Ознакомительная версия.
Менеджер немного помолчал, собираясь с мыслями, потом начал рассказывать:
– После того как вы ушли, спустя некоторое время ушли господин Абуладзе и Настя. А потом, спустя примерно полчаса, Лидия Евгеньевна постучалась ко мне и предложила погулять.
– Сколько времени было, вы не помните?
– Было… было около девяти часов. Может быть, четверть десятого. Мы направились по нашему проверенному маршруту, по прогулочной тропе.
– А кто выбирал маршрут, вы или Семенова?
– Мы оба… Хотя Лидия Евгеньевна, конечно, всегда могла настоять на своем… Да, правильнее сказать, что маршрут выбирала она.
– И как далеко вы зашли?
– Мы обычно доходили до одного и того же места, потом поворачивали обратно, – объяснил Молчанов. – Там начинается крутой подъем, а Лидии Евгеньевне не хотелось этих, как она выражалась, «спортивных упражнений». Оттуда открывается красивый вид, как днем, так и ночью. Видна вся долина, окружающие вершины…
– А о чем вы разговаривали, пока шли?
– Знаете, о самых разных вещах. Всего и не упомнишь. Ни о чем конкретно… Немного о делах фирмы, как она теперь будет управляться, что надо изменить, что сохранить неизменным… Немного о путешествиях, о тех местах, где бывала Лидия Евгеньевна… Немного о книгах, картинах – вы знаете, она собирает картины…
– Значит, вы дошли до начала крутого подъема – а потом что?
– Потом повернули назад. И тем же путем вернулись в пансионат.
– Вам кто-нибудь встретился, когда вы шли туда или обратно?
– Люди? Нет, по-моему, никого не было. Время было уже довольно позднее, обычно по тропе в это время никто не гуляет.
– Так никого и не встретили? Постарайтесь вспомнить.
– Может быть, уже здесь, недалеко от пансионата… Кажется, кто-то проходил неподалеку. Но я не помню, кто это был, как выглядел.
– Мужчина или женщина?
– Кажется, мужчина… Нет, точно не помню.
– Хорошо, а что было дальше? Уже здесь, в пансионате?
– Мы вошли… Я спросил, не хочет ли Лидия Евгеньевна выпить чашку чаю, перед тем как лечь спать. Она сказала, что нет, она ничего не хочет. Немного послушает музыку и ляжет. Ну, я пожелал ей спокойной ночи и пошел к себе.
– Сколько времени было?
– Это было… это было… Да, около половины одиннадцатого.
– И вы сразу легли?
– Вообще-то я ложусь довольно рано, – объяснил менеджер. – Во всяком случае, не позже одиннадцати. Так что я уже собрался лечь спать. Но тут вспомнил, что Лидия Евгеньевна еще днем просила у меня что-нибудь почитать перед сном. И я тогда же перебрал книжки, которые с собой взял, и решил дать ей последнюю книжку Мураками. Но тут как раз пришли вы, и произошли все эти… события с обыском… то есть с ожиданием обыска, потом этот пузырек, который кто-то выкинул… И я совсем забыл о своем обещании. А теперь вспомнил и решил его выполнить.
– И вы пошли к Лидии Евгеньевне?
– Да. Я взял книжку, подошел к ее комнате, постучался. Ответа не было. Я постучался еще раз…
– А вы не думали, что Семенова уже легла и вы можете ее разбудить?
– Нет, не думал. Видите ли, Лидия Евгеньевна всегда ложится очень поздно. Во всяком случае, не раньше двенадцати. А может лечь и в час, в два. Так что я был совершенно уверен, что она не спит. Потому и постучался еще раз.
– И вам опять никто не ответил?
– Да, снова – никто. Я уже решил уходить, но тут заметил, что от моего стука дверь немного отворилась и стала видна вешалка в прихожей. И мне бросилось в глаза…
– Что?
– Что на вешалке нет шубы. Понимаете, ее шубы не было на месте. Тут уж я решился, просунул голову в щель и позвал.
– В комнате горел свет?
– Нет, света не было.
– Как же вы увидели вешалку? И что на ней нет шубы?
– Понимаете, когда дверь приоткрылась, в комнату упал свет с галереи, и мне было видно прихожую.
– Хорошо, рассказывайте дальше. Итак, вы позвали хозяйку – и что?
– Ничего. Мне никто не ответил. Тут я обратил внимание, что на вешалке нет не только шубы, но и шапки, а на полу – сапожек. То есть Лидия Евгеньевна куда-то вышла. Раньше она никогда так не делала. Это меня немного обеспокоило. Я еще не предполагал ничего плохого, но все же решил ей позвонить.
– И вам никто не ответил?
– Совершенно верно. Телефон был включен, я слышал длинные гудки, но она не брала трубку. Я позвонил несколько раз – три, четыре, пять – не помню. Вот тут уж я встревожился. И решил позвонить Ксении Игоревне. Ну, дальнейшее вы, я полагаю, уже знаете.
– Да, дальнейшее я знаю, – подтвердил Гуров. – А скажите: пока вы гуляли с Семеновой или позже, когда вернулись в пансионат, ей никто не звонил?
– Ей? Нет, никто.
– А вам?
– И мне никто. Да и кто мог бы мне звонить? У меня здесь нет знакомых.
– Значит, во время прогулки вы никого не встретили, ни вам, ни Семеновой никто не звонил, и тем не менее она в позднее время собралась и, ничего вам не сказав, внезапно вышла из дома. Вам не кажется, что это странно?
– Да, я согласен, что это выглядит очень даже странно. Но как это объяснить, я не знаю.
– Хорошо, – сказал Гуров. – Пока что вы свободны. Однако я прошу вас в ближайшие сутки не уезжать из поселка. Весьма вероятно, что у меня к вам будут еще вопросы. А теперь мне нужно осмотреть комнату Семеновой. Ксения, вас я попрошу меня сопровождать. Вы будете свидетелем.
Молчанов ушел к себе, а Гуров с Ксенией поднялись на галерею и вошли в комнату Лидии Евгеньевны. Гуров включил свет и огляделся. Комната выглядела так же, как и тогда, когда он был здесь в последний (и единственный) раз. Дорогой шелковый халат, брошенный на спинку стула, создавал видимость присутствия хозяйки. Казалось, она только что вышла на минутку или находится в ванной.
– Посмотрите, пожалуйста, все ли вещи вашей матери на месте, – предложил Гуров девушке. – Особо обратите внимание на украшения, деньги, другие ценные вещи.
Ксения открыла шкаф, начала перебирать платья. Потом выдвинула один за другим ящики ночного столика. Гуров тем временем прошел в ванную и убедился, что весь обширный набор косметики, которым пользовалась Лидия Семенова, находится на месте.
Когда он вернулся в комнату, Ксения тоже закончила осмотр.
– Я нашла мамины украшения, и деньги тоже здесь, – сказала она. – И кредитки, и платежные карточки… Она ничего не взяла.
– Значит, мы можем заключить, что ваша мама не собиралась уезжать или переселяться на другое место, – сказал Гуров. – Такое впечатление, что она действительно просто вышла погулять – и не вернулась. Но почему она вышла из пансионата во второй раз? Что ее заставило так поступить? Почему она ничего не сказала Молчанову? И куда она в таком случае направилась?
– Может быть, она пошла… ко мне? – предположила Ксения. – Может, она захотела… помириться, что ли?
– Да, это выглядит правдоподобно, – согласился Гуров. – Другого объяснения просто нельзя придумать. Не к Абуладзе же она пошла! И не в ресторан. Хотя… Скажите, ваша мама любила выпить?
– Нет, что вы! – возмущенно сказала Ксения. Потом немного подумала и призналась: – Хотя знаете… кое-что такое было. Когда у мамы портилось настроение или она впадала в депрессию, ей хотелось… И она дома иногда пользовалась баром. У нее с папой по этому поводу даже случались сцены.
– Он выражал недовольство тем, что жена пьет втихомолку?
– Нет, не недовольство. Он за нее беспокоился. Хотя отношения у них в последние годы испортились и прежней любви уже не было, отец все равно переживал за маму, очень о ней заботился.
– Значит, была возможность, что Лидия Евгеньевна могла направиться в ресторан или бар, – заключил Гуров. – Значит, надо расспросить там. И сотрудников, и посетителей.
В это время зазвонил телефон Гурова. Это был лейтенант Касыгов.
– Лев Иванович, докладываю! – сказал лейтенант. – Я решил опрашивать людей по месту проживания. Опросил всех, живущих в гостиницах «Азау» и «Снежный барс». Результат пока нулевой: не было никого, кто сегодня видел Лидию Семенову. А сейчас меня торопит мой криминалист, он хочет скорее вернуться в Тырныауз. Я поеду вместе с ним, иначе мне вообще не на чем будет вернуться.
– Да, езжай, – согласился Гуров. – Я продолжу поиски свидетелей. Спасибо, что помог.
– Это я вам должен говорить «спасибо», Лев Иванович, – отвечал лейтенант. – Ведь это все же мое дело, на мне висит. Теперь даже не одно дело, а два.
– Ладно, будем считать, что эти дела висят на нас обоих, – сказал Гуров. – Езжай. Завтра утром жду результаты осмотра тела Лидии Семеновой.
Выключив телефон, он посмотрел на Ксению и сказал:
– Ну, я пошел опрашивать людей в поселке. Вы к себе пойдете или останетесь?
– Нет, я, пожалуй, тоже пойду, – сказала девушка.
Вдвоем они спустились в холл и вышли наружу.
– Ну, теперь пора расставаться, – сказал Гуров. – Я пойду вниз, в поселок, а вы к себе на турбазу. Я к вам тоже наведаюсь, но, наверно, уже завтра. Сегодня опрошу только тех, кто живет со мной в одной гостинице. Все-таки уже не то время, чтобы врываться в номера, всех будить. Сколько у нас сейчас? Ага, уже первый час ночи.
Ознакомительная версия.
