Ознакомительная версия.
– Во сколько это было?
– Я не помню… Наверно, где-то в половине одиннадцатого…
– А потом?
– Потом? Нет, знаете, мне не хотелось никого видеть, и я ушел в сторону, вон туда, на край поселка, к складам. Там никого не было, а мне это и требовалось.
– То есть никто не видел, что вы были там?
– Нет… Наверно, нет…
– Таким образом, я должен заключить, что алиби у вас отсутствует, – сказал Гуров. – Поэтому должен просить вас ни в коем случае не покидать пределов поселка. Я лицо неофициальное и не могу взять с вас подписку о невыезде, но если потребуется, лейтенант Касыгов возьмет с вас такую подписку.
– Не покидать поселок… Черт, как это некстати! Я уже собрался вернуться в Москву. Оставаться здесь, после этого оскорбления, которое мне нанесла Лида… Впрочем, о чем это я!
Ресторатор схватился руками за голову.
– Я говорю о ней, как о живой, вспоминаю какие-то жалкие обиды… А ее уже нет, она убита! И вы меня подозреваете в этом убийстве… Да, конечно, я останусь. Буду сидеть в гостинице. И стараться как можно больше находиться на виду у людей. Чтобы вы не подумали, что я нахожусь где-то еще.
– Вам не обязательно все время находиться на людях, – заверил его Гуров. – Достаточно будет, если вы будете находиться здесь, в поселке. И поймите: вас пока ни в чем конкретно не подозревают. Просто мне нужно проверить все обстоятельства, связанные с этими двумя убийствами. А для этого необходимо ваше присутствие.
– Ладно, я понял, – махнул рукой Абуладзе.
Он повернулся, чтобы направиться назад, в гостиницу, и уже сделал несколько шагов, но потом обернулся к Гурову, будто вспомнив что-то.
– Подождите! – сказал он. – Но вы так и не отдали мне мою куртку!
– Простите, Олег Вахтангович, – отвечал Гуров, – но куртку я вам пока не отдам. Это вещественное доказательство.
– Доказательство чего?
– Вот этого я пока не знаю, – признался сыщик. – Может, совершенного вами преступления. А может, чьего-то злого умысла по отношению к вам. Желания вас очернить.
– Понятно… – протянул ресторатор. – Значит, придется мне ходить в этой гадости…
И он брезгливо взглянул на свое кричаще-яркое одеяние.
Гуров некоторое время глядел в спину уходящему, а когда тот удалился на приличное расстояние, двинулся за ним следом. Сейчас его больше всего интересовала куртка, которая все еще висела у него на руке. Было необходимо выяснить, правду ли говорит ресторатор: действительно ли куртка пропала у него из номера, а затем очутилась среди скал или он сам ее туда доставил.
Он дошел до гостиницы, заглянул в холл. Абуладзе не было. Как видно, он поднялся к себе в номер. Гуров направился к стойке администратора. Там он представился по полной форме, показал свое служебное удостоверение (разговор предстоял долгий, и у собеседника не должно было оставаться никаких сомнений, что перед ним действительно представитель власти) и, в свою очередь, узнал имя администратора; того звали Алексеем Рустамовым.
– Несколько минут назад сюда вошел один ваш постоялец, – сказал Гуров, когда процедура знакомства было окончена. – Выше среднего роста, черноволосый, представительный такой мужчина. Знаете?
– Да, это Абуладзе из двести шестнадцатого номера, – кивнул Рустамов.
– Он куда пошел – к себе?
– Ну да, взял ключ и поднялся на второй этаж.
– Скажи, а вчера вечером ты дежурил?
– Вообще-то я должен был вчера отдыхать, – объяснил администратор. – Но сменщик мой, Эльдар, заболел, так что пришлось мне и днем, и вечером сидеть. Да, вчера я был.
– Постарайся припомнить, когда этот ваш постоялец выходил из гостиницы, – попросил Гуров.
– Что ж, сейчас попробую, – согласился Рустамов. – Значит, поселился он у нас ближе к вечеру… Сходил в ресторан, поужинал. Потом был у себя. А потом, кажется… Да, было около десяти часов. Он спустился вниз, какой-то сам не свой. Спросил меня, где в такое время можно спиртное купить. Я подсказал, что если девушек из ресторана хорошенько попросить, то они продадут. Вообще-то у нас с десяти вечера что-то вроде сухого закона. Но если человеку невтерпеж, а человек солидный, не пьяница какой-то – отчего не пойти навстречу? Видите, я вам все как есть говорю, ничего не скрываю.
– Весьма признателен за такую откровенность, – сказал Гуров. – Ладно, и что потом было?
– Ну, он пошел в ресторан. Видно, действительно сумел с девушками договориться, потому что смотрю – выходит, бутылку коньяка в карман засовывает. И пошел на улицу.
– А в чем он был? Как одет?
– Да в куртке своей. Такая, знаете, спортивная куртка, коричневая… Вот такого же цвета, как та, что у вас в руках.
– Понятно. И когда он вернулся?
– Не скоро. Часа два, наверно, его не было. Да, точно – уже двенадцать пробило, когда пришел. И вид у него, скажу, был еще хуже, чем вначале. Так что коньяк ему не помог.
– И больше ночью уже не выходил?
– Нет, не выходил.
– А со второго этажа нельзя выбраться, не спускаясь в холл? Может, у вас второй выход есть?
– Нет, второго выхода у нас нет, – покачал головой администратор. – Можно, конечно, попробовать с балкона прыгнуть, но высоко получится. Так можно и ногу сломать. Если только человек альпинист или скалолаз – тогда да, тогда можно.
– А сегодня утром к нему в номер никто не заглядывал? Никто его не спрашивал?
– Нет, спрашивать никто не спрашивал.
– А мимо тебя мог пройти посторонний и заглянуть в номер к Абуладзе, когда того не было?
– Вообще-то я слежу за теми, кто мимо меня проходит, – заверил Рустамов. – Но я знаю, почему вы спрашиваете. Это вам, наверно, сам Абуладзе пожаловался, что у него куртка пропала? Он уже сегодня тут целую сцену устроил. «Где моя куртка? Куда пропала?» А я откуда знаю, куда и как она пропала?
– Но согласись, в хорошей гостинице вещи из номера не должны пропадать, – сказал Гуров. – Так я все же повторю свой вопрос. Не могло быть так, что кто-то прошел в номер Абуладзе, взял его куртку, а ты этого человека не заметил?
– Вообще-то могло, – со вздохом признался Рустамов. – Понимаете, какое дело: сегодня утром к нам заехала целая группа туристов. Автобус пришел из Минеральных Вод. Они тут весь холл заняли. Мы, служащие, прямо с ног сбились, пока их всех оформили и разместили. Конечно, в такой обстановке мы уже не так внимательно следили за тем, кто входит, кто выходит, так что кто-то мог пройти в гостиницу незамеченным.
– И выйти с курткой в руках?
– С курткой – вряд ли. Это бросается в глаза. Но если он ее спрятал в сумку или в чемодан, то мы его могли принять за одного из приезжих или за отъезжающего. Тогда он мог выйти.
Больше у Гурова вопросов вроде не было, и он уже повернулся к администратору спиной. Но тут ему в голову пришла одна мысль, и он вернулся к стойке.
– Скажи, а у вас живет такой Скрынников Михаил Анатольевич? – спросил он.
– Сейчас посмотрю, – отвечал дежурный.
Он открыл толстую книгу учета постояльцев, провел пальцем по строчкам. Потом перевернул страницу, еще посмотрел и, кивнув, ответил:
– Да, живет такой.
– Один?
– Нет, с женой.
– Вот как? И как же зовут жену?
– Сейчас посмотрю… Да, вот: ее зовут Дарья Кузнецова.
– А ты не помнишь, выходили этот Скрынников или его жена из гостиницы сегодня утром?
– Нет, не скажу, – покачал головой Рустамов. – Понимаете, есть люди, которых сразу запоминаешь, и даже когда они уже съехали, потом помнишь. А есть такие, вроде как незаметные. Он и сутки будет жить, и двое, и трое, а ты все никак не можешь его лицо запомнить. Вот этот Скрынников тоже к таким относится. Я вот знаю, что такой человек у нас живет. А попросите меня его опознать – тут я затруднюсь. Вот его Дарья – девушка чуть более приметная. Ее я немного помню. И могу сказать, что она сегодня вроде выходила. Но одна или с ним – не знаю.
– Ладно, пока вопросов больше нет, – сказал ему Гуров и вышел из отеля.
Выйдя, он задумался. У него возникла мысль, что надо бы устроить опознание Молчанова теми свидетелями, которые вчера видели менеджера вместе с Лидией Семеновой. Таких свидетелей у него было четверо: бородатый Яконов, анархист-восходитель Роман Корнев, а также их подруги. Ближе всего к нему сейчас находилась его собственная гостиница, в которой обитал Яконов, и Гуров решил направиться туда. Правда, не было никакой гарантии, что бородатый турист окажется на месте, но вдруг повезет?
Когда он вошел в холл «родной» гостиницы, выяснилось, что нет, не повезло – турист по фамилии Яконов час назад отправился кататься и еще не вернулся. Однако не успел Гуров почувствовать разочарование и двинуться дальше, как администратор сообщил ему:
– Тут вас какой-то молодой человек дожидается. Уже полчаса ждет.
Гуров подумал, что это уже знакомый ему анархист Роман вспомнил какие-то подробности и решил ими поделиться, и обернулся, ища глазами знакомое лицо. Однако вместо Романа с одного из кресел навстречу ему поднялся совершенно незнакомый парень. Он был на вид немного постарше Корнева и выглядел более солидно. Вид у него был усталый, но довольный.
Ознакомительная версия.
