Наверху, в ванной комнате номера 347, у директора больше не хватало смелости смотреть на тучное тело полковника, которое лежало в ванне в смешной позе: голова была под водой, наружу выступал только живот.
— Вызови мне…
Звонок телефона рядом в спальне привел директора в себя, и он бросился туда.
— Месье Жиль? — Это был голос телефонистки. — Я смогла найти доктора Фрера у одного из его пациентов на улице Франциска Первого. Он будет здесь через несколько минут.
Молодой регистратор спросил:
— Кого я должен вызвать?
Разумеется, полицию. Когда происходит несчастье такого рода, это необходимо. Месье Жиль был знаком с полицейским комиссаром своего квартала, но эти двое не любили друг друга. Кроме того, полицейские из комиссариата иногда вели себя недостаточно тактично, а это не могло не вызывать беспокойства в таком отеле, как «Георг Пятый».
— Вызови мне уголовную полицию.
— Кого?
— Начальника.
Месье Жиль и начальник уголовной полиции часто оказывались рядом на званых обедах, и, хотя сказали друг другу лишь несколько фраз, этого было достаточно, чтобы считаться знакомыми.
— Алло! Это начальник уголовной полиции? Извините, месье Бенуа, что я вас беспокою. Говорит Жиль, директор «Георга Пятого». Алло! Сейчас только что случилось… Я хочу сказать… Я только что узнал… — Он не знал, как говорить про такое. — К несчастью, речь идет о важном лице, о человеке, известном во всем мире…
О полковнике Уорде… Да, Дэвид Уорд. Минуту назад один из моих служащих обнаружил его мертвым в ванне. Нет, больше я ничего не знаю. Я решил, что лучше сразу позвонить вам. С минуты на минуту я жду врача.
Бесполезно просить вас…
Просить, разумеется, о том, чтобы не было шума. Директор совершенно не хотел, чтобы журналисты и фотографы осаждали его отель.
— Нет… Разумеется, нет… Обещаю вам, что никто ни к чему не прикоснется… Я лично буду в этом номере.
Сейчас как раз пришел доктор Фрер. Хотите поговорить с ним?
Доктор, еще ничего не знавший, взял трубку, которую ему подавали:
— Доктор Фрер слушает. Алло! Да… Я был у больного и только что пришел. Что вы сказали? Я не могу утверждать, что это один из моих пациентов, но я с ним знаком. Всего один раз мне пришлось лечить его от безобидного гриппа.
Как так? Наоборот, очень крепкое, несмотря на ту жизнь, которую он ведет… которую он вел, если хотите… Извините меня: я еще не видел тело… Разумеется… Да… Да… Я вас понял… До скорой встречи, господин начальник полиции.
Вы хотите снова поговорить с директором? Нет?
Доктор положил трубку и спросил:
— Где он?
— В ванне.
— Начальник уголовной полиции советует ни до чего не дотрагиваться, пока он кого-нибудь не пришлет.
Месье Жиль обратился к молодому человеку из службы приема:
— Можешь идти вниз. Пусть служащие ждут людей из полиции и, когда те придут, проведут их наверх по-тихому. И пожалуйста, никакой болтовни на эту тему в вестибюле… Понятно?
— Да, господин директор.
В кабинете Мегрэ раздался звонок.
— Вы не можете на минуту подняться ко мне?
Комиссара уже в третий раз отрывали от работы с тех пор, как он начал писать отчет по поводу вооруженного ограбления. Он зажег трубку, которая погасла, потому что он за ней не следил, прошел по коридору и постучал в дверь начальника.
— Входите, Мегрэ. Садитесь…
К дождю начали примешиваться лучи солнца, и один из них блестел на медной чернильнице начальника полиции.
— Вы знаете, кто такой полковник Уорд?
— Я видел его имя в газетах. Это тот, у которого три или четыре жены, да?
— Его только что нашли мертвым в его ванне в «Георге Пятом».
Мегрэ выслушал это с полнейшей невозмутимостью, потому что его ум все еще был занят делом о вооруженном грабеже.
— Думаю, будет лучше всего, если туда поедете вы сами. Врач, который более или менее постоянно обслуживает этот отель, сейчас сказал мне, что у полковника еще вчера было прекрасное здоровье и, насколько ему известно, тот никогда не страдал болезнью сердца. Этим займется пресса, и не только французская, а многих стран…
Мегрэ терпеть не мог истории со слишком известными людьми, которых можно трогать только в перчатках.
— Я еду туда, — сказал он.
Опять придется отложить отчет! С недовольным видом Мегрэ открыл дверь комнаты инспекторов и стал думать, кого выбрать себе в спутники. Жанвье был на месте, но тоже занят вооруженным ограблением.
— Вот что: зайди ко мне в кабинет и попробуй продолжить мой отчет. А ты, Лапуэнт… — Молодой Лапуэнт поднял голову. Он был вне себя от счастья. — Надень шляпу: ты пойдешь со мной.
Потом комиссар сказал Люка:
— Если меня будут спрашивать, я в «Георге Пятом».
— Это по поводу отравления?
Люка покраснел: вопрос сорвался у него с языка сам собой.
— Какого отравления?
— Графини… — пробормотал Люка.
— О чем ты говоришь?
— Сегодня утром в донесениях было что-то про графиню с итальянской фамилией, которая пыталась покончить с собой в «Георге Пятом». Я ничего не сказал вам только потому, что…
— Где это донесение?
Люка порылся в куче бумаг, громоздившейся у него на столе, и вынул оттуда листок — донесение на официальном бланке.
— Она не умерла, вот почему я…
Мегрэ прочел те несколько строк, о которых вспомнил его помощник.
— Ее смогли опросить?
— Не знаю. Кто-то из VIII округа ходил в больницу в Нейи. Я пока не знаю, была ли графиня в состоянии говорить…
Мегрэ не знал, что в эту же ночь, чуть раньше двух часов утра, графиня Пальмиери и полковник Дэвид Уорд вышли из такси перед отелем «Георг Пятый» и консьерж нисколько не удивился, увидев, что они вместе идут к нему за своими ключами.
Жюль, коридорный, дежуривший на их этаже, тоже не удивился, когда, отвечая на звонок из 332 номера, увидел полковника у графини.
— Как обычно, Жюль! — сказала графиня.
Это означало: бутылка «Крага» сорок седьмого года и непочатая, даже не открытая бутылка «Джони Уокера»: полковник опасался пить виски, которое открыл не сам.
Люка ожидал выговора, но вместо этого Мегрэ изумленно посмотрел на него, словно был не в состоянии поверить, что самый давний товарищ по работе мог оказаться таким бестолковым. И от этого Люка почувствовал себя виноватым больше, чем от любого выговора.
— Идем, Лапуэнт.
По пути они столкнулись с одним мелким негодяем, которого комиссар вызвал к себе.
— Приди ко мне сегодня днем.
— Во сколько часов, шеф?
— Во сколько захочешь.
— Мне брать машину? — спросил Лапуэнт.
Машину они взяли, и Лапуэнт сел за руль.
В «Георге Пятом» портье уже имел на этот счет указания:
— Оставьте машину здесь. Я ее припаркую.
Все получили указания. Пока двое полицейских шли по «Георгу Пятому», двери тут же открывались перед ними, и они мгновенно оказались в 347-м номере, где уже находился директор, предупрежденный по телефону.
Мегрэ не часто выпадал случай работать в «Георге Пятом», но все же его вызывали в этот отель два или три раза, так что он был знаком с месье Жилем и теперь пожал ему руку. Доктор Фрер ждал в гостиной возле столика на одной ножке, куда поставил свой черный чемоданчик. Это был хороший человек, очень спокойный, лечивший влиятельных людей и знавший почти столько же их тайн, сколько сам Мегрэ. Только он вырос в другом мире, куда полицейским редко случалось входить.
— Он мертв?
Врач кивнул.
— Когда примерно умер?
— Точное время позволит установить только вскрытие, если будет приказ его провести — а я предполагаю, что такой приказ будет.
— Это не несчастный случай?
— Подойдите посмотреть…
Мегрэ так же, как месье Жиль, не оценил по достоинству то зрелище, которое представляло собой голое тело в ванне.
— Я его не двигал, потому что с медицинской точки зрения это было бесполезно. На первый взгляд это похоже на один из тех несчастных случаев, которые происходят в ванных чаще, чем принято считать. Человек поскользнулся, голова ударилась о край, и…
— Я знаю… Только от этого не остаются следы на плечах. Вы это хотите сказать?
Мегрэ тоже заметил два более темных, чем кожа рядом, пятна, похожих на кровоподтеки, на плечах мертвеца.
— Вы думаете, ему помогли умереть, да?
— Не знаю… Я бы предпочел, чтобы этот вопрос решил судебно-медицинский эксперт…
— Когда вы в последний раз видели полковника живым?
— Примерно неделю назад, когда приходил сделать укол графине.
Месье Жиль нахмурился. Может быть, он хотел избежать разговора об этой женщине?
— Графине с итальянской фамилией?
— Графине Пальмиери.
— Той, которая этой ночью пыталась покончить с собой?
— По правде говоря, я не уверен, что она пыталась всерьез. Что она проглотила много фенобарбитала, это точно. Но я знаю, что она постоянно принимает его по вечерам. Она приняла большую дозу, но сомневаюсь, что проглотила так много, чтобы это могло привести к смерти.
