стонала. Этвуд перевел взгляд на Витторио: тот едва держался на ногах.
— Сядьте, — сказал Этвуд, подняв опрокинутое кресло.
— Посмотрите, что с Джулианой, — с трудом выговорил Витторио.
Лежавшая навзничь Джулиана была совершенно неподвижна. Жива ли она? Этвуд склонился над девушкой.
— Все в порядке, она просто в обмороке. — Он вернулся к Витторио. Куда вы ранены?
— В бок, слева.
— Ножом?
— Да.
Разорвав полотенце, Этвуд наложил на рану повязку, чтобы хоть немного остановить кровь.
— Она душила Джулиану — прошептал Витторио с закрытыми глазами, уже в полузабытьи. — Я услышал крик…
Этвуд огляделся в поисках телефона: аппарат, разбитый, валялся на полу.
— Я сейчас вернусь, а вы старайтесь не двигаться, — сказал он, хотя Витторио уже вряд ли что-нибудь слышал.
Разбуженная громким стуком в дверь синьора Форелли, вопреки опасениям Этвуда, повела себя на удивление сдержанно и хладнокровно; правда, он сразу сказал, что у Джулианы всего лишь обморок.
— Я врач и потому пойду туда, а вы позвоните в полицию, решительно заявила она.
— К Тельме без меня не подходите, собака не позволит,— предупредил Этвуд. — Займитесь Витторио, ему очень плохо.
Через несколько минут поднятый с постели Гросси уже спешил ка помощь с аптечкой, поручив жене вызвать полицию.
Светало. После недолгого затишья море снова грозно пенилось, хотя ожидавшегося шторма так и не было. С запада по-прежнему дул холодный, пронизывающий ветер.
Мимоходом бросив взгляд на берег, Этвуд замер: волны катали по песку чье-то тело. Сильвия, с аквалангом.
Она была мертва, и Этвуд не стал тратить время на то, чтобы вытащить труп, из за собаки следовало поскорее вернуться в коттедж.
Как Этвуд и предполагал, ньюфаундленд бдительно следил за Тельмой и не давал никому приблизиться к ней. Джулиана уже пришла в себя, вид у нее был крайне ошеломленным, похоже, она ничего не понимала в происходящем.
— Надо уложить его на кровать, — сказала склонившаяся над Витторио синьора Форелли. — Вы вызнали врача?
— Да, жена предупредит полицию, что здесь тяжелораненый, — отозвался Гросси. — Что же это такое, как же это, — потерянно бормотал он, вместе с Этвудом перенося Витторио на постель. — Никогда здесь такого не было, никогда…
Глаза Витторио были закрыты, повязка уже пропиталась кровью.
— Что здесь произошло? — тихо спросил Этвуд у Джулианы.
— Я ничего не понимаю… Я плохо спала, вышла наружу. Увидела в комнате Тельмы свет, а потом кто-то залез через окно внутрь. Мне показалось, что это сама Тельма. Я подошла ближе и увидела, что это действительно она. Тельма была в комнате одна, я постучала по стеклу и спросила, не случилось ли что. Думала, у них сломался дверной замок или что-то в этом роде. Тельма держалась как-то странно, словно испугалась, даже выронила что-то из рук, потом сказала, что у них большие неприятности, попросила помочь. Сказала: забирайтесь через окно, на веранде собака, там лучше не ходить. Когда я залезла внутрь, она закрыла окно и вдруг бросилась на меня, стала душить.
Джулиана содрогнулась и бессознательным жестом подняла руки к горлу.
— Она очень сильная… Мы упали на постель, я закричала, а она прижала мне к лицу подушку, а сама навалилась сверху. Мне не удавалось сбросить ее, она очень тяжелая, я задыхалась. Дальше все как в тумане… Раздался звон разбитого стекла, тяжесть исчезла. Кажется, рядом со мной кто-то боролся, но у меня все плыло перед глазами, я потеряла сознание.
— Это был Витторио, он спас вам жизнь. Вероятно, он услышал ваш крик и бросился на помощь. К сожалению, у Тельмы был нож…
— Но Витторио… — Кусая губы, Джулиана смотрела на его мертвенно-бледное лицо. — Как же так?…
Его веки дрогнули, глаза открылись, очевидно, он все слышал.
— Прости… это было глупо, я знаю, но я так тебя люблю… Потом… я бы все объяснил, но сначала… прости.
Решительное вмешательство синьоры Форелли положило этому конец.
— Тихо, тихо, синьор Феррара. Я все объясню этой дурочке сама, а вам лучше помолчать.
— Вы знаете?…
— Кое-что знаю, об остальном догадываюсь. Не волнуйтесь, все будет хорошо.
Тревожный и вопрошающий взгляд Витторио был устремлен на Джулиану.
— Мне все равно, почему ты это придумал, — прошептала девушка, опустившись на колени возле кровати. — Я люблю тебя.
Она прижалась лицом к его бессильно раскрытой ладони.
— Не беспокой его, у вас еще будет время наговориться, — властно сказала синьора Форелли, затем повернулась к Тельме и резко бросила: — Посадите ее в кресло.
Предоставив это Гросси, Этвуд занялся осмотром комнаты. Чего ради Тельма заманила Джулиану в дом и стала душить? Сама Тельма ничего не говорила, отвечая на вопросы лишь злобным взглядом. Внимание Этвуда привлек валявшийся под столиком прорезиненный мешочек, оказавшийся неожиданно тяжелым. Этвуд заглянул внутрь и не удержался от восклицания.
— Что вы нашли? — спросила синьора Форелли.
— Коллекцию опалов, похищенную год назад, — ответил Этвуд. — Когда ваша племянница увидела этот мешочек в руках у Тельмы, та испугалась и потеряла голову. Теперь многое становится понятным. Но не все…
Оставалась еще Сильвия, мертвая. Следовало вытащить тело на берег, пока волны не унесли его обратно в море. Этвуду не хотелось заниматься этим в одиночку, и он решил разбудить Джеймса. Вернувшись в свой коттедж, он прошел в его комнату и включил свет, обычно от света Джеймс моментально просыпался, однако сейчас даже не шевельнулся.
— Джеймс, проснись!
Этвуд потряс его за плечо — безрезультатно. В мгновенной вспышке озарения Этвуд вспомнил свое собственное состояние, как тяжело было проснуться, — их обоих опоили снотворным! Очевидно, Джеймсу досталось больше, но насколько больше?… Этвуд нащупал пульс и с облегчением убедился, что сердце бьется нормально. Намочив в холодной воде полотенце, он энергично провел им по лицу Джеймса, тот слабо дернулся и что-то неразборчиво пробормотал.
— Джем, очнись! Ты меня слышишь? Очнись!
Когда Джеймс наконец открыл глаза, взгляд его был совершенно бессмысленным, однако холодное мокрое полотенце, вторично приложенное к лицу, исторгло из его груди негодующий возглас:
— Что ты делаешь?!
— Встань, пожалуйста, мне нужна твоя помощь.
Джеймс сонно хлопал глазами, веки сами собой опускались вниз. Этот раздражающе яркий свет. Зачем Этвуд тормошит его?
— Что случилось? — спросил Джеймс, безуспешно стараясь сосредоточиться. — Я хочу спать.
— Ты принимал на ночь снотворное?
— Нет. Первые дни я пользовался таблетками, а потом бросил.
— К счастью. Если бы ты вчера еще и сам
