Я ухмыльнулся открыто ему в лицо. Он опять начал вытирать платком вспотевшее лицо.
– Что теперь произойдет с «Зеленой дверью»? – поинтересовался я.
– Что касается меня, то я не стану противодействовать тому, что захочет делать Габби. Конечно, лишь в том случае, если он договорится с остальными… Но, думаю, он сможет договориться.
– Что вы знаете о Джоне Карвере Биллингсе?
– Биллингс – известный банкир. Иногда мы пользовались его услугами. Он никогда не задавал лишних вопросов, для него было самым важным, чтобы мы держали наши деньги в его банке.
– У Биллингса могут быть к вам какие-то вопросы?
– Не думаю, Лэм. Джордж крепко держал его за горло из-за его сына.
– Расскажите мне поподробнее об этом деле с лишением акционеров «Скайхук Майнинг и Дивелопмент Синдикат» права выкупа заложенных ими акций.
– Вот здесь вы меня поймали! Я сотни раз говорил Джорджу Бишопу, что это была одна из самых неразумных его идей. Этого нельзя было делать! Это в любой момент могло кончиться расследованием специальной комиссии… Могло вообще разрушить все наше дело.
– И он вас не послушал?
– Нет, он требовал принять к реализации свою бредовую идею, говорил, что ему наплевать, что будет потом, требовал лишить должников права выкупа заложенного имущества… Скажите все же Габби, что мне надо с ним поговорить – в любое удобное для него время.
– А как насчет вдовы?
– Она не имеет к этому никакого касательства! – засмеялся Чаннинг.
– Может быть, она как раз и имеет к этому непосредственное отношение?
– Не заблуждайтесь на этот счет, мистер Лэм. Все имеет свой предел. Можете передать Габби Гарванза, что я беру на себя управление казино «Зеленая дверь».
– Что с этого будет иметь Ирен?
– Ирен получит свою долю имущества. Видите ли, она была очень хорошей танцовщицей в бурлеске. Получила то, что хотела, и отдала то, что имела, но она ничтожный винтик. Она возьмет свое и исчезнет. Что касается сегодняшнего вечера, то я беру его на себя.
К нему явно возвращалась его самоуверенность.
– А что же будет с корпорациями?
– Корпорации исчезнут в густом тумане цифр.
– Оставайтесь у себя до двух часов пополудни, – попросил я его. – Ни при каких обстоятельствах не выходите из офиса и не покидайте контору, а главное, никому не давайте никакой информации. Если Габби захочет вас увидеть, он сам даст об этом знать.
Это явно опять напугало Чаннинга. Мысль о том, что он снова может попасть в жесткие объятия Габби Гарванза, совсем ему не улыбалась.
– Попросите его позвонить мне, – сказал он.
– Мне казалось, что вы хотели его увидеть, мистер Чаннинг?
– Да, я хотел, но в ближайшие часы буду очень занят. Теперь, когда выяснилось, что Джордж мертв, полиция скоро будет здесь и…
– Но вы же хотели увидеться с Габби?
– Я хотел, я хочу, но мне надо, поверьте, сделать тысячу дел.
– Мне, очевидно, стоит сказать Габби, что вы слишком заняты и у вас нет времени с ним увидеться?
– Нет, нет, ради бога, я не это имел в виду!
– Но это прозвучало именно так.
– Лэм, поставьте себя на мое место.
– Чертовски уверен, что я бы не хотел быть на вашем месте! – сказал я, поднимаясь и выходя их кабинета; Чаннинг же все это время промокал платком свой мокрый лоб.
Когда я вышел, его машинистка опять печатала не отрываясь и даже не подняла головы.
Миссис Джордж Тастин Бишоп утомленно взглянула на меня.
– Опять вы, – сказала она устало.
– Да, опять я, – пришлось подтвердить мне.
На ее лице появилась скучающая улыбка.
– Никуда не годный полицейский!
– Нет, миссис ошибается, просто бойскаут, – покачал я головой. – Я вчера хорошо поработал, собираюсь то же самое сделать и сегодня.
– Со мной?
– Да.
– Полагаю, абсолютно бескорыстно, – с большой долей сарказма произнесла она.
– Опять ошибаетесь.
– Послушайте, Лэм, я не спала всю ночь. Меня допрашивали несчетное количество раз, а мне еще надо ехать идентифицировать тело моего мужа. Мой врач хочет сделать мне укол успокаивающего со снотворным, чтобы я немного отключилась. Правда, я сказала ему, что смогу все выдержать и обойтись без укола: всегда трудно представить себе, что могут со мной сделать, пока я буду спать. Но я устала, ужасно устала.
– Попробую, миссис, вам кое в чем помочь. Приготовьтесь услышать странную новость: ваш муж не был владельцем рудников.
– Не говорите глупостей! Он был владельцем полудюжины различных шахтных корпораций разного профиля в разных штатах и…
– И он просто прикрывался ими, чтобы настоящий источник его доходов оставался неизвестным.
– И что же это, как вы изволили выразиться, за «настоящий источник доходов»?
– Одно местечко в Сан-Франциско под названием «Зеленая дверь».
– Что это такое, мистер?
– Игорный дом!
– Садитесь, – пригласила она меня неуверенно.
Я сел, она расположилась напротив.
– Дело в том, что Хартли Л. Чаннинг собирается прибрать этот дом к рукам, – сказал я.
– Мне всегда казалось, что Чаннинг приятный человек.
– Послушайте, Ирен, вы всегда были как-то включены в этот бизнес, занимались стриптизом и вообще были королевой бурлеска. Уверен, вы должны быть в курсе, какой в настоящее время счет и в чью пользу.
– Похоже, вы сами потеряли покой и сон, мистер Лэм! Кто вам наплел все это?
– Вы были бы очень удивлены, если бы узнали.
– А может быть, и нет.
– В любом случае у нас есть что обсудить, помимо этого. Как обстоят ваши финансовые дела?
– Вы хотите быть в курсе их?
– Почему бы и нет?
– Почему это, мистер Лэм, я должна вам докладывать, как обстоят мои финансовые дела?
– Потому что, похоже, только один я собираюсь быть с вами честным. В одном, Ирен, вы можете быть уверены: я не предам вас.
– Нет, думаю, вы этого не сделаете. Как вас зовут?
– Мое имя Дональд, миссис.
– Хорошо, Дональд. Когда вы по четыре или пять раз за ночь должны раздеться перед целой кучей идиотов, то, поверьте, вы очень от этого устаете. И вдруг является Джон и сразу влюбляется в меня – это обрушилось с силой падающей тонны кирпича. Вначале я не поняла, что его чувства серьезны, что он не играет, но он предложил мне руку и сердце, и я поверила, что все это не сон наяву. И я сыграла так, как ему того хотелось. Его жена стремилась оставить его без копейки, а он ужасно боялся, что она потребует выплаты огромных алиментов. Я ему объяснила, что хочу лишь дать ему большую уверенность в себе, чтобы ему еще раз не проходить через все это – ведь в жизни всякое бывает, – и предложила перед нашей женитьбой составить брачный контракт. Идея ему очень понравилась.
– И что потом?
– Потом он поручил своему адвокату составить этот контракт, в котором оговаривалось условие полного соглашения в разделе имущества.
– Сколько же вам полагалось по этому контракту?
– Десять тысяч долларов в качестве моей личной и отдельной от него собственности.
– На что же в свою очередь согласились вы?
– Он должен был оплатить временные алименты, зарплату адвокату, постоянные алименты… ну, словом, полный раздел имущества.
– А в случае его смерти?
– Не знаю, никогда не смотрела на наше соглашение с этой точки зрения, но, насколько я помню, он имел право распоряжаться своей собственностью по своему усмотрению.
– Он оставил завещание?
– Я этого не знаю.
– Где оно может храниться в случае, если он его оставил?
– Думаю, у адвоката.
– Есть у него еще кто-нибудь, кому он мог оставить свою собственность, вы не знаете?
Она пожала плечами.
– Значит, он продолжал соблюдать условия соглашения?
– Да, я следила за этим.
– Вы умница.
– Не ошибитесь, Дональд, на мой счет. Может быть, я и не такая, как вам кажется, но знаю, как надо поступать в том или ином случае. Я владею искусством раздевания в совершенстве – так, что всех зрителей в первых рядах неведомая сила поднимает с кресел и они бросаются к сцене. Поверьте, и в жизни нужно обладать подобным искусством, все надо делать красиво. Если не верите, сравните, как одно и то же делают неопытная девушка и настоящая, имеющая опыт работы, артистический опыт, девушка-страйпер.
– Ну а теперь, миссис, вернемся к первому вопросу. Так как же у вас обстоят дела с финансами?
– У него была страховка, а у меня мои десять тысяч долларов.
– Кто платил последнее время за вашу одежду и другие покупки?
– Это всегда делал Джордж. Он хотел, чтобы я не прикасалась к своим десяти тысячам как можно дольше.
– Боюсь, что когда развеется туман над различного рода деятельностью вашего мужа, вы, возможно, обнаружите, что единственный бизнес, который он имел на самом деле, – это игорный дом «Зеленая дверь», что именно оттуда поступали деньги, чтобы платить за все остальное. Это был основной источник его доходов. Вы когда-нибудь слышали об игорном бизнесе? Доходы от него как-то отражены в утвержденном судом завещании?
