– Но у вас есть доступ к сейфу?
– Я адвокат, а не ищейка, мистер Вульф.
– Но разве нельзя предположить, что мисс Карн рассказала вам об этом? Вы ведь могли узнать о завещании и таким образом?
– Может, и мог. Но она мне ничего не рассказывала. Я не знал ничего, абсолютно ничего об условиях завещания до прошлого вечера, когда мисс Карн поведала мне о них. А что, Прескотт сказал, что я был в курсе?
– Нет-нет. Мне вообще никто ничего не сказал. Все ведут себя так же, как вы. Я просидел в этой проклятой комнате уже семь часов, а знаю ничуть не больше, чем когда входил в нее утром. Меня не удивляет, что каждый из вас что-то утаивает. Все в этом мире что-то скрывают. Но никогда еще мне не приходилось тратить столько времени, чтобы нащупать ниточку. Давайте займемся другим. Вы говорите, что являетесь другом мисс Карн и она консультируется с вами как с адвокатом. Это вы посоветовали ей приехать сюда сегодня днем, чтобы попробовать договориться с миссис Хоторн?
– Нет. А почему вы спрашиваете?
– Потому что она приехала сюда.
– Она приехала сюда?
– Да.
– Откуда вам это известно? Вы ее видели?
– Нет. Ее видел мистер Гудвин. Они обменялись парой фраз. Внизу, в гостиной. Я подумал, что, может быть…
Он оборвал себя на полуслове, потому что дверь открылась. Открылась без стука. Просто распахнулась во всю ширь, и в библиотеку ворвался Гленн Прескотт.
Два адвоката уставились друг на друга. Прескотт, притормозивший на входе, опомнился первым и шагнул вперед.
– Привет, Джин.
Дэвис кивнул, но не произнес ни звука. Мне были хорошо видны оба юриста. Физиономия Дэвиса выражала недоверие и презрение, а в лице Прескотта помимо того же недоверия читалось то ли раздражение, то ли озабоченность.
– Расслабьтесь! – процедил Дэвис. – Хватит строить из себя чертову Армию спасения! Я трезв. Эти люди так встряхнули меня, что от похмелья не осталось и следа. Им известно, что вчера вечером я был с мисс Карн и что я снимаю квартиру на Одиннадцатой улице под фамилией Доусон. Мне пришлось отвечать на вопросы. Пока ничего особенного не спросили. Только где я был во вторник после обеда и тому подобное.
Прескотт сказал:
– Вы идиот. Зачем вы приехали сюда? Вы могли остаться в стороне. А теперь мы не сумеем сохранить все в тайне. Через день, максимум через два эта история окажется в прессе. И если газеты будут упоминать в связи со скандалом ваше имя, что станет с репутацией «Данвуди, Прескотт и Дэвис»?
– Ах-ах, наша дорогая фирма, – фыркнул Дэвис.
– Да, Джин, наша дорогая фирма. Мы создали ее, но и она создала нас. Вы двигались на самый верх. У вас для этого имелось все. И по-прежнему имеется, я уверен в этом. Я неплохой адвокат и прилежный работник, но вы по-настоящему талантливы. Вы один из немногих, из тех, кто входит в историю. Вы и без меня прекрасно это знаете. А теперь вы даже не… Вы заявились сюда и вляпались в эту… О господи. – Он резко обернулся к Вульфу: – Теперь от вас зависят наши судьбы. Что вы собираетесь делать? Сообщить все полиции?
Вульф покачал головой:
– Нет, сэр. Я мог бы использовать эту информацию для обмена, но у полиции ничего интересного для меня нет. Присядьте, пожалуйста. Давайте всё обсудим. Я как раз спрашивал у мистера Дэвиса, не он ли посоветовал мисс Карн прибыть сюда для переговоров с миссис Хоторн.
– Посоветовал ли он ей… – вытаращился Прескотт на Вульфа. – Почему вы спрашиваете его об этом?
Дэвис опередил Вульфа с ответом:
– Потому что она приехала сюда! Она была здесь! – Он вскочил на ноги и встал перед коллегой. – А теперь я спрошу вас! Это вы надоумили ее прийти сюда?
– Вы с ума сошли, Дэвис. Ради бога, образумьтесь. Говорю же вам, сейчас не время…
– Это вы привели ее сюда!
– Безумец! Зачем мне…
– Я все узнаю сам, – объявил Дэвис и выбежал из библиотеки.
Мы все воззрились на распахнутую дверь, которую он не соизволил за собой закрыть. Затем Прескотт пробормотал:
– Чертов идиот, – и тоже ушел.
Я, поднимаясь со стула, спросил с надеждой:
– Догнать их?
– Нет, Арчи. – Вульф откинулся на спинку кресла и вздохнул. – Нет, спасибо. – Он прикрыл глаза. – Спасибо, не надо.
– Пожалуйста, – вежливо ответил я и сел обратно, не затрудняя себя тем, чтобы закрыть дверь.
Это была еще одна демонстрация моей несравненной выдержки. Внутри же у меня все кипело. Я знал, к чему идет дело. Я понимал, что́ означает эта его интонация. Это был первый симптом приближающегося транса. Если я не сумею растормошить его или если в течение часа не явится с повинной убийца, то он уйдет в себя. И это так же верно, как то, что ветчина любит яйца. Усугубляло ситуацию то, что мы находились не дома. Сиди мы сейчас в нашем кабинете, у меня был бы шанс стряхнуть с него оцепенение. Но здесь, на чужой территории, я не был так уверен в себе.
Не знаю, сколько бы я еще просидел так, пытаясь выработать наилучшую линию поведения, сверх истекших десяти минут, если бы не услышал приближающиеся по коридору шаги. Я повернул голову и увидел, что это дворецкий.
– Говорите, – равнодушно обронил я.
– Да, сэр. Мистер Данн желал бы видеть мистера Вульфа в гостиной.
– Подгоните мне подъемный кран. – Я взмахнул рукой, отпуская дворецкого. – Вы сделали свою часть работы. Я приволоку его туда, если смогу.
Он ушел. Я подождал целую минуту, после чего спросил:
– Вы слышали это?
– Да.
– Ну?
Ответа не было. Я подождал еще минуту.
– Послушайте. Вы же не дома. Вы приехали сюда по собственному желанию. Данн же не виноват, что дело превращается в прокисший винегрет. Если только не он сам убил Хоторна. Он пригласил вас, и вы приехали. Так что или давайте спустимся и узнаем, чего он хочет, или поедем домой и умрем там с голода.
Вульф пошевелился, медленно открыл глаза и произнес непонятное мне слово на каком-то иностранном языке. Я никогда не просил босса перевести это слово, так как, судя по звучанию, оно было непечатным. Он поднялся с кресла и двинулся к двери. Я пошел за ним.
Оказалось, что в гостиной проводится настоящая конференция. В число делегатов входили Джон Чарльз Данн, Гленн Прескотт, Озрик Штауффер, жилистый нахальный коротышка, которого я опознал как лейтенанта сыскной полиции Бронсона, и незнакомый мне человек, не менее шести футов ростом, в костюме-тройке, в котором ему было слишком жарко. Мистер Данн взял на себя труд представить всех друг другу, в результате чего выяснилось, что это мистер Ричи из компании «Космополитан траст», управляющей имуществом Ноэла Хоторна.
Данн затем объяснил, почему нас с Вульфом вырвали из уединения в библиотеке. Полиция попросила разрешения изучить личные документы Хоторна, которые хранились в сейфе, встроенном в стену библиотеки. Управляющая компания такое разрешение дала при условии, что при осмотре будет присутствовать ее уполномоченный представитель. То есть мистер Ричи. Также сочли желательным присутствие адвоката Хоторна. То есть мистера Прескотта. Ну, и фирма Дэниэла Каллена настаивала на участии своего человека для защиты ее интересов. То есть мистера Штауффера.
Бронсон, Штауффер, Прескотт и Ричи колонной поднялись на второй этаж, чтобы открыть сейф. Я подумал, что они наверняка найдут там еще одно завещание. Вот тогда нам придется хоть в лепешку разбиться, но раскрыть убийство, чтобы получить хоть какой-то гонорар.
Джон Чарльз Данн поинтересовался у Вульфа, удалось ли нам достичь прогресса в расследовании. Вульф проворчал, что не удалось. В присутствии Данна я воздержался от попыток поддразнивать босса и, чтобы чем-то занять себя, решил кое-что предпринять.
Я пересек комнату, подошел к портьерам и раздвинул их с намерением показать Вульфу буфетную, где нашел прячущегося Штауффера. Теперь там обнаружился кое-кто другой. Вульф, несомненно, этим заинтересовался бы, стой он рядом. Однако все случилось слишком быстро. Я и сам почти ничего не успел разглядеть.
Должно быть, она услышала мои шаги или увидела, как я приближаюсь, в щель между шторами. Потому-то я заметил только спину в сером одеянии и затылок. В следующее мгновение она скрылась за дверью в дальнем правом углу.
Я окликнул Вульфа и Данна:
– Подойдите на минутку!
– В чем дело?
– Идите сюда, и я вам покажу.
Они подошли ко мне. Я придерживал штору на весу.
– Разумеется, это ее дом. И все равно подглядывать – дурная привычка. Сегодня утром, когда я был здесь один, миссис Хоторн неожиданно появилась из-за этих штор и столь же неожиданно исчезла. Упомянув в сегодняшней записке засаду за портьерами, я имел в виду именно это помещение. И только что вдова была здесь опять. Когда я раздвинул шторы, она ускользнула в ту дверь. Вряд ли это дает ответы на все вопросы, но мне показалось, вы захотите об этом узнать.
– Вы видели, как она только что уходила отсюда?
