– Пусть между нами не останется никакого недопонимания, – сказал Мейсон. – Вы говорите о мисс Фрэнсис Челейн?
– Да.
– Вы лично знакомы с мисс Челейн?
– Конечно.
Перри Мейсон махнул правой рукой, словно вопрос, о котором шла речь, не имел ни малейшего значения.
– Это все упрощает, – сделал вывод адвокат.
– Что именно? – с подозрением в голосе спросил Глиасон.
– Тот факт, что вы знакомы с мисс Челейн, – ответил Мейсон. – В таком случае вам требуется лишь поинтересоваться у самой мисс Челейн, консультировалась ли она у меня. Если нет, то вам не потребуется возвращаться. Если консультировалась, но не хочет, чтобы вы об этом знали, она, несомненно, найдет способ скрыть это. Если же она говорила со мной и ей все равно, узнаете вы об этом или нет, она вам сама обо всем расскажет. – Адвокат встал и улыбнулся посетителю, показывая тем самым, что разговор окончен.
Роберт Глиасон остался у окна. По его лицу было видно, что в нем идет внутренняя борьба.
– Вы не имеете права так со мной разговаривать, – заявил он.
– И тем не менее – разговариваю, – спокойным тоном ответил Мейсон.
– Вы не имеете права!
– Почему?
– Вы можете так объясняться с посторонним, но я таковым не являюсь. Я очень близок с Фрэн Челейн. У меня есть право знать о том, была она у вас или нет. Ее шантажируют, и я хочу выяснить, что вы предполагаете сделать.
Перри Мейсон приподнял брови:
– Кого шантажируют? Кто шантажирует?
Глиасон раздраженно взмахнул руками:
– Что вы притворяетесь? Я знаю, что она была здесь, и вы знаете, что она была здесь. Вы знаете, что ее шантажируют, а я хочу знать, что вы предполагаете сделать.
– При сложившихся обстоятельствах я думаю, что мне стоит попросить вас покинуть кабинет, – заявил Мейсон. – Когда я пригласил вас зайти, я думал, что вы пришли проконсультироваться у меня как у адвоката. Я очень занят, и у меня нет времени обсуждать с вами тот единственный вопрос, который вас волнует.
Глиасон оставался на месте.
– По крайней мере, вы можете сообщить мне, кто ее шантажирует. Я хочу знать только это. Тогда я сам со всем разберусь.
Адвокат подошел к двери и открыл ее. С серьезным и достойным видом он обратился к посетителю:
– До свидания, мистер Глиасон. Мне очень жаль, что я не могу вам помочь.
– Это все, что вы собираетесь мне сказать? – закричал Глиасон с исказившимся лицом.
– Да, – безапелляционно заявил Мейсон.
– Ну ладно! – рявкнул молодой человек и, не произнеся больше ни слова, широким шагом вышел из кабинета.
Перри Мейсон тихо прикрыл дверь, заложил большие пальцы рук в проймы жилета, слегка наклонил голову вперед и начал ходить из угла в угол.
Через несколько минут он подошел к письменному столу и взял в руки копию завещания Карла Челейна. Он стал читать условия учреждения траст-фонда в пользу Фрэнсис Челейн.
Он все еще изучал отпечатанный на машинке документ, когда дверь снова отворилась и в кабинет заглянула Делла Стрит.
– Мисс Челейн, – сообщила секретарша.
Мейсон задумчиво посмотрел на Деллу Стрит, а затем поманил ее рукой.
Делла Стрит вошла в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
– Глиасон сразу же вышел в коридор? – спросил он.
– Да. Ни на секунду не задержался. Казалось, он участвует в соревнованиях по спортивной ходьбе.
– А мисс Челейн только что пришла?
– Да.
– Как ты считаешь, они могли встретиться у лифта?
Делла Стрит задумалась.
– Вполне вероятно, шеф, – наконец ответила она. – Правда, я не очень-то в это верю.
– Как выглядит мисс Челейн? Возбуждена?
– Нет. Невозмутима и хладнокровна. К тому же пытается выглядеть как можно лучше. Достала косметичку и прихорашивается. И очень тщательно уложила волосы.
– Хорошо. Пригласи ее.
– Проходите, пожалуйста, мисс Челейн, – сказала Делла Стрит, открывая дверь в приемную.
Когда Фрэнсис Челейн оказалась в личном кабинете адвоката, секретарша тут же покинула помещение, бесшумно прикрыв за собой дверь.
– Садитесь, – предложил Мейсон.
Фрэнсис Челейн подошла к тому же креслу, в котором сидела в первый визит, опустилась в него, положила ногу на ногу и с немым вопросом посмотрела на адвоката своими темными глазами.
– Несколько минут назад здесь был Роберт Глиасон, – сообщил Мейсон, – и пытался выяснить, консультировались ли вы у меня.
– Роб очень импульсивен, – заметила Фрэн Челейн.
– Вы говорили ему, что собираетесь ко мне?
– Я упоминала ваше имя. Вы сказали ему, что я была здесь?
– Конечно нет. Я посоветовал ему связаться с вами, если у него имеются какие-нибудь вопросы о ваших делах.
Она слегка улыбнулась.
– Робу Глиасону очень не понравится такая манера разговора, – сказала девушка.
– Она ему уже не понравилась, – ответил Мейсон.
– Я встречусь с ним и все ему объясню.
– Глиасон сказал, что вас шантажируют.
На какую-то долю секунды в глазах мисс Челейн появились удивление и ужас. Затем она снова посмотрела на адвоката спокойным, ничего не выражающим взглядом.
– Роб очень импульсивен, – повторила она.
Мейсон ждал, не скажет ли она еще что-нибудь, но она, не двигаясь, сидела на стуле и явно не собиралась предоставлять больше никакой информации.
Мейсон взял в руки документы, лежавшие у него на столе.
– У меня здесь копии завещания и решения о распределении собственности, – сообщил он. – Я также выяснил, что доверенное лицо ежегодно представляет отчеты о ведении дел. Боюсь, что надежды мало, мисс Челейн. Управление трастом ведется очень рационально. Понимаете, даже если мне удастся добиться отмены положения, касающегося вступления в брак, как нарушения ваших гражданских прав, нам все равно придется столкнуться с тем фактом, что распределение имущества оставлено на усмотрение доверенного лица. Скорее всего, ваш дядя посмотрит на наше оспаривание завещания как на вмешательство в волеизъявление вашего отца и его собственные полномочия как доверенного лица. Даже если мы выиграем в суде, на его усмотрение останется аннулирование нашей победы.
Девушка спокойно выслушала адвоката – даже ресница не дрогнула. Через минуту она сказала:
– Именно этого я и боялась.
– Здесь есть еще одно положение, касающееся управления доверенной собственностью, – продолжал Мейсон. – Все оставлено на личное усмотрение вашего дяди, потому что ваш отец высоко оценил его рассудительность и здравый ум. В завещании и решении о распределении собственности говорится, что в случае смерти, неспособности или отказа доверенного лица продолжать управление собственностью весь траст-фонд безусловно переходит к вам.
– Да, я знаю.
– Поэтому имеется возможность поставить вашего дядю в такие условия, что он не сможет в дальнейшем действовать от вашего имени. Другими словами, каким-то образом оспорить его способность выступать в качестве доверенного лица – например, показать, что он смешивает траст– фонд со своими собственными счетами или что-то в этом роде. Это, конечно, только предположение, я просто упоминаю этот факт, потому что пока я не вижу другого плана кампании, открытого для нас.
Она улыбнулась и со вздохом сказала:
– Вы не знаете моего дядю, мистер Мейсон.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, что мой дядя необычайно дотошен и осторожен, а также настолько упрям, что ничто на свете не может заставить его сойти с избранного пути или сделать то, что он не хочет делать. К тому же он полностью независим в экономическом отношении.
В первый раз за все время разговора у нее в голосе послышались эмоции – какая-то доля горечи окрасила интонацию, хотя ее глаза и оставались спокойными.
– У вас есть какие-нибудь предположения? – спросил Мейсон, внимательно наблюдая за ней.
– Да. Я думаю, что кое-что можно сделать через Артура Кринстона.
– Это кто такой? – поинтересовался Мейсон.
– Артур Кринстон – партнер моего дяди. Они вместе занимаются бизнесом, покупают, продают, закладывают недвижимость, торгуют ценными бумагами. Артур Кринстон имеет на моего дядю больше влияния, чем кто-либо на свете.
– Как он относится к вам? – спросил Мейсон.
– Очень хорошо, – улыбнулась девушка.
– А есть шанс, что Кринстону удастся уговорить вашего дядю отказаться от управления собственностью в качестве доверенного лица и передать вам весь траст-фонд?
– Шанс всегда есть, – резким тоном ответила она, вставая. – Я попрошу мистера Кринстона встретиться с вами.
– Завтра?
– Сегодня вечером.
Адвокат взглянул на часы:
– Уже двадцать минут пятого. Я закрываю контору в пять. Конечно, я могу подождать несколько минут.
– Он будет у вас без четверти пять.
– Хотите позвонить от меня? – предложил адвокат.
– В этом нет необходимости.
– Что имел в виду Роберт Глиасон, когда заявил, что вас шантажируют? – резким тоном спросил Мейсон, когда она уже взялась за ручку двери.
