Он оказался в библиотеке.
Здесь собралось человек десять, включая распростертого на полу лицом вниз Ридли Торпа и на коленях возле него полковника Бриссендена, крикнувшего при появлении Фокса:
— Он мертв!
Перчатки Хелены Густавы Фландерс стали шестым сюрпризом дня. Это был седьмой.
Глава 14
Две секунды оцепенелого молчания последовали за сообщением полковника. Потом началось легкое движение, послышались звуки, которые издают люди, когда неожиданный шок натягивает их нервы до предела. Среди всего этого осторожный проход Текумсе Фокса к двери в коридор остался незамеченным. В коридоре две женщины в одежде горничных стояли вцепившись друг в друга; не обратив на них внимания, Фокс быстро скользнул в музыкальную комнату. Рука его уже опустилась на крышку громадного рояля, когда с другой стороны послышались шаги и в комнату, тяжело и часто дыша, влетела Нэнси. Увидев Фокса, она сразу спросила:
— Что это? Где дядя Энди? Я слышала, как он выкрикивал мое имя…
— Туда, — указал Фокс на дверь и, как только Нэнси скрылась из виду, поднял крышку рояля одной рукой, другой достал из кармана перчатки, сунул их внутрь, за последние басовые струны, и опустил крышку на место.
Затем он вновь вернулся в библиотеку и одним взглядом окинул присутствующих.
Джеффри Торп стоял, почти касаясь тела отца носками ботинок, и смотрел вниз; лицо его побледнело, губы непрерывно шевелились. Возле него была сестра, казавшаяся маленькой рядом с ним. Схватив Джеффри за рукав, она смотрела не на тело, а на брата. Эндрю Грант, взяв племянницу за плечи, подталкивал ее к креслу. Люк Уир, привалившись спиной к полкам с книгами, опустил голову и закрыл глаза, словно проповедник, готовящийся прочесть молитву перед прихожанами. Беллоуз, дворецкий, сложил руки на груди, бессознательно копируя жест, виденный в кинофильмах.
Генри Джордан сидел на краешке стула, не сводя глаз с того, кто лежал на полу, и потирал подбородок, словно проверял, не пора ли бриться. Вон Кестер, прямой и напряженный, упирался задом в край стола; лица его Фоксу не было видно. Два человека, разговор которых Фокс прервал, проходя через музыкальную комнату, и еще трое, которых он вообще не видел, сбились в кучку по другую сторону от часов, по-прежнему отстукивающих время. Наклонившийся над мертвым полицейский выпрямился; что-то голубое трепетало у него в руках.
Бриссенден закричал на него:
— Положи на место! Ничего не трогать!
— Затопчут, — запротестовал полицейский. — Вон тот человек уже наступил, когда проходил…
— Положи на письменный стол! И ничего не трогай.
Выведи всех отсюда…
— Это мое! — вскрикнула Нэнси.
Бриссенден резко повернулся к ней:
— Что?
— Вот это, голубое! Это мой шарф! Как он… — Она попыталась подняться с кресла, но лежащая на плече рука дяди удержала ее.
— Не трогайте его! Ничего в этой комнате нельзя трогать! Харди, выведи их… Что вы делаете?
Человек из собравшейся вокруг часов группы подошел к столу и протянул через него руку. Не прекращая движения, он ответил полковнику низким решительным голосом:
— Собираюсь позвонить по телефону.
— Нет! Отойдите!
— Мне надо позвонить в мой офис, — сказал человек, снял трубку и стал набирать номер.
В два прыжка оказавшись возле нарушителя, Бриссенден одной рукой выхватил у него трубку, а другой так яростно пихнул его, что тот покачнулся и чуть не упал.
— Шею сверну, — спокойно пригрозил полковник. — Кестер, не остановите ли вы эти часы? Спасибо. — Он обвел взглядом присутствующих. — Торп мертв. Он убит.
В него выстрелили сзади, и оружие, из которого его убили, лежит там, на полу. Все присутствующие слышали выстрел, а один из вас его произвел. Мне известно, что среди присутствующих есть значительные персоны, даже один такой, что его звонок в офис важнее, чем исполнение моего долга. Эй, ты, иди-ка сюда.
Охранник в форме и все еще с револьвером в руке наконец нашел место происшествия и стоял у окна. Он подошел к полковнику.
— Ты из людей Корлисса?
— Нет, сэр. Из агентства «Баском».
— Соображать в состоянии?
— Да, сэр.
— Вот и хорошо. Харди, уведи всех в другую комнату, туда, где фортепиано. И проследи, чтобы не было никаких разговоров, никаких звонков по телефону и чтобы из комнаты никто не отлучался. Если кто-то станет грубить, можешь тоже не стесняться. Если кто-то попытается сбежать, стреляй по ногам в случае необходимости. Этот парень тебе поможет. Если кому-то потребуется туалет, он проводит. И чтобы никто не мыл руки. Мы их осмотрим, чтобы установить, кто стрелял.
Я останусь здесь и сам воспользуюсь телефоном.
— Вы нарушаете пять или шесть статей закона, полковник, — спокойно, без всякой враждебности заметил Текумсе Фокс.
— Вот как? Вы что же, сами их писали?
— Нет, но они мне не нравятся. Вы должны уметь справляться со своей работой, не вводя военного положения. Меня это несколько задевает, вот и все. Если мне захочется поговорить или помыть руку и я получу за это пулю по ногам, то вы, скорее всего, заработаете себе лично кучу неприятностей.
— Вы что же, отказываетесь…
— Пока я ни от чего еще не отказался. Я просто сказал, что уважаю закон. И готов подчиниться вам, но в пределах разумного. Вы, несомненно, имеете право освободить эту комнату, но в музыкальной комнате жарко, как в аду. — Фокс окинул взглядом лица присутствующих. — Леди и джентльмены, я предлагаю пройти на боковую террасу.
Началось общее движение.
— Эй, ты! Дворецкий! — рявкнул Бриссенден. — Как тебя зовут?
— Бе… Беллоуз, сэр.
— Можешь отсоединить телефоны в доме так, чтобы работал только этот?
— Конечно, сэр.
— Сделай это. Немедленно.
Беллоуз глянул на Джеффри и Миранду. Джеффри не заметил взгляда, а Миранда посмотрела на Фокса.
Тот пожал плечами.
— Поступайте как знаете, миссис Пембертон. Полиция не имеет законного права посягать ни на одну часть дома, за исключением комнаты, в которой совершено убийство. Вы можете…
— Черт возьми, Фокс…
— Успокойтесь, полковник. Я просто констатирую факт. Я хотел добавить, что миссис Пембертон может оказать вам содействие, если захочет.
— Сделай, как просит полковник, Беллоуз, — сказала Миранда.
— Да, мадам.
Общее движение возобновилось, и полковника оставили в комнате одного выполнять свою работу. Харди и охранник из агентства «Баском» сопровождали остальных с суровым, но несколько неуверенным видом; не задерживаясь в музыкальной комнате, все прошли на боковую террасу, и их оставили в состоянии неопределенности относительного того, будут ли им стрелять по ногам в случае непокорности.
Но никаких признаков мятежа не наблюдалось. Завязались тихие, чуть слышные беседы сначала между коллегами по бизнесу, потом и между остальными. Рук никто не мыл. Костлявый человек со впалыми щеками подошел к Фоксу и спросил, кто он. Фокс назвал себя.
Подошедший представился в ответ — Харлан Макэлрой; ему не пришлось добавлять, что он исполнительный директор корпорации «Торп контрол» и еще тридцати других заодно. Джеффри сидел нахмурившись, зажигал одну сигарету за другой и забывал о них; один раз взгляд его встретился со взглядом Нэнси. Джеффри приподнялся было, но тут же снова сел. Миранда и Кестер поговорили немного, потом Миранда скрылась в доме, и вскоре после ее возвращения горничные принесли подносы с едой. Фокс поел, то же сделали и остальные; только Люк Уир и Генри Джордан есть не стали.
Тем временем прибыли стражи закона. С боковой террасы был виден поворот главной подъездной дороги. Две коричневые машины полиции штата были всем знакомы, Фокс узнал и большинство остальных. Одна принадлежала старику Кертису, судебно-медицинскому эксперту округа; в другой рядом с шофером сидел окружной прокурор Дервин. По всей видимости, они вошли в дом с другой стороны; изнутри доносился шум, свидетельствующий об их работе. Вскоре после того, как внесли подносы с едой, на террасе появились трое полицейских, двое из них были в штатском. Не сказав ни слова, они расселись в разных местах. Миранда, поклевав немного со своего подноса и с явным трудом глотая пищу, оставила это занятие и начала обходить гостей, разговаривая с ними. Приблизившись к сидевшему возле племянницы Гранту, она коснулась руки Нэнси, но та сразу же отдернула руку.
