— Понятия не имею. Но я готов поклясться, что если говорить о достоверности показаний, миссис Кобурн-Монфор никак не складывается с вашими чёрными кандидатами.
Мистер Уиплстоун задумался. Люси погладила лапкой его подбородок и уснула.
— Это следует понимать так, — спросил он наконец, — что миссис Кобурн-Монфор лгала, говоря о чёрном мужчине с чулком на голове?
— Я убеждён, что она его выдумала.
— Кто же тогда, черт побери, стрелял из пистолета?
— Ну, — вздохнул Аллен, — я полагаю, это очевидно. Она сама.
Мистера Уиплстоуна эти слова окончательно вывели из равновесия. Он долго молча вдумывался в их смысл. Потом спустил кошку на пол. Та с обиженным видом принялась умываться. Её хозяин отряхнул жилет, перебросил ногу на ногу, сомкнул кончики пальцев и наконец произнёс:
— Все слишком запутанно.
Ещё немного помолчав, он спросил Аллена, существуют ли какие-то более конкретные факты, которые могли бы подтвердить его ошеломляющие взгляды на деятельность миссис Кобурн-Монфор.
— Ничего конкретного, — признал Аллен. Но тут же обратил внимание на то, что чернокожий мужского пола, задумай он стрелять из пистолета что холостым, что боевым патроном, поступил бы разумнее, воспользовавшись окном мужского туалета, где на его присутствие не обратили бы внимания, приняв за слугу, будь он в ливрее, или за гостя, приди он в вечернем костюме. В дамском же туалете его присутствие выглядело слишком экстравагантно.
— Попытка проникнуть в дамский туалет с риском нарваться на скандал стала бы непоправимой глупостью, — заметил он.
— Правда ваша, — расстроенно протянул мистер Уиплстоун. Верно. Все верно.
— И больше того, — продолжал Аллен, — наш сержант, хотя и совершила ошибку, нарушив инструкции, смогла дать очень ценную информацию. Она убеждена, что кроме выстрела и крика миссис Кобурн-Монфор больше ничто там не нарушило покоя.
— Понимаю.
— Что касается оружия, сегодня утром провели экспертизу. И результаты подтверждают, что вероятнее всего стреляли холостым патроном. На пистолете нет никаких отпечатков пальцев. Это, конечно, не доказательство, но сержант и прислуга туалета утверждают, что у миссис Кобурн-Монфор на руках были длинные перчатки. Обычно такие перчатки в туалете расстёгивают, спускают от запястья вниз, потом концы засовывают в верхнюю часть, чтобы не мешали. Но у нашей дамы перчатки оказались натянуты и застёгнуты, на что у неe никак не оставалось времени. Вряд ли можно представить, что она сидела на полу, застёгивала перчатки и притом орала во весь голос.
— Все кажется ясным, — протянул мистер Уиплстоун.
Аллен подумал, что он наспех приводит в порядок мысли, чтобы приспособиться к новому повороту событий.
— Полагаю, — заметил Аллен, — что это лучшее объяснение. Я никак не могу вообразить, что могло бы заполнить все прорехи в выдумках этой дамы. И к тому же она слишком принюхивалась к ароматической соли, чтобы выступили слезы. Во всяком случае, я с ней ещe поговорю.
— Когда? — тут же спросил мистер Уиплстоун.
— Как только уйду от вас. А в чем дело? Что случилось?
— Ничего особенного. Кроме того, что откроет вам скорее всего Чабб.
— Чабб?
— Ну да. Каждую пятницу после обеда он подрабатывает у Кобурн-Монфоров. Тут ничего такого нет, Аллен, можете мне поверить. Чаббы часто работают на соседей. Каждое второе воскресенье, например, сидят с детьми из дома 17. Такой у нас договор.
— А миссис Чабб помогает по хозяйству вашему жильцу.
— Она ходит туда через день. Между прочим, — он взглянул на часы, — с минуты на минуту нам принесут чай. Я попросил приготовить побольше, в надежде, что вы зайдёте. Миссис Аллен вспоминала о том, что у вас не было времени пообедать.
— Очень мило с вашей стороны, с удовольствием.
Люси поскреблась в дверь и ей удалось приотворить их настолько, чтобы проскользнуть в щель. Комнату она покинула с гордо задранным хвостом и весьма двусмысленным видом.
— Иногда меня так и тянет порасспросить Чаббов, — признался мистер Уиплстоун.
— О Шеридане и Кобурн-Монфорах?
— Ну да, только как-нибудь невзначай. Разумеется, так не поступают. По крайней мере, — добавил мистер Уиплстоун и протестующе поднял руку, — по крайней мере не я.
— Верю, верю, — согласился Аллен. — Вы не тот человек. Но полагаю, вы не станете возражать, если с миссис Чабб поговорю я.
— Здесь? Сейчас? — вырвалось у мистера Уиплстоуна. Предложение его явно потрясло.
— Если не возражаете, я предпочёл бы не откладывать.
— Она так перепугана! И от того, что на Чабба напал тот чёрный тип, и что его потом допрашивали…
— Я постараюсь еe больше не расстраивать. Пока мне кажется, что наш разговор не выйдет за рамки обычной полицейской рутины.
— А я уверен, что ничего вы от неe не добьётесь. Тс-с! — Он поднял палец. Откуда-то снаружи доносились размеренные удары — или хлопки. И становились все громче.
Аллен подошёл к дверям в холл, которые Люси Локкет оставила открытыми, и выглянул.
Люси Локкет спускалась по лестнице, пятясь как рак, и тянула за собой на цепочке какой-то небольшой предмет, который со стуком ударялся о каждую ступеньку. Спустившись с лестницы, кошка с немалым трудом взяла предмет в зубы, приглушённо мяукая, прошла мимо Аллена, вошла в салон и положила свою добычу к ногам мистера Уиплстоуна.
— О нет, нет! — воскликнул тот. — С меня хватит! Господи Боже, с меня хватит!
Это опять была белая глиняная рыбка.
Он все ещe с ужасом созерцал еe, когда с лестницы донеслось звякание фарфора. Аллен быстро нагнулся, поднял рыбку и сунул еe в карман.
— Ни слова! — шепнул он.
Вошла миссис Чабб с подносом.
Аллен пожелал ей доброго вечера и придвинул к креслу, в котором сидел мистер Уиплстоун, маленький столик, спросив:
— Так хорошо?
Миссис Чабб смущённо поблагодарила и поставила туда поднос. Когда она уже вышла из комнаты и зашагала по лестнице, Аллен заметил:
— Это не Шеридана. Кошка принесла еe сверху.
У мистера Уиплстоуна отвисла челюсть. Он уставился на Аллена, словно впервые его увидев.
— Покажите! — вдруг попросил он.
Аллен вытащил безделушку из кармана и покачал еe на цепочке перед мистером Уиплстоуном. Тот подтвердил:
— Да, эта принадлежит Чаббам. Я вспомнил…
— О чем?
— Думаю, я вам уже рассказывал. Когда она первый раз украла внизу эту, или точнее весьма похожую рыбку, у меня тоже было впечатление, что я еe уже где-то видел. И в тот же вечер, едва успев вернуть еe Шеридану, я вдруг увидел другую рыбку на толстой шее этого кошмарного Санскрита. И снова у меня возникло то же самое чувство. А теперь я наконец вспомнил: впервые я еe увидел, когда осматривал этот дом. Рыбка была вверху, в мансарде Чаббов. Висела на фотографии девушки, украшенной траурной лентой. Да, именно эта рыбка, — мистер Уиплстоун закрыл руками лицо. — Как неприятно…
— Возможно, выяснится, что вы придаёте этому слишком большое значение. На вашем месте я бы так не волновался. Это может быть опознавательным знаком какого-то глуповатого, но безвредного культа, который все они исповедуют.
— Да, но Чабб? Вместе с более чем сомнительными Кобурн — Монфорами и отвратительными Санскритами? Нет, мне это не нравится, — возразил мистер Уиплстоун. — Совершенно не нравится.
Его рассеянный взгляд упал на Люси, которая между тем устроилась поудобнее, сложив лапки под грудью.
— Ведь даже кошка их боится, — припомнил он. — Перепугалась до смерти при одном взгляде на эту жуткую парочку! Пирелли из «Наполи» думают, что Люси когда-то принадлежала этой женщине, и та с ней плохо обращалась. Конечно, я не утверждаю, что дурные привычки Люси не нужно осуждать, ни в коем случае.
— Я не совсем понимаю…
— Ладно, ладно, оставим это. Налейте чай, — любезно предложил гостю мистер Уиплстоун, — и посоветуйте, что же мне делать с этим медальоном.
Аллен вновь вытащил из кармана рыбку и повертел еe в руке. На брюшке было выжжено клеймо изготовителя в виде волнистого "Х".
— Солидная работа, — заметил он. — Счастье, что не разбилась на ступенях. Если ничего не имеете против, я поднимусь наверх и верну еe хозяйке. Есть причина для визита, как вы считаете?
— Полагаю, вполне. Не знаю, следует ли мне…
— Да уж, спасибо. Так лучше. Желаю удачи.
— Я пойду, пока она не вернулась в кухню. Где их комната?
— Первая дверь от лестницы.
— Хорошо.
Оставив мистера Уиплстоуна расстроенно прихлёбывать чай, Аллен поднялся в мансарду и постучал.
Дверь тут же отворилась и появилась миссис Чабб, взирая на него с ужасом в глазах. Аллен попросил разрешения на минутку войти; на миг ему показалось, что она скажет «Нет!» и захлопнет двери перед его носом. Но потом женщина оступила в сторону, прижав пальцы к губам, и он вошёл.
Взгляд его тут же упёрся в фотографию на стене. Девушка лет шестнадцати с прелестным здоровым круглым личиком, очень похожая на миссис Чабб. К верхнему углу рамки были прикреплены чёрные ленты, собранные в розетки. На самой фотографии тоненьким почерком было написано: 4 апреля 1953 — 1 мая 1969.
