– Боже мой! Кто это узнал?
– Окружной прокурор. Вы думаете, он дурак?
Полтхем молча смотрел на Мейсона.
– Тидгинс тоже мог знать это. Он…
– Нет, он не знал. Клянусь, что он не знал.
– Я говорю вам то, что скажет присяжным окружной прокурор. У вас было тайное свидание с Надин Тидгинс в ее доме. Альберт Тидгинс юридически все еще является ее мужем. Вы решили убить его. Придумали всю эту историю, чтобы спасти доброе имя Надин Тидгинс, а заодно и свою жизнь, а позднее жениться на ней.
– Клянусь вам, что это неправда. Я готов присягнуть…
– Успокойтесь, меня нечего убеждать.
– Но я хочу вас убедить.
– Это ни к чему, – сказал Мейсон. – Я взялся за это дело. Как бы там ни было, я его веду. Надеюсь, что Надин Тидгинс невиновна, но я буду защищать ее в любом случае. Это сделка, которую я заключил, а я не отказываюсь от своих сделок. Но после всех этих блужданий в темноте я спокойно могу угодить в психиатрическую лечебницу. Вы этой своей наживкой, этой бумажкой заманили меня в ловушку. Возможно, в то время вы и не знали, что это была ловушка, и я тоже не знал. Но теперь ловушку захлопнули. Наживку я проглотил. Я попался, и вы попались. И Надин Тидгинс тоже попалась… Мы выберемся, я знаю. Прежде всего надо, чтобы окружной прокурор думал, что вы мертвы. Пусть убийца Альберта Тидгинса верит, что вы мертвы.
– Почему?
– Не понимаете?
– Нет.
– Ладно, не понимайте, – сказал Мейсон. – Я сделал вас мертвым, и я хочу, чтобы вы оставались мертвым.
Он повернулся к Делле Стрит:
– Делла, этот человек мертв. Возьми его и похорони в таком месте, чтобы только я один знал, где оно.
– Куда и когда?
– Можешь взять его прямо сейчас. А куда? Воспользуйся своей изобретательностью, ты…
На столе Мейсона зазвонил телефон. Мейсон нахмурился. Делла взяла трубку.
– Герти, не звони нам, если будет… О! – Она посмотрела на Мейсона. – Это Пол Дрейк. Говорит, что очень важно.
Мейсон взял трубку.
– У меня нет времени на разговоры, Перри, – сказал Дрейк. – Тебе грозит беда.
– Что ты имеешь в виду?
– Твои собственные клиенты раскололись. Они все выложили окружному прокурору. Полиция… Она уже здесь, Перри.
Мейсон услышал, как на другом конце провода щелкнула трубка. Он повернулся к Делле:
– Они в здании. Вы с Полтхемом должны улизнуть от них. Идите через коридор, а я задержу их здесь. Будем надеяться, что за входом в здание они не следят.
Мейсон услышал голоса в приемной и ругань Герти. Он кивнул Делле. Схватив Полтхема за руку, Делла вытащила его в коридор. Дверь осталась открытой. Мейсон видел лицо Деллы. Как только открылась дверь в приемной, Мейсон кивнул. Делла и Полтхем бесшумно исчезли, а дверь в коридор тихо закрылась.
– Заткнись, кошка! – орал Голкомб на Герти, появляясь из приемной.
Мейсон сидел за столом и читал свод законов.
– В чем дело? – рявкнул он.
– Дело в том, что вы часто скользили по льду, – с торжеством сказал Голкомб, – а теперь наконец-то плюхнулись.
– О чем вы говорите?
– У меня есть инструкции, Мейсон. Либо вы поедете со мной к окружному прокурору, либо вы пойдете тюрьму.
– Это что, шантаж?
– Никакого шантажа. Я имею право либо арестовать вас, либо вежливо проводить к окружному прокурору – он хочет видеть вас. Он сказал, что хочет выслушать вас – это единственный шанс, который он может вам дать.
Мейсон хмуро посмотрел на сержанта Голкомба, прислушиваясь к звуку лифта.
– У вас есть ордер? – спросил он.
Голкомб продолжал торжествующе улыбаться:
– Нет, мистер Мейсон, ордера у меня нет, но я могу через десять секунд получить его.
Он взял телефонную трубку:
– Соедините меня с бюро прокурора.
Мейсон пожал плечами.
– Хорошо, – сказал он, – я пойду с вами к окружному прокурору.
– Теперь уже слишком поздно, – сказал Голкомб.
– Не думаю, – холодно ответил Мейсон. – Я никогда не отказывался побыть в вашем обществе. Я просто спросил вас, имеется ли ордер на арест.
Голкомб положил трубку:
– Хорошо, мистер Мейсон, идемте.
Мейсон выглянул в приемную:
– Герти, я ухожу к окружному прокурору, а ты без меня должна кое-что сделать. В деле «Смит против Смита» подготовь показания под присягой.
Герти нахмурилась, но тут же сообразила, что Деллы в конторе нет. Она хорошо знала, что у Мейсона нет никакого дела «Смит против Смита».
– Да, мистер Мейсон, что еще?
– Да… В деле «Джонсон против Реглунса» подготовь на завтра план перекрестного допроса. Если я не вернусь, подготовь записку от моего имени. И получи согласие.
– Хорошо, мистер Мейсон. А если согласия не будет?
– Тогда обращайся прямо в суд.
– А как я узнаю, стоит ли это делать?
– Пошли, – сказал Голкомб. – Вы позвоните от прокурора.
– Это важное дело, – сказал Мейсон, – я не могу проиграть его по своей вине.
– Позвоните ей оттуда и дадите указания.
– Объясни обстоятельства, – сказал Мейсон Герти. – Как в деле «Гортензия против Уилтфонга». Скажи, что я не могу вести дело. Если я не вернусь до пяти часов…
Голкомб схватил Мейсона за руку:
– Бог мой, вы все не можете расстаться со своими делами. А если вас посадят, тогда что, а?
– Все, Герти. Пошли, джентльмены.
Перри Мейсон в сопровождении сержанта Голкомба вошел в контору окружного прокурора. Вокруг было много людей в штатском. В углу он увидел Пола Дрейка, рядом с которым сидел человек в штатском, очевидно полицейский детектив.
– Хэлло, Пол! – воскликнул Мейсон, разыгрывая удивление. – Что случилось?
Дрейк вскочил:
– Не знаю. Мне никто ничего не сказал.
– Идемте, идемте, Мейсон, – сказал Голкомб. – Прокурор ждет вас.
Дрейк быстро подскочил к Мейсону.
– Перри, на случай, если они скажут, – торопливо заговорил он, – я хочу, чтобы ты знал: я за тебя.
– Спасибо. – Мейсон пожал ему руку и почувствовал у себя в ладони сложенную бумажку.
– Сюда, – сказал Голкомб.
Он провел Мейсона по коридору и остановился у двери с табличкой: «Гамильтон Бюргер, окружной прокурор».
– Он ждет вас, – сказал Голкомб и открыл дверь.
Мейсон увидел за столом Бюргера.
– Здравствуйте, Мейсон, – сказал Бюргер. – Садитесь.
Мейсон кивнул и огляделся. За маленьким столиком сидел стенографист, перед ним лежал блокнот. У стены сидел Карл Маттерн, рядом с ним – миссис Тамп и Бирл Гейлорд, которая прижимала к глазам платок.
– В чем дело? – воскликнул Мейсон.
– У меня есть важная информация, – сказал Бюргер, – которая может послужить основанием для вашего ареста. Но я решил, что прежде вы должны объяснить свои действия.
– Спасибо, – сказал Мейсон ледяным тоном.
– Должен сказать, – продолжал Бюргер, – что до сих пор вам везло. Я давно предупреждал вас, что ваши методы могут причинить вам крупные неприятности.
– Я думаю, мы можем избежать лекций, – сказал Мейсон. – Мои методы и этика – мои собственные, я за них отвечаю. У вас есть что сказать мне? Говорите.
– Сядьте, Мейсон.
Мейсон сел на стул возле стола прокурора.
– Я предупреждаю вас, Мейсон, что этот разговор будет записан, и все, что вы скажете, может быть использовано против вас. Если вы не хотите этого, слушайте. Если вы не хотите сделать какого-либо заявления – ваше дело. Но если хотите, можете чистосердечно признаться.
– Бросьте формальности, – сказал Мейсон. – Я сам знаю все это.
Бюргер кивнул Маттерну.
– Мистер Маттерн, – сказал он, – я хочу, чтобы вы рассказали мистеру Мейсону все, что вы рассказали мне. Можете рассказывать самое главное.
– Зачем? Он все знает.
– Тем не менее я хочу, чтобы вы повторили.
Маттерн холодно посмотрел на Мейсона:
– Я был секретарем Тидгинса. В прошлый вторник утром мистер Мейсон позвонил к нам в контору.
– В какое время? – спросил Мейсон.
– В начале десятого, – сказал Маттерн.
– Не перебивайте свидетеля, мистер Мейсон, – сказал Бюргер. – У вас еще будет время для защиты. Я просто хочу, чтобы вы знали, какая информация попала мне в руки. Сейчас не время для перекрестного допроса.
– Если вы хотите обвинить меня, – сказал Мейсон, – и ждете от меня ответа на обвинение, учтите, что подробности я знаю. Продолжайте, Маттерн.
Бюргер нахмурился.
– Мистер Мейсон, – продолжал Маттерн, – сказал мне, что случайно виделся с мистером Тидгинсом. Он не сказал, что это была за случайность. Он сказал, что мистер Тидгинс, насколько он знает, мертв, что Бирл Гейлорд находится под опекой мистера Тидгинса, что он знает, что мистер Тидгинс приобрел большой пакет акций «Вестерн проспектинг компани» и что он считает эту сделку незаконной, поскольку пятьдесят тысяч взяты из денег Бирл Гейлорд.
– Он не говорил об интересах других клиентов, связанных с сокрытием факта смерти Тидгинса? – спросил Бюргер.
– Говорил, – хмуро ответил Маттерн. – Я уже говорил вам это, мистер Бюргер.
– Повторите еще раз, – сказал Бюргер.
– Он сказал, что есть причины, по которым его клиенты могли бы иметь преимущества в случае, если бы смерть Тидгинса наступила после полудня во вторник.
