— Вылезай, Билл. Я вызову контору окружного прокурора.
Полицейский, сидевший за рулем, вылез наружу, а тот, что командовал, влез внутрь. А я пошел к подъезду дома и сел рядом со своей клиенткой. Она была уже без кепи, по-видимому, спрятала его. Понизив голос, хотя в этом не было необходимости, так как полицейский говорил по радио, я сказал:
— Минут через восемь начнут прибывать эксперты. Я знаком с ними. Так вот, поскольку я знаю, что вы пришли только для того, чтобы узнать у меня, как выиграть пари, то, когда они начнут задавать вопросы, я буду отвечать на них сам, если вы оставите это за мною. У меня большая практика в ответах на вопросы.
Она снова схватила меня за руку.
— Вы заглянули в машину? Вы видели?
— Заткнитесь! И я не прошу у вас прощения за грубость — вы слишком много болтаете. Кстати, даже если бы я еще жил в этом доме и работал у Вулфа, мы бы все равно не зашли внутрь, потому что полицейским, нашедшим труп в такси у обочины, это показалось бы противоестественным. О, я забыл сказать вам, что в такси мертвая женщина. Я упоминаю об этом только для того, чтобы вы поняли: для них вполне естественно, что я не ухожу, а сижу и наблюдаю за событиями. Мы можем разговаривать. Я знаю не только как отвечать на вопросы, но и некоторые правила. Есть только три метода, которые хоть как-то хороши в конце концов… У вас сильные пальцы.
— Простите. — Мира Холт немного ослабила хватку, но не отпустила мою руку. — Что это за три метода?
— Первый: застегнуть рот и ни за что не открывать. Второй; говорить только правду — срабатывает. Третий: рассказать простую основную ложь без прикрас и держаться ее. Если вы попытаетесь украсить ложь или смешать правду и ложь, или добавить часть правды — вы погибли. Конечно, я только болтаю, чтобы скоротать время. В нынешней ситуации, если исходить из того, что мне известно, я не вижу причин для того, чтобы вам не говорить правды.
— Вы сказали, чтобы я оставила это за вами.
— Да, но они не оставят это за мной. Среди них есть немало таких, которых вряд ли это устроило бы… А вот они и приехали. Можно прекратить беседу, это естественно: мы наблюдаем.
Полицейская машина, которую я видел не раз, подкатила и остановилась за машиной полицейского патруля. Открылась дверь, и вылез инспектор Кремер из Бюро по расследованию убийств.
Не знаю, как вас, а меня нисколько не удивило то, что инспектор самолично прибыл на место событий. В рапорте, наверняка, указывалось, что такси расположено перед домом 918 на Западной улице. А этот адрес — особняка Ниро Вулфа — являлся источником раздражающих воспоминаний для всего персонала полиции, начиная с Кремера. В рапорте, конечно, содержался и тот пункт, что при обнаружении трупа присутствовал, да еще сунул свой нос внутрь, Арчи Гудвин. А это тоже не могло не подлить масла в огонь.
Процедура, за которой мы с клиенткой наблюдали с мест для зрителей, была быстрой, эффектной и доскональной. Движение транспорта перенесли на угол Девятой авеню. Участок улицы и тротуара, где стояло такси, обнесли веревкой. Все прожекторы сфокусировали на такси и близлежащих предметах. Фотограф сделал снимки в различных ракурсах. Поздних пешеходов направляли на другую сторону улицы, где за веревкой собралась толпа. Около двадцати служащих, работающих по найму, явилось не позднее, чем через полчаса после вызова. Пятерых из них я знал только по именам, а четверых — в лицо.
Кремер направился к нам, подошел к крыльцу и поднялся на первые три ступеньки. А так как я сидел на верхней из них, то наши глаза оказались на одном уровне.
— Ну что же, — предложил он, — давайте войдем в дом — это может все упростить. Пожалуй, мне понадобитесь и вы, и Вулф, и эта женщина тоже, так что поднимайтесь!
— Наоборот, — возразил я, не двигаясь с места, — это могло бы лишь все усложнить. Мистер Вулф в своем кабинете читает книгу, ничего не знает о случившемся, и оно его меньше всего волнует. Вы отлично знаете, что он ответил бы, и я знаю — что, если бы я пошел и доложил ему о вашем желании видеть его. Делать нечего…
— Кто приехал сюда в такси?
— Не знаю. Мне ничего не известно о такси. Когда я вышел из дома, оно уже стояло у обочины.
— Когда вы вышли? Зачем?
— Чтобы найти место для ночлега. Я уволился со своей работы, поэтому, если вы решите встретиться с Вулфом, вам придется звонить в дверь.
— Вы говорите, что уволились?
— Да, я здесь больше не работаю.
— Бог мой! Я думал, что вы с Вулфом использовали все трюки, но это — что-то новенькое. Вы надеетесь, что со мной это пройдет.
— Вы полагаете — трюк? Увы! Я бы не стал подписываться под обещанием никогда больше не спать под крышей этого особняка: все зависит от того решения, которое мистер Вулф примет по одному вопросу, но то, что заставило меня выйти из дома, вызвано именно этим. Однако вопрос, который должен решить Вулф, никоим образом не связан с такси или с тем, что в нем находится.
— Эта женщина вышла из дома вместе с вами?
— Нет. Она поднималась по ступенькам, когда я открывал дверь на улицу. Она сказала, что хочет видеть Ниро Вулфа, а я ответил, что больше с ним не работаю, и он, наверняка, не примет ее. Тогда она заявила, что, по ее мнению, для ее целей я подойду даже больше, чем он. Она предложила мне пятьдесят долларов за консультацию по поводу того, как выиграть пари, в котором она участвует, и мы присели тут для беседы. Минут через пятнадцать-двадцать подъехала машина полицейского патруля и остановилась у такси, которое стояло здесь, когда я вышел из дома. Естественно, я не сдержал любопытства и пошел посмотреть, что там случилось. Полицейский спросил мое имя, я назвал себя. Он пошел к радио, а я вернулся к своей клиентке, но из-за суматохи вокруг такси мы не очень долго консультировались. Вот и все.
— Вы когда-нибудь раньше видели эту женщину?
— Нет.
— В чем заключается пари, по которому она хотела проконсультироваться?
— Это ее дело. Спросите у нее!
— Она приехала на этом такси?
— Спросите у нее.
— Вы видели, как она выходила из такси?
— Нет. Она была на полпути к подъезду, когда я открыл дверь.
— Вы видели кого-нибудь выходящим из такси?
— Нет.
— Как ее зовут, — его голова повернулась к девушке. — Как ваше имя? Джуди Брэм?
Этот вопрос не был для меня неожиданным, так как через открытую дверцу такси я успел рассмотреть вделанное в рамку фото женщины-шофера и ее имя. Насколько я мог судить при тусклом свете, на фото была изображена не моя клиентка.
— Нет, — ответила она.
— Как ваше имя?
— Мира Холт. Мира с «и», — ее голос был чистым и ровным.
— Вы привели сюда это такси?
— Нет.
Следовательно, она выбрала метод номер три — простую основную ложь.
— У вас была назначена встреча с мистером Вулфом?
— Нет.
— Где вы живете?
— Восточная Восемьдесят первая-стрит, семьдесят четыре.
— Ваше занятие?
— Я манекенщица. Самые модные модели.
— Вы замужем?
— Да. Но я не живу с мужем.
— Как зовут вашего мужа?
Она открыла рот, но сразу закрыла его.
— Владо Кирнс. Я пользуюсь своим собственным именем.
— Вы разведены?
— Нет.
— Такси было здесь, когда вы пришли?
— Не знаю, не заметила. Но я думаю, что уже было, потому что, если бы оно подъехало, пока мы здесь сидели, мы бы это заметили.
— Как вы сюда приехали?
— Я не думаю, чтобы это имело значение.
— Решать буду я, имеет или нет! Как вы приехали?
Она покачала головой:
— Нет. Вот, например, если кто-то привез меня сюда или куда-то рядом, то вы бы стали и его расспрашивать, а я не хочу этого, нет.
Невероятно, но она знала также, что такое «без прикрас».
— Я советую вам, — настаивал Кремер, — рассказать, как вы сюда приехали.
— Я предпочла бы не говорить.
— Что это за пари, по которому вы желали проконсультироваться?
— Это тоже не имеет значения. Это было личное пари с приятельницей, — она повернула голову ко мне. — Вы детектив, мистер Гудвин, поэтому должны знать, обязана ли я рассказывать ему о своих личных делах только по тому, что я сижу здесь с вами?
— Конечно, нет, — заверил я. — Нет, до тех пор, пока он не докажет связи между вашими личными делами и его профессиональными, а он этого не сделал. Это полностью ваше де…
— Какого дьявола здесь такой шум? — прервал меня голос Вулфа.
Я обернулся. Дверь была широко раскрыта, и на пороге всей своей массой возвышался мистер Вулф.
— Что происходит? — проревел он.
Так как я был всего лишь бывшим служащим, а Кремер инспектором, то я решил, что на вопрос подобает отвечать ему. Но тот онемел, по-видимому, был слишком поражен лицезрением Вулфа, высунувшего свой нос наружу.
Вулф нетерпеливо сделал шаг вперед.
— Арчи, я задал вопрос.
Я встал.
— Да, сэр, я слышу вас. Мисс Холт, это мистер Вулф. Мисс Мира Холт, Вулф. Когда я вышел из дома, она поднималась по ступенькам. Я никогда раньше не видел ее. Она хотела встретиться с вами, но узнав, что я больше здесь не работаю, сказала, что я подошел бы ей больше, чем вы, и попросила проконсультировать ее. Она заплатила, и мы присели тут, чтобы поговорить. У обочины стояло пустое такси. К нему подъехала патрульная машина, остановилась, и дежурный полицейский нашел в такси под брезентом тело мертвой женщины. Я заглянул внутрь, когда он стягивал брезент, и вернулся на крыльцо к своей клиентке. Увлекшись наблюдением за происходящим, мы прервали беседу. Сразу же прибыла бригада полицейских. В их числе оказался мистер Кремер. Он обошел такси, а потом направился к нам и стал расспрашивать. Я ничего не знал ни о такси, ни о его содержимом и так и ответил. Девушка же сказал инспектору, что это не она привела сюда такси и что приехала она не в нем. Она сообщила ему свое имя, адрес и род занятий, но отказалась отвечать на вопросы о личных делах, например, о чем она со мной консультировалась. Она апеллировала ко мне, и я сказал, что это ее личное дело. И тут появились вы.
