– Я, кажется, хотела вас кое о чем попросить. Если мы зайдем в такое место, где можно выпить, я вспомню по дороге, о чем именно.
Я повел Лоис в ресторан «Моуэн» за углом, мы устроились в дальнем конце зала, и я заказал выпивку. Когда официант поставил перед нами бокалы, она сделала глоток «Кровавой Мэри», скривилась, сделала второй, побольше, и поставила бокал на столик.
– Все-таки я решилась вас попросить. Правда, было бы лучше подождать, пока мои нервишки получат подкрепление от двух бокалов… Знаете, когда я увидела вас в холле, у меня дрожали коленки.
– Это началось до того, как вы меня увидели, или после?
– До того. Я знала, что мне придется об этом сказать, знала еще вчера, но боялась, что мне не поверят. Поэтому я хочу попросить вас поддержать меня, тогда мне точно поверят. Понимаете, я знаю, что Джим Ибер и Корей Брайэм были убиты не из револьвера моего отца. Я хочу, чтобы вы сказали, что были рядом со мной, когда я швыряла револьвер в реку.
Мои брови от удивления поползли вверх.
– Ничего себе желаньице! Одному Богу известно, что вы надумаете пожелать после двух бокалов. Так, значит, вы швырнули револьвер вашего отца в реку?
– Да. – Лоис попыталась поймать мой взгляд. – Да, я его туда швырнула.
– Когда?
– В четверг утром. Вот откуда я знаю, что из него не могли стрелять: ведь Джим был убит в четверг днем. Я выкрала его накануне, в среду. Вы знаете, как я это проделала: вошла в библиотеку, держа перед собой коврик. Я спрятала его…
– Как вы открыли дверь в библиотеку?
– У меня есть ключ. Джим Ибер дал мне дубликат своего примерно год тому назад. Джим одно время за мной приударял. Я спрятала револьвер в своей комнате под матрацем, но, испугавшись обыска, решила от него избавиться. А вам не хочется узнать, зачем я его взяла?
– Разумеется. Это весьма поможет делу.
– Я взяла револьвер потому, что боялась, как бы чего не случилось. Я знала, как папа настроен по отношению к Сьюзен, знала и то, что их отношения с Уименом с каждым днем ухудшаются. Я ничего конкретного не думала, ну, там, что он может застрелить Сьюзен или Уимен – его, просто боялась, как бы чего не случилось. Поэтому в четверг утром я засунула револьвер в сумку, села в машину, выехала по Вестсайдскому шоссе на мост Джорджа Вашингтона, остановила машину и выбросила револьвер в реку.
Она допила коктейль и поставила свой бокал на столик.
– Естественно, я никому не собиралась об этом рассказывать. Когда в пятницу утром стало известно, что застрелили Джима Ибера, я и предположить не могла, что все это имеет какое-то отношение к револьверу моего отца. Да и как мне это могло прийти в голову, если я знала, что папин револьвер лежит на дне реки? Вечером в кабинете Вульфа я поняла, что ошиблась. И здорово ошиблась. Можно еще?
Я подождал, пока официант посмотрит в нашу сторону, и сделал ему знак повторить.
Между тем Лоис продолжала:
– В воскресенье стало известно насчет Корея Брайэма. Потом этот допрос у Ниро Вульфа. А сегодня с самого утра вокруг нас кружат детективы и прокуроры. Сначала они торчат у нас все утро, потом мы весь день торчим в конторе окружного прокурора, где нас расспрашивают поодиночке. Теперь мне придется сказать о револьвере, никуда не денешься, но, боюсь, они мне не поверят. Вот разве только если вы подтвердите, что были со мной, когда я швыряла револьвер в реку.
Появился официант с нашим заказом, и Лоис замолчала.
– Вы кое о чем забыли, – сказал я, когда он ушел. – О команде водолазов, например, которых придется нанять для обследования дна реки, и о премии в виде поездки в Голливуд плюс десять тысяч долларов тому, кто обнаружит револьвер.
– Вы шутите?
– Не совсем. Поскольку вы сегодня целый день отвечали на вопросы, то, полагаю, сообщили представителям закона о своих передвижениях в четверг утром. Что именно вы им сказали?
– Мне придется сознаться в том, что я им солгала. Я сказала, что после завтрака проторчала чуть ли не до половины двенадцатого на балконе, потом прошлась по магазинам, потом в «Боливаре» перекусила с…
– Какие магазины вы назвали?
– Три обувных. «Зуссман», «Йорио» и «Уиден».
– Купили какую-нибудь обувь?
– Да, я… – Лоис прикусила язык. – Нет, разумеется. Ведь я там не была. Как же я могла что-то купить?
Я покачал головой:
– Если вы попытаетесь скормить полицейским эту ерунду, они не только наведут справки в этих трех магазинах, но еще и выяснят, что ваша машина все утро простояла в гараже, не говоря уже о десятке других проколов. Так что пейте и забудьте про револьвер, если, конечно, вы не собираетесь сообщить мне, кто взял его на самом деле. Вам это известно?
– Разумеется, нет!
– Просто выгораживаете всю шайку, в том числе Нору?
– Я никого не выгораживаю. Я хочу положить конец этому ужасному делу. – Лоис коснулась моей руки кончиками пальцев. – Арчи, я наговорила бог весть что, но стоит вмешаться вам, и вы все можете поправить. Мы, например, могли бы им сказать, что выкинули револьвер в среду вечером и подъехали к реке не на моей машине, а в такси или прошлись пешком до Ист-Ривер и выбросили его там. Неужели вы мне не поможете?
Вот тебе и на. Когда я впервые увидел эту девушку, приближающуюся ко мне в ореоле солнечных лучей, я понял, что в ней хорошо все – от кончиков пальцев ног до макушки. Разговаривая с Лоис, я сделал вывод, что с ней не соскучишься. В четверг вечером, в «Колонне», я обнаружил, что к ней приятно прижаться. Не говоря уже о том, что к тому времени, когда я стану слишком стар, дабы обеспечивать всем необходимым семью, ее отец уже умрет, оставив дочери солидный капитал. А что, если бы я на самом деле потерял голову уже тогда, в «Колонне»? Сейчас я был бы связан с женщиной, которая в трудную минуту растерялась до такой степени, что решила, будто ей удастся увести в сторону расследование по делу об убийстве своим до трогательности наивным рассказом. Вот тебе и на. Но намерения у Лоис были хорошие, так что я не стал слишком строго ее судить. Заплатив за выпивку (я не занес это в графу «служебные расходы»), я посадил ее в такси, сам сел в другое и с легкой душой поехал в полицейское управление.
И опять впустую. Ни Кремера, ни Стеббинса на месте не оказалось, Роуклифф же молча сверлил меня своими мутными глазами.
Как я уже сказал, Кремер расщедрился только в среду около полудня. Отбирая то, что нам требовалось, я подкреплялся сандвичами, которые запивал молоком. В четыре пришел со всем этим добром домой и сел за пишущую машинку.
Только я разделался с перепечатыванием и стал раскладывать на столе Вульфа документы, как из оранжереи спустился он сам. Устроившись в кресле, взял первый экземпляр и начал упражнять мозги. Я привожу здесь оригинал из дела Джареллов вовсе не для того, чтобы вы тоже их упражняли, а просто точности ради.
29 мая сего года
АГ для НВ
РАСПИСАНИЯ ДЖАРЕЛЛОВГлавным образом позаимствовано из полицейских досье, но кое-какие сведения собраны АГ лично. Комментарии АГ. Некоторые данные были проверены полицией, остальные проверены частично или же совсем не проверены. Условные обозначения: ОДЖ – Отис Джарелл, ТДЖ – его жена Трелла Джарелл, УДЖ – Уимен Джарелл, СДЖ – его жена Сьюзен Джарелл, ЛДЖ – Лоис Джарелл, НК – Нора Кент, РФ – Роджер Фуг, НВ – Ниро Вульф, АГ – Ален Грин/Арчи Гудвин (в зависимости от обстоятельств).
ОТИС ДЖАРЕЛЛЧетверг
9.30 – завтрак с УДЖ, ЛДЖ, НК, АГ; затем в библиотеке до ланча в 13.30 с ТДЖ, СДЖ и АГ. Убыл в 14.30 на три деловые встречи: 1) «Континентэл траст компэни», Медисон-авеню, 287; 2) Лоурен X. Эггерс, Пятая авеню, 630; 3) Поль Абрамович, Парк-авеню, 250. Время было точно проверено. Домой вернулся в 18.00, поднялся к себе в покои. В 18.30 коктейль и обед, потом в библиотеке; АГ присоединился к нему в 20.35. Сон.
Пятница
В 8.15 появляется в комнате АГ с сообщением, что убит Ибер. В 8.45 завтрак. В 9.30 собирает всех в библиотеке на семейный совет, касающийся убийства Ибера. В 11.00 появляется Роуклифф, проводит с ним один час, присутствует НК. Остается в библиотеке с УДЖ и НК; в 13.22 телефонный звонок от АГ; в 13.40 сам звонит АГ, ему велено собрать всех у НВ в кабинете в 18.00. В 13.45 ланч с СДЖ, ЛДЖ и РФ, велит им быть у НВ в 18.00. После ланча связывается по телефону с УДЖ и Кореем Брайэмом, чтобы передать им то же самое. Звонит в заведение Кларинды Дэй и велит передать ТДЖ, чтобы та ему позвонила. Она это делает в 15.00, и он сообщает ей о вызове к НВ. Звонит окружному прокурору, с которым знаком лично, имеет с ним дружескую беседу, касающуюся Ибера; в 17.00 в библиотеке появляется РФ и просит 335 долларов, ОДЖ ему отказывает. В 17.00 готов ехать к НВ, ждет до 17.50, пока соберется ТДЖ. В 18.10 появляется у НВ, уезжает оттуда в 19.00 домой; обед, длинная семейная дискуссия, касающаяся происшедшего, сон.
