе это нравится? — начал Кен Чемберс. — Что я тебе толковал? — Он достал из кармана пачку жевательного табака. — Нет, сказал ты, не трогай Скуинта Харли, он, дескать, мой коронный свидетель, а Дана, мол, прикончила та девица Бранд. Нет, сказал ты мне затем, сиди здесь, а если попытаешься уйти, прежде чем мы договоримся, я пущу за тобой моих ребят.
Ах, перестань! с горечью махнул рукой Таттл. Не то чтобы я не сочувствовал Делии Бранд, но взгляни на это свинство! Ты слышал, что заявил Эд Бейкер? Он постарается выяснить истину во что бы то ни стало! Она может стоить ему и мне наших должностей еще до того, как расследование завершится. По твоим словам, преступление совершил Скуинт Харли. Все возможно. А вдруг окажется, что это сделал не кто иной, как сам Лем Саммис?
Зазвонил телефон. Таттл коротко переговорил и, положив трубку на место, поднялся.
— Эд Бейкер, — пояснил он, — хочет, чтобы я разыскал Скуинта Харли и держал его наготове, намеревается побеседовать с ним после разговора с Делией Бранд.
Шериф округа Силверсайд спрятал пачку табака в карман, встал и потянулся.
— Я пойду с тобой, — сказал он.
— Тогда не вмешивайся и держи язык за зубами.
Оба шерифа вышли вместе.
Примостившись на камне с тяжелым автоматическим пистолетом в руке, Уинн Коулс осторожно выглядывала из-за края огромной скалы, нависшей над узким глубоким ущельем. Пистолет и камень, скала и ущелье являлись ее собственностью, так как находились в пределах ее обширных владений. К моменту первого приезда Уинн Коулс в Коуди, два года тому назад, дела на ранчо «Разбитое кольцо» окончательно пришли в упадок, и она приобрела по сходной цене понравившийся ей участок земли внушительных размеров.
Чтобы удовлетворить собственный каприз, она вложила в эту землю столько времени, энергии, находчивости и, главным образом, денег, что их с лихвой хватило бы на постройку железной дороги.
И вот сейчас Уинн Коулс затаилась с пистолетом в засаде. Постепенно ее стало одолевать нетерпение, и она, покинув укрытие, подползла к краю пропасти, желая убедиться, что овечья туша по-прежнему на месте. Пристально всматриваясь, женщина различила серое пятно на дне ущелья. Значит, приманка в порядке. Тогда почему они не появляются? Уинн вернулась в укрытие и вновь стала ждать. Время приближалось к пяти часам вечера. Она даст им еще тридцать минут, не больше. Но не прошло и половины этого срока, как ее зоркие глаза заметили плывущие высоко в голубом небе черные точки. Сняв пистолет с предохранителя, Коулс следила за ними, прижимаясь к скале.
Постепенно точки снижались, двигаясь по сужающейся к земле спирали. Скоро стали различимы и крылья; ими не махали, на них лишь изящно и плавно скользили. И вот уже точки превратились в огромных птиц. Уинн ясно видела голые шеи и ненавистную ей жадность в блестящих круглых глазах. В ее собственных глазах застыло выражение глубокого отвращения. Она подождала, пока птицы, кружась над ущельем, не оказались почти на одном с ней уровне, прицелилась, затаила дыхание и нажала на спусковой крючок. Промах! Она выстрелила снова, и один из грифов — примерно в ста ярдах — внезапно завалился, какое-то мгновение неподвижно висел в воздухе и затем, подобно большому черному листку, опустился на дно ущелья. Семь или восемь остальных грифов теперь уже усиленно махали крыльями и быстро удалялись. Уинн Коулс выстрелила вдогонку четыре раза, но расстояние было уже слишком велико, и пуля только случайно могла попасть в движущуюся мишень.
Она подошла к краю пропасти и посмотрела вниз. Не более чем в двадцати шагах от приманки на камнях бился, как обезглавленная курица, сраженный пулей гриф.
— Зря вы это, госпожа! — раздался за спиной Уинн Коулс чей-то голос. — Ей-богу, зря! Эти птицы, как санитары, содержат всю округу в чистоте.
Она обернулась и увидела маленького жилистого человека с добродушными глазами.
— Я подстрелила только одного, Джо. Видел, как он рухнул? Сперва летел важно, как орел, а потом внезапно потерял всякую опору в воздухе. Мне надоело палить по сусликам — в них я никогда не промахиваюсь. Что ты здесь делаешь?
