Я был взбешен.
— Черт возьми, — сказал я, — ты без толку потеряла столько времени, когда они тебя искали, — с десяти до двенадцати ночи в пятницу. Ты была одна в постели, когда легко могла бы иметь свидетеля! За добродетель надо платить. Твой муж сказал тебе, что он уже был в участке?
— Да, он мне все рассказал.
— Он признался, что я его немного покалечил?
— Да, жаль, что я не осталась.
— Сейчас тебя должны заботить более важные вещи. Ты влипла, детка, но я подумаю, что тут можно сделать. Что ты хочешь на завтрак? Сок, овсянку, яйца, ветчину…
— Мне нравится все, кроме рыбы. Но можно сначала я приму ванну? Моя сумка внизу в холле.
Значит, пока она поест, будет, вероятно, часов одиннадцать. Вульф уже закончит заниматься своими цветами и спустится вниз.
Поэтому, когда я отвел ее в комнату для гостей, выходящую на юг, на том же этаже, где была и моя комната, я прежде всего проверил, чтобы полотенце и прочие умывальные принадлежности были на месте.
Тогда же я поцеловал ее, с тем чтобы больше к этому не возвращаться, к чему я уже морально себя подготовил.
Из кабинета я сообщил Вульфу по внутреннему телефону о нашей гостье, а затем пошел на кухню дать Фрицу указания насчет завтрака для нее.
Несмотря на установленные нами рекорды по сближению, ямочки на ее щеках и искреннее желание дать мне почувствовать ее расположение, я так и не согласился с мыслью о том, что Роза Бендини — это сама только правда и невинность. В расследовании о смерти Мура было еще рано ставить точку, а тут еще добавилась и смерть Нейлора, и я не видел причины, почему бы Вульфу не заняться в порядке развлечения небольшой работой и не посвятить себя часика на два, в промежутке между временем для цветов и ленчем, труду исследователя, избрав Розу в качестве объекта для изучения. Я продал ему эту идею за завтраком, правда, изложив ее несколько иначе.
Беседа началась довольно мило вскоре после одиннадцати. Вульф сидел за своим столом, а Роза — в красном кожаном кресле. Одета она была очень по-домашнему — в какой-то наряд из искусственного шелка вишневого цвета.
— Очень пугающее сочетание, — проворчал Вульф, — ваша одежда и это кресло.
— О, извините, — она переместилась на желтое кресло, которое любил Саул Пензер.
Это создало между ними атмосферу взаимопонимания и хорошие перспективы для интересного разговора, но долго этот разговор не продлился. Вульф успел выяснить у нее только предварительные детали, например, какие обязанности у помощника главного делопроизводителя, как раздался звонок в дверь. Раньше в таких случаях, требующих осторожности, например, когда в кабинете находится клиент, скрывающийся от правосудия, я немного приоткрывал пальцем жалюзи, чтобы через щелку посмотреть на улицу, но недавно мы установили специальное стекло, сквозь которое было видно только в одном направлении. Мне все еще приходилось каждый раз убеждать себя, что я мог видеть посетителя, а он меня — нет. Посмотрев таким образом сквозь стекло, я вернулся в кабинет и сказал Вульфу:
— Это мистер Кросс. Вы хотите его видеть?
— Нет, скажите ему, что я занят.
— Возможно, он принес вам орхидеи, — я был недоволен его непонятливостью и позволил себе выразить это вслух.
— К черту, — Вульф сжал губы. — Прекрасно. Если вы не возражаете, мисс Бендини? Пройдите, пожалуйста, в вашу… в ту комнату. Это не надолго.
Роза сразу же поднялась и ушла. Проходя через холл, я подождал, пока она не поднялась на два марша лестницы и пока не открылась и снова не закрылась дверь в южную комнату. Тем временем дверной звонок снова зазвонил.
Я прошел к входной двери, открыл ее настежь и возмущенно сказал:
— Мой Бог, вы прямо не даете человеку надеть тапочки!
Инспектор Кремер, за которым по пятам следовал сержант Пэрли Стеббинз, не удостоил меня и кивком, несмотря на помощь, которую я оказал им в пятницу вечером. Они прошествовали через холл в кабинет, а я шел следом за ними.
— Доброе утро, — сказал Вульф.
— Боже милостивый, — рявкнул Кремер. — Итак, вы снова вляпались!
— Я? Во что?
— Сейчас скажу, во что, — в голосе Кремера чувствовалась угроза. — Это займет одну минуту или несколько часов. Придется вам выбирать. Зачем Нейлор приходил сюда в пятницу вечером, когда он ушел и куда направился?
— Это не займет и минуты, мистер Кремер. Нейлор не был здесь в пятницу вечером. Мне не нравится ваша манера. Мне она редко нравилась. Всего наилучшего, сэр.
— Вы говорите, что… — на мгновение Кремер потерял дар речи, — Нейлор не приходил к вам в пятницу без двадцати девять, в ночь, когда он был убит?
— Нет, сэр. Я говорю вам это второй раз и считаю, что этого достаточно. Вы можете…
— Мой Бог, вы сошли с ума! — Кремер был в смятении. — Он свихнулся, Стэббинз!
— Да, сэр.
— Приведите этого человека.
Пэрли зашагал к выходу. Кремер подошел к красному кожаному креслу и сел. Я наблюдал за Вульфом, чтобы, как только он даст сигнал, выставить Пэрли с человеком, за которым он пошел, кем бы тот ни оказался. Но Вульф не подавал сигнала, решив, очевидно, что Кремера быстрее выведет из себя его скучающий вид.
Тишину нарушало только дыхание Кремера, которого хватило бы на нас троих. Наконец в холле послышались шаги. В комнату вошел человек, сопровождаемый Пэрли. Это был начинающий лысеть человек средних лет, среднего роста, с широченными, как амбар, плечами. Войдя, ов плюхнулся на стул, который пододвинул ему Пэрли.
— Вот, — отчетливо и со значением произнес Кремер. — Это Карл Дарст. В пятницу вечером он работал на такси «Силект» номер девять — сорок три, лицензия номер XX один — девять — семь — четыре — четыре — ноль. Дарст, кого вы посадили к себе на Пятьдесят третьей улице между Первой и Второй авеню?
— Того парня, фотографию которого вы мне показали, — голос у Дарста был сиплый и неприветливый. — Он заорал на меня: — Клянусь Богом, если это не так! Мое единственное воскресенье…
— Это был тот человек, чье тело вы видели в морге?
— Э, думаю, что тот. Было трудно определить, но это точно был он.
— Это был Керр Нейлор. Он был на фотографии, которую я вам показывал. Куда вы его отвезли?
— Он велел мне поехать на Западную Тридцать пятую улицу, дом номер девятьсот четырнадцать, и я его туда привез.
— Это тот адрес, где мы сейчас находимся?
— Да.
— Что произошло, когда вы сюда приехали?
— Когда он заплатил мне, то сказал, что не уверен, есть ли кто-нибудь дома, и попросил подождать, пока он не выяснит. Я стал ждать. Он поднялся на ступеньки и позвонил, дверь открылась, и он стал с кем-то разговаривать. Тогда я убрался восвояси. Я не стал ждать, пока он зайдет внутрь, потому что он меня об этом не просил.
— Но дверь открылась на его звонок, и он с кем-то разговаривал?
— Да, я в этом уверен.
— Хорошо, идите и ждите в машине. Возможно, я попрошу вас прийти еще раз. Вы хотите спросить его о чем-нибудь, Вульф?
Вульф, по-прежнему скучающий, равнодушно покачал головой. Дарст поднялся и вышел, но сержант Стеббинз остался. Кремер подождал, пока за Дарстом закроется входная дверь, после чего заговорил со спокойной уверен ностыо человека, у которого есть карты в запасе.
— Итак, я говорю, что вы сумасшедший. Дело тут совершенно ясное, и я хотел бы услышать ваше опровержение. Попробуйте мне доказать, что если Нейлор позвонил в дверь и ему открыли, то это не значит, что он вошел, но в таком случае я попрошу вас рассказать, каким образом вам удалось узнать, что в половине девятого он сел в такси на Пятьдесят третьей улице. Минутку, я не закончил. Неплохие аргументы, верно? Но если это так, разъясните во имя Бога, почему вы позвонили мне в офис и сказали, что он взял такси, и даже дали номер этого таксИ? Зная, что найти его не составит никакого труда? Я же говорю, вы сумасшедший. Обычно, когда вы начинаете крутить, я имею по крайней мере общую идею, в каком направлении вы двигаетесь, но на этот раз вам придется рассказать все как есть. Буду рад выслушать вас.
— Фу, — пробормотал Вульф.
— О'кей, начинайте с этого.
— Арчи, — обычным голосом спросил меня Вульф. — Ты ходил в кино в пятницу вечером?
— Да, сэр.
— Во сколько ты ушел отсюда?
— Как раз около восьми тридцати.
— Тогда ты не мог открыть дверь мистеру Нейлору.
Вульф нажал кнопку на своем письменном столе, и через минуту дверь в холл открылась и появился Фриц.
Вульф обратился к нему.
— Фриц, вы помните тот вечер в пятницу после ужина, когда Арчи ушел в кино?
— Да, сэр.
— И что немного позднее, примерно без четверти одиннадцать, я думаю, пришел мистер Кремер?
— Да, сэр.
— Это вполне удовлетворительно описывает вечер. Был ли звонок в дверь вскоре после того, как Арчи ушел?
— Да, сэр.
— Кто это был?
— Он не назвал себя. Это был мужчина.
— Что он хотел?
— Он спросил мистера Гудвина.
— Продолжайте, расскажите до конца.
