– Спасибо, – поблагодарила Мьюриель и повесила трубку.
Мейсон направился к своему письменному столу, улыбнулся Делле Стрит, недовольно посмотрел на приготовленную секретаршей пачку писем и поинтересовался:
– Кому ты обещала перезвонить, Делла?
– Некой Мьюриель Джилман. Ее отца зовут Картер Джилман. Хотела проверить нашу картотеку клиентов, однако мне кажется, что он у нас не значится.
Мейсон нахмурился в задумчивости.
– Недавно, – сказал он, – на слушании одного дела, где я представлял обвиняемого, был присяжный по фамилии Джилман. К сожалению, я не помню его имени. А что случилось?
– Дочь считает, что он исчез.
– Джилман… Джилман… Картер Джилман. Знакомая фамилия. Делла, посмотри, пожалуйста, картотеку по присяжным. Мне кажется, что он участвовал в деле, где ошибочно идентифицировали человека.
Пальцы Деллы Стрит быстро перебирали карточки в разделе присяжных.
– Да, так и есть, – сообщила она. – Картер Джилман. Дело Джоунса. И адрес совпадает – авеню Вауксман, шестьдесят два тридцать один. Минутку… Авеню Вауксман… Сейчас вспомню. – Делла Стрит отошла от картотеки и заглянула в ежедневник, куда записывала все назначенные встречи. – Вчера звонил мужчина, представившийся как Эдвард Картер, – объявила она. – Просил назначить встречу на сегодня. Я его записала на одиннадцать тридцать. Я попросила продиктовать адрес, и он сказал, что сейчас живет у друзей на авеню Вауксман. Я только что проверила номер дома – он совпадает: шестьдесят два тридцать один.
– Он представился как Эдвард Картер? – уточнил Мейсон.
Делла Стрит кивнула.
– А Мьюриель утверждает, что ее отца зовут Картер Джилман?
– Все правильно.
– Эдвард Картер объяснил, почему он хочет со мной встретиться?
– Чтобы проконсультироваться по конфиденциальному личному вопросу. Просил уделить ему полчаса.
– И ты назначила ему определенное время?
– Одиннадцать тридцать. Эта встреча внесена в список у вас на столе.
– А что там с девушкой?
– Я обещала перезвонить ей. Она казалась страшно расстроенной.
– Свяжись с ней, – велел Мейсон. – Я сам с ней поговорю.
Делла Стрит набрала нужный номер.
– Будьте добры мисс Мьюриель Джилман, – попросила секретарша. – Минутку, мисс Джилман. Я передам трубку мистеру Мейсону.
– Доброе утро, мисс Джилман. Это Перри Мейсон. Что там случилось с вашим отцом?
– Наверное, все, что я скажу, покажется вам глупостью, – начала Мьюриель. – Мой отец завтракал. Я вышла на кухню, чтобы положить ему добавки. Я приготовила яичницу с домашней колбасой из оленины. Он попросил еще. Он иногда завтракает очень плотно и в таких случаях пропускает обед. Когда я вернулась со второй порцией, он исчез.
– Его нет нигде в доме? – поинтересовался Мейсон.
– Я не смогла его найти.
– Сколько он съел яиц? – уточнил Мейсон.
– Яичницу из двух штук с двумя большими кусками колбасы.
– Вашего отца зовут Картер?
– Да.
– У него есть второе имя?
Мьюриель помедлила несколько секунд, а потом сообщила:
– В общем-то, Картер – это и есть второе имя. Его зовут Эдвард, однако он предпочитает второе имя и подписывается всегда как Картер Джилман.
– Понятно, – задумчиво ответил Мейсон. – А теперь, пожалуйста, расскажите мне, что произошло.
– Мне не хотелось бы обсуждать это по телефону, но… Я не смогла найти его дома и начала беспокоиться. Через некоторое время я пришла в себя и решила убрать со стола. И не смогла разыскать его салфетку. То есть он ушел, взяв салфетку с собой. Я отправилась в мастерскую.
– Какую еще мастерскую?
Мьюриель нервно засмеялась.
– Мне сложно объяснять по телефону, мистер Мейсон. Я страшно расстроена, и вы, наверное, не в состоянии представить истинную картину. У моего отца два хобби – вырезает мелкие вещи из дерева и лепит из глины. Он занимается этим в своей мастерской. Я сейчас нахожусь в ней. Здесь валяется сломанный стул, по всему полу разбросаны деньги и растекается лужа… крови.
– Оставайтесь на месте, – приказал Мейсон. – Я немедленно выезжаю. Вы обсуждали с кем-нибудь то, что произошло?
– Нет.
– Молчите. Ни к чему не прикасайтесь. Оставайтесь на месте.
– Папина салфетка валяется здесь на полу и…
– Никуда не уходите, – перебил Мейсон. – Я еду к вам. Ни до чего не дотрагивайтесь. Мастерская находится в том же здании, что и гаражи, за домом?
– Да.
– Естественно, имеется подъезд к гаражу. А внутри найдется место для моей машины?
– Да.
– Значит, я заеду прямо в гараж. Ждите меня. – Мейсон повесил трубку и повернулся к секретарше. – Оставайся на месте, Делла. Я уезжаю.
– А что со встречей в одиннадцать тридцать?
– К тому времени я уже вернусь. Однако я сомневаюсь, что мы увидим Эдварда Картера.
Мейсон схватил шляпу, бросился по коридору к лифту, спустился в холл, отправился на стоянку, сел в машину и вписался в поток движущегося автотранспорта.
Ему потребовалось двадцать пять минут, чтобы добраться до нужного дома на авеню Вауксман.
Из огромного особняка не слышалось ни звука. Адвокат завернул на подъездную дорогу, въехал в гараж и поставил машину.
Открылась дверь, и появилась грациозная девушка лет двадцати с каштановыми волосами, теплым взглядом глаз цвета агата, прекрасной фигурой и длинными ногами. Она постаралась улыбнуться.
– Мистер Мейсон? – воскликнула она, увидев, как адвокат выходит из машины.
Мейсон кивнул.
– Вы Мьюриель Джилман?
– Да.
– А это мастерская?
– Нет, фотолаборатория моей мачехи.
– Кто ездит на спортивном автомобиле? – поинтересовался Мейсон, показывая на машину, занимающую в гараже центральное место.
– В основном Гламис и я. Иногда Нэнси, моя мачеха. Второй машиной – той, что с двумя дверьми, – мы пользуемся, когда отправляемся куда-то всей семьей.
– Остальные члены семьи встали?
– Они обычно спят до полудня.
– Давайте посмотрим, что тут у вас, – предложил Мейсон.
– Следуйте за мной, пожалуйста, – пригласила Мьюриель. – Я покажу, куда идти.
Мейсон прошел за ней в фотолабораторию, увидел в различных углах очертания увеличительных приборов, раковину, бачок для проявления пленок и несколько ящиков, где хранились негативы и готовые снимки.
– Пожалуйста, подержите дверь в гараж открытой, – попросила Мьюриель, – пока я не доберусь до второй двери. В таком случае нам не придется зажигать свет.
Мейсон остался ждать у входа.
Мьюриель пересекла комнату и распахнула дверь.
– Вот папина мастерская, – сообщила девушка.
Мейсон заглянул внутрь, затем взял Мьюриель за плечи, не позволяя ей войти. Они остались в темной комнате, заглядывая сквозь дверной проем в мастерскую.
Там лежали пилы, стояли токарный и шлифовальный станки и другое оборудование, необходимое для работы по дереву. На стропилах по всей комнате крепились куски различных дорогих пород дерева, расположенные таким образом, чтобы поверхности не соприкасались друг с другом. Еще несколько кусков лежало на верстаке. Пахло кедром, сандаловым деревом и опилками.
Красное пятно выглядело мрачно среди множества стодолларовых купюр, устилающих пол, словно ковер.
– Это та салфетка, которой пользовался ваш отец? – уточнил Мейсон.
– Да.
– Вы уверены?
– Ну… пропала салфетка, а это одна из наших салфеток.
Мейсон нагнулся и поднял ее.
– Есть следы яйца, – заметил адвокат.
– Я уверена, что это папина салфетка, мистер Мейсон. Он ел яичницу с домашней колбасой на завтрак.
– Из скольких яиц?
– Из двух.
– Сколько кусков колбасы?
– Два больших.
– Домашняя колбаса?
– Да. Мы ее замораживаем, а потом размораживаем перед тем, как подавать на стол.
– Он еще что-нибудь ел?
– Овсяную кашу, поджаренный хлеб и кофе.
– Сок?
– Да, апельсиновый.
Мейсон внимательно осмотрел салфетку, затем свернул с задумчивым видом и опустил в карман пальто.
– А после этого ваш отец сказал, что все еще голоден?
– Попросил поджарить ему еще один кусок колбасы и одно яйцо.
– Это заняло какое-то время?
– Достаточно много времени, потому что колбаса оказалась очень сильно замороженной и мне пришлось воспользоваться электроножом.
– Понятно.
Мейсон прошел по цементному полу к зловещему красному пятну. Пока он его рассматривал, Мьюриель продолжала описывать утренние события.
Адвокат внимательно слушал ее, а потом склонился над пятном. Вначале у него на лице появилось удивленное выражение, потом он опустил в жидкость указательный палец, потом потер большой и указательный пальцы друг о друга, понюхал и заявил:
